«Где ты?»

Он сбросил одеяло, оделся и сел на турецкий ковер, скрестив ноги. Закрыв глаза, Эван попытался медитировать.

Впервые в жизни у него это не получилось.

К тому времени, как взошло солнце, Эван проверил все системы безопасности, настроил чувствительность детекторов движения, убедился, что работает сигнализация, выверил углы обзора камер, избавился от слепых пятен.

Сейчас он не мог позволить себе слепых пятен.

Эван продолжал действовать. Он вынул сим-карту из телефона и засунул ее в измельчитель мусора, перемолов в мелкие кусочки, а потом выбросил. Затем Эван вышел в Сеть и сменил провайдера телефонных услуг с Бангалора на Марракеш. На Джои Делароссу, обвиненного в домашнем насилии, он больше полагаться не мог. После того как Джои позвонил вчера по номеру 911, копы забрали телефон – они выглядели озадаченными, как будто нашли артефакт из космоса.

Засунув в телефон свежую сим-карту, Эван взял свой портфель из ящика рядом со шкафчиком, в котором хранилось оружие, вынес его на крышу и разместился за щитом, закрывающим генератор. Несмотря на то что над его головой сияло южнокалифорнийское солнце, пальцы у него, пока он работал, замерзли.

Из верхней крышки чемодана Эван выдвинул телескопическую директорную антенну, затем подключил к нему коротковолновую антенну на треножнике, навел директорную антенну на горизонт, и – вуаля! – теперь у него была собственная GSM-точка. Ее нельзя было отследить: она пряталась между башнями мобильной связи. После этого Эван включил вай-фай на телефоне и подключился к LTE-сети. В обычных условиях он развернул бы точку только на время звонка, после этого сразу же отключив ее, но в данных обстоятельствах она должна была работать до звонка Слетчера.

– Эван? Это вы?

Эван успел вовремя вскочить на ноги. К нему приближался Хью Уолтерс.

– Что вы тут делаете?

– О, – ответил Эван. – Это мое хобби. Отслеживаю кометы. Всегда надеялся открыть одну из них и назвать ее своим именем.

Хью просиял – Эван и не думал, что он на такое способен.

– В начальной школе я состоял в клубе радиолюбителей, – сказал он.

– Да неужели? – удивился Эван.

– Ага.

– Слушайте, я понимаю, что правила запрещают мне…

– Ладно уж, пусть это будет секретом между учеными-любителями, – отмахнулся Хью.

– Буду очень благодарен вам за это, – улыбнулся Эван. – Мне немного неловко.

Хью протянул ему руку, и Эван пожал ее.

Из всех жителей дома Хью вызывал меньше всего подозрений, ведь он жил в Касл-Хайтсе уже почти два десятка лет. Но даже учитывая это, Эван не мог не спросить:

– А вы что тут делаете?

– Проверяю крышу. Нужно вспомнить о том, что нуждается в ремонте, перед встречей ассоциации жильцов. Она состоится сегодня в… – Хью повернул к себе запястье, блеснув золотым «Ролексом», и продолжил: – Сейчас. Полагаю, на этот раз вы присоединитесь к нам?

– Сегодня не самое подходящее время для этого, – ответил Эван.

Хью укоризненно посмотрел на него.

– Почему? Вы же не уезжаете? Что у вас такого важного?

– Просто личные дела.

Хью угрюмо кивнул.

– Что ж, могу сказать, что как минимум один человек будет разочарован вашим отсутствием.

Эван выпрямился так резко, что у него хрустнуло колено.

– Кто же это?

– Мия Холл. – Хью принял выражение на лице Эвана за удивление. – Да-да, приятель. Я заметил, что вы с ней проявляете взаимный интерес. Но этим утром она казалась…

– Какой? – спросил Эван.

– Не знаю. Просто не такой, как обычно. Она казалась очень расстроенной чем-то.

– Полагаю, быть матерью-одиночкой не сахар.

– Дело не в этом, – покачал головой Хью. – Она казалась испуганной.

Эван почувствовал дуновение пронизывающего ветра, остудившего выступившие на его спине капельки пота.

Хью облизнул губы.

– Возможно, вы все же сможете посетить заседание ассоциации? Посмотреть, как она там?

В голове Эвана прокручивались обрывки разговоров с Мией за последние пару недель.

«Мне иногда угрожают на работе… У меня аврал на работе… Это очень важно. Вопрос жизни и смерти».

Эван отогнал от себя эти мысли. У него сейчас не было на это времени. Это не было его миссией. Это не было его делом. Сейчас важны Кэтрин, Седьмая заповедь и многое другое.

– Простите, – выдавил он из себя. – Я действительно не могу.

* * *

Эван сел в кресло в середине длинного стола лицом к Мие – так, чтобы он мог следить за ней, не вызывая подозрений. Когда он вошел, она небрежно кивнула ему и отвела взгляд. Это было странно. Питера поблизости не было.

Из динамиков доносилась приглушенная мелодия «Джингл беллз». При взгляде на довольную улыбку Хью становилось ясно, что фоновая музыка – его рук дело.

Присутствовали все те же, кроме Джонни, у которого была тренировка в клубе боевых искусств. Отец Джонни с гордостью человека, привыкшего преувеличивать заслуги сына, объяснял, что сегодня у него экзамен по каратэ. На следующий черный пояс.

За некоторые вопросы уже проголосовали: постелить ковровую дорожку в порт-кошере, заменить изгородь у северной стены, отменить инициативу с прохладительными напитками по причине разочарования в чайном грибе. Выбор цвета диванных подушек в холле заставил Лорели Смитсон и миссис Розенбаум схлестнуться не на жизнь, а на смерть. Все это время Эван наблюдал за Мией. Она смотрела вниз, ее губы были плотно сжаты.

Ида Розенбаум снова бушевала:

– …мы платим менеджеру, а он не может починить мне дверную раму! Она разваливается на кусочки!

– Снова вы со своей рамой, – сказала Ботоксная Лорели. – Я думала, ваш сын это уладит.

У миссис Розенбаум задрожали щеки – она пыталась сдержать эмоции.

– В этом году он не сможет приехать. Он очень занят, он большой человек. Хотел приехать на праздники, сказал, что навестит меня в новом году.

Лорели с видом победительницы жевала жвачку.

– Мы и раньше это слышали, не правда ли, Ида?

Миссис Розенбаум, казалось, осела на стуле. Она открыла рот, но так ничего и не произнесла. Ремарка Лорели выбила у нее почву из-под ног.

Даже Хью стало жаль ее.

– Я поговорю с менеджером по этому поводу, Ида, – пообещал он. – Как только уляжется новогодняя суета, мы починим вашу дверь.

Опустошенная Ида смогла лишь кивнуть.