Снаружи послышалась музыка из фургона с мороженым, затем раздался шорох шин. Фары осветили стену гостиной, и между досок что-то блеснуло.

Эван моментально зафиксировал взгляд в этой точке. Он поднялся, посмотрел на Васкеса.

– Не двигайтесь. Не шевелите даже пальцем. Comprende?[15]

Васкес кивнул. Его лоб взрезали морщины.

Эван подошел к стене, просунул палец в щель. Он коснулся чего-то гладкого, твердого. Эван выудил это наружу.

Это была камера, такая же, как он поставил снаружи своей квартиры.

После того как наркоторговцы проделали всю эту работу, они просто воткнули в стену камеру? Зачем?

Эван ткнул камерой с обмотанным вокруг его руки проводом в лицо Васкеса.

– Что это?

– Я никогда в жизни этого не видел. Клянусь вам. Я…

В кармане Эвана завибрировал телефон. Свободной рукой он поднес его к уху. Прежде чем он смог ответить, раздался крик.

– Эван? Эван, это я!

Кэтрин. В ее голосе звучала паника.

– Здесь люди – те, из мотеля. Остановились напротив в той «тойоте», которую мы видели. Я только что видела, как они вбежали внутрь. О боже! Эван, где ты? Где ты?

Эван почувствовал тепло на затылке – это было дыхание страха.

– Выгляни в замочную скважину. Сможешь добраться до ступенек?

– Я не знаю! Не знаю!

– Проверь это. Сейчас.

Мемо привстал с дивана, словно в молитве подняв руки и растопырив пальцы.

– Послушай, amigo[16]. Я клянусь тебе глазами Изы, что никогда…

Удар, который Эван нанес ему в живот, отбросил мексиканца на пол. Прижав плечом телефон к уху, Эван поставил колено между лопаток Васкеса, заломил ему руки назад и снова надел на них наручники. Затем связал его лодыжки.

В трубке слышалось тяжелое дыхание.

– Эван, они уже в коридоре. Что мне делать?

– Забаррикадируй дверь, – ответил он. – И иди в ванную. Там…

В телефоне послышался грохот – похоже, дверь пытались выбить тараном. Крик Кэтрин был таким громким, что Эван невольно отодвинул трубку подальше от уха.

– Кэтрин, оставайся на связи. Что бы ни случилось, оставайся на…

Он услышал звук удара, затем телефон Кэтрин, судя по всему, покатился по полу. Появились помехи, и связь прервалась.

Оставив связанного Мемо на полу, Эван выбежал наружу. Теперь он понял, почему Слетчеру было не важно, найдут ли камеру. План заключался не в том, чтобы заманить Эвана в это место и убить его.

А в том, чтобы отвлечь его от Кэтрин.

Эван несся через Даунтаун, наплевав на правила дорожного движения: проезжая на красный, подрезая машины и один раз заехав на тротуар, чтобы обогнать «вольво». Он посмотрел на экран GPS-навигатора, отображавший сигнал от микрочипов в теле Кэтрин, но сигнала не было. Не доезжая полквартала до своей мансарды, Эван резко затормозил у автобусной остановки, выскочил из «тауруса» и помчался к дому, уже сжимая в руке рукоять кольта 1911, спрятанного в кобуру.

Эван выхватил пистолет, едва вбежал в холл через стеклянную дверь, растолкав по дороге к лестнице супружескую пару средних лет с детьми. Он помчался наверх, остановился на площадке пятого этажа, приоткрыл дверь и заглянул в квартиру. Дверь в его мансарду была приоткрыта, дерево возле выбитого засова треснуло.

Эван с пистолетом наготове вошел в коридор и крадучись проследовал по ковру. Приложив руку к треснувшему дереву, он слегка толкнул дверь и переступил порог, вытянув перед собой руку с пистолетом и быстро осматривая комнату.

Один из барных стульев был перевернут. Телефон был разбит на кусочки. Эван склонился над его электронной начинкой, коснувшись темных пятен на полу. На его пальцах остались следы красной жидкости.

Кровотечение было несильным – возможно, кровь полилась из носа после пощечины? Эван знал, что Кэтрин жива. Она не была их целью.

Поскольку это убежище все равно было скомпрометировано, он не стал здесь задерживаться, сел в свою машину и помчался в дом в Элизиум-парке, который лишь недавно покинул. В голове Эван прокручивал рассказ Васкеса. Его история – скромный нелегальный иммигрант, которому не к кому обратиться, злобные наркоторговцы, девочка с синдромом Дауна, которую грозятся пустить на органы, – сейчас казалась невероятной, будто специально придуманной для того, чтобы задеть нужные струны в его душе. Даже фотография «Изы» в бумажнике Васкеса была на месте его водительских прав – там, где Эван проверил бы в первую очередь.

Слетчер сделал домашнюю работу и выдумал историю с нужным уровнем отчаяния и беспомощности для Человека из Ниоткуда.

Несколькими минутами позднее Эван стоял в пыльной комнате в лачуге Васкеса, осматриваясь и держа наготове нож с открытым лезвием. На полу лежали разрезанные пластиковые наручники. Мемо Васкеса простыл и след.

Эван не был удивлен – лишь зол на самого себя. Он направился на парковку в Бербанке, чтобы сменить машину. Его мучил вопрос: каким образом Слетчер нашел его мансарду? Разум Эвана перебирал возможные варианты.

На полпути к Бербанку, повинуясь внезапному импульсу, Эван свернул с фривея и въехал в переулок за торговым центром. Из вентиляционной шахты химчистки дул теплый воздух, внутри равномерно двигались на конвейере сумки с одеждой, похожие на души, лишенные тел.

Эван вынул из багажника ящик и собрал детектор подслушивающих устройств. Он методично проверил им свою машину, каждую панель и даже днище. Эван просканировал салон, снял подголовники с кресел, перебрал все предметы в бардачке, проверил коврики на полу машины так тщательно, будто пылесосил их.

Но детектор издавал лишь обычный статический шум.

Люди, выходящие из химчистки, бросали на Эвана любопытные взгляды, но он не обращал на это внимания, сосредоточившись на своей работе. Его футболка пропиталась по́том и липла к телу. Эван вытащил из багажника запасное колесо, проверил его, затем вынул все из аптечки первой помощи, разложив предметы на земле. С колесом было все в порядке, как и с ковриком в багажнике, который Эван разорвал и исследовал дюйм за дюймом. Затем он выпотрошил пенопласт, заполнявший ящик, и разбросал по переулку белые хлопья, похожие на куски хлопка.

Сидя среди учиненного им разгрома, Эван тяжело дышал, пытаясь перевести дух. Он был в растерянности.

Его взгляд упал на трубку детектора. В груди Эвана запульсировало подозрение.

Он встал, подобрал детектор. Затем бросил его на асфальт, разбивая на кусочки, и наступил на пластиковую рукоять каблуком, раздробив ее.