«Как они вообще могут вытворять подобное?!», — недоумевал Решетов. Он уже попробовал блокировать свое сознание от ментальных выпадов, но это не помогло — на него не воздействовали! Стало быть, тут что-то другое … Они как будто на ничтожно малое мгновение откуда-то выныривали в момент атаки, а потом вновь обращались в проекции человеческих тел. Седой никак не мог понять — в чем тут фокус …

«А что если …» Он дождался очередного выпада того палари, что был с цепью, и крепко ухватил ее в том месте, где она крепилась к ножу. Рывок …Что-то произошло. Сергей как будто с разбега нырнул в прохладную воду …Казалось, что все его тело на какое-то мгновение испытало на себе неимоверное давление, а потом вновь вернулось в привычную среду. Но он был уже не в зале, а вокруг него не вились в смертельном хороводе бестелесные призраки. Их не было …

Вернее они были, но с несущими смерть призраками у них не было ничего общего — неподвижные палари с закрытыми глазами сидели прямо перед ним в глубоких креслах. Среди них был и Тахсон Дилам. Выставив в сторону «дружной пятерки» острие клинка, Седой осторожно подошел к ним. Никакой реакции.

«Что, черт его дери, здесь происходит!», — недоумевал Решетов. Он коснулся мечом тел одного из палари — тот был из плоти и крови. Получалось, что … Сергей огляделся. Он был в каком-то странном месте … В радиусе пяти метров от него все было вполне реально, а вот дальше … Дальше окружающая действительность была размыта, словно он находился в помещении, созданном из стекла, за пределами которого лил сумасшедшие ливень. На том пятачке неведомой реальности, где он оказался, осязаемым были лишь тела палари и кресла под ними. Иной мир? Или иллюзия, созданная как временное прибежище для верховных монахов тайного ордена. И куда подевались сами призраки — в поле зрения они больше не появлялись.

Вывод напрашивался только один — палари каким-то образом перенесли свои физические оболочки в иной мир или реальность — называть можно как угодно, и уже отсюда атаковали его, используя свои ментальные проекции.

«Мля, как все сложно …», — с раздражением подумал Решетов. — «Да и какая, к чертям, разница? Скорее всего, если уничтожить этих, то исчезнут или погибнут и те … Чего голову ломать!»

Не мудрствуя лукаво, Седой короткими росчерками клинка вспорол горло четверым палари и остановился перед Диламом.

— Ну что, философ? — мрачно спросил Сергей неподвижное тело. — Вот и настал тебе пиз …

Неожиданно жрец открыл глаза и, увидев пред собой Решетова, воскликнул от неожиданности. Признаться, сам Сергей тоже на несколько мгновений впал в ступор от неожиданного возвращения палари в свое тело. И это спасло последнему жизнь …Казалось, что в полумраке глаза его сверкнули — спустя долю секунды его уже не было, а прямо перед Седым образовалась черная воронка, скручивающая пространство и затягивающая в свое черное нутро все, что было вокруг. Она расширялась, как будто питалась той материей, что в себя всасывала — кресла, мертвые тела палари …самого Решетова. Сергей беспомощно осмотрелся, но схватиться было не за что — вокруг него была пустота, вакуум — он это почувствовал, когда не смог наполнить воздухом свои легкие. Теряя сознание от недостатка кислорода, он ощутил, как его затягивает в эту бездну …

Очнулся Решетов в том же подземном зале. Вокруг была мертвая тишина, лишь изредка слышалось слабое шипение догорающих факелов. Он поднялся на ноги, осмотрелся и заметил, что выход в катакомбы был открыт. Вне всяких сомнений — Дилам, спасая свою жизнь, даже не позаботился о том, чтобы перекрыть выход Решетову. Седой усмехнулся: «Беги, Дилам, беги!» Если его расчеты были верны, то впереди и верховного палари и его самого ждала жуткая мясорубка. Сколько он был в том, странном и загадочном мире или месте? Впрочем, не суть …Это ничего не меняет, так как ни его люди, ни отряд палари здесь пока не появлялись.

Сергей подошел к трону, и поднял с пола свой арбалет. Потом надел на плечи ножны меча и убрал в них клинок. Дежурными движениями зарядил оружие и двинулся в сторону выхода, постепенно ускоряя шаг. Нидус сообщил ему, что ловушки работают лишь при движении от входа, так что каких либо неприятных сюрпризов ожидать не стоило. Пройдя несколько сотен метров, он прислушался … Через несколько мгновений уловил впереди слабый шорох чьих-то шагов. Тогда Решетов перешел на легкий бег, пытаясь настигнуть убегающего жреца.

Вскоре ему это удалось — тяжело дыша и держась за бок, впереди, пытаясь бежать, ковылял Тахсон. Сергей остановился, поднял арбалет и прицелился. Щелчок. Палари рухнул на каменный пол и засучил ногами. Когда Седой подошел к нему, жрец был уже мертв. Он с досадой покачал головой — выстрел мог быть и менее удачным, неизвестно — какая полезная информация могла быть в этой черепной коробке. Впрочем, во дворце Тавра — в темнице, сейчас сидели не менее ценные пленники, в избытке обладающие полезными сведениями.

Сергей сплюнул на мертвое тело, машинально вновь вставил болт в направляющую и продолжил свой путь. Следуя вдоль мрачного темного коридора, он прикинул — сколько времени прошло с тех пор, как он попрощался с Краусом и Сэймуром. Выходило, что не более, чем пара часов. Это при условии, что время в том загадочном месте, где укрылись палари, протекало так же, как и в реальном мире. Если так, то в самое ближайшее время нужно ожидать нашествия рядовых членов секты — Седой был уверен в том, что они появятся. А как иначе? В подземелье, кроме Тахсона и его прихвостней не было ни души. Следовательно, они должны подойти дабы «зачистить» поле боя после того, как на нем поработают воины-призраки. Ну, и убраться в подземелье …

Неожиданно мысли Седого обратились к Лилис. Как она там сейчас? Тревожило его так же и состояние Тавра. Хоть они и расстались на довольно враждебной ноте … При мысли об этом, Решетов улыбнулся — «враждебной» — мягко сказано. Хотя, чего еще можно ожидать от человека, организм и разум которого поражены тяжелым недугом! На месте принцессы Сергей наверное бы поделился с лоретом своими соображениями обо всем происходящем, но … Наверняка, Лилис пощадила его здоровье …

Но уж в том, что касалось дворян-пленников, то Седой был готов отдать руку на отсечение, что тех должным образом допросили,