— Смотрите на меня и дальше так же, дорогая, и мы не встанем с постели до завтра.

— Это что, обещание, милорд?

Этот дерзкий ответ заставил его фыркнуть.

— Ах да, ведь я женился на распутнице, это ясно, — сказал Дуглас. Наклонился и поцеловал жену долгим поцелуем, который заставил ее громко вздохнуть, протестуя против того, что он в конце концов отстранил ее.

— Сохраните свои помыслы до вечера, барышня, когда я вернусь из Килмари.

— А вам действительно необходимо ехать?

— Непременно. Йен вернулся с материка, но без моего дяди и Родерика. Он не может приехать сюда, опасаясь, что его обнаружат, так что мне придется поехать к нему и разузнать, что нового на континенте. — Он улыбнулся. — Подарите мне поцелуй, который я буду помнить, пока я не вернусь.

Элизабет соскользнула с кровати, приподнялась на цыпочках и притянула к себе его голову.

Спустя некоторое время Дуглас отстранился.

— Я вернусь засветло. — Голос его был хриплым от вожделения.

— Я буду ждать.

Элизабет проводила мужа до двери.

— Чем вы будете сегодня заниматься, миледи?

— Я думала прогуляться на ферму.

— На ферму? Но ведь я перевез в замок все ваши вещи, — сказал Дуглас, но тут же кивнул: — А, понятно. Вы соскучились по козе, верно?

Как ни неловко ей было признаваться, Элизабет кивнула.

— Но ведь крышу замка ей не сжевать?

Дуглас усмехнулся и погладил ее по щеке.

— Приведите сюда эту козу, если вам так хочется, но не уходите надолго. Войска все еще рыщут по острову в поисках принца.

Час спустя, одетая в простую рубашку и юбку, накинув клетчатый плед, Элизабет пустилась в путь.

День был прекрасный, яркое солнце стояло высоко. Элизабет собирала полевые цветы в небольшую корзинку, висевшую у нее на руке. Она мурлыкала тихую мелодию и не раз останавливалась, любуясь морской крачкой, парящей над ее головой. Легкий бриз трепал ее подхваченные лентой волосы, солнце целовало ее щеки, заставив их порозоветь.

Когда Элизабет добралась до фермы, козы нигде не было видно. Молодая женщина позвала ее раз, другой, потом решила заглянуть в дом.

Она села на стул у каменного очага и предалась воспоминаниям о времени, которое провела здесь. Она с улыбкой вспомнила о той ночи, когда крыша протекла во время ливня. Какую, должно быть, смешную картину представляли ее юбки, висевшие на стропилах. Как было чудесно, когда Дуглас отнес ее в коровник и лег рядом с ней на душистое сено, как он согревал ее своим телом, а дождь стучал в стены.

Не в ту ли ночь Элизабет впервые почувствовала, что любит его? Нет, почему-то ей казалось, что любовь пришла к ней задолго до этого. Может быть, даже в первую их встречу, когда она увидела, как он смеется над ней, висящей на спине у Манфреда посреди того темного болота.

Услышав какой-то звук за дверью, Элизабет быстро вскочила на ноги.

— А я-то все думала, когда ты наконец покажешь мне свою мордочку, рогатая.

Но вместо козы в дверях стоял какой-то человек, и она похолодела.

Воинственный клич потряс воздух.

Через мгновение Элизабет испуганно закричала.

Дуглас вернулся в Дьюнакен раньше, чем предполагал. Что означало только одно: ему хотелось предаться любовным ласкам еще до ужина.

Вторую половину дня он провел с Йеном, слушая его короткий рассказ о том, что произошло с принцем на материке. Судя по словам брата, не все прошло гладко. Найдя безопасное место на берегу, они обратились за помощью к некоторым известным главам кланов, поддерживающих якобитов. Большинство из них прятались по пещерам и тайным убежищам после жестоких карательных правительственных экспедиций. Кое-кто из самых горячих сторонников принца теперь отказался содействовать его спасению, боясь за жизнь своих близких.

Йен Даб и Родерик остались с принцем до тех пор, пока он не был благополучно переправлен на корабль, который должен был отвезти его во Францию.

Когда Дуглас вернулся в Дьюнакен, он немедленно отправился на поиски Элизабет, зная, как она жаждет новостей.

Не обнаружив никаких признаков ее присутствия в покоях замка, он направился на кухню, где молоденькая служанка сказала ему, что Элизабет ушла вскоре после завтрака и с тех пор не вернулась. Стараясь прогнать нарастающие дурные предчувствия, Дуглас пошел на конюшню расспросить там, не видел ли кто-нибудь молодую женщину.

Спустя четверть часа его дурные предчувствия переросли в панику.

Он седлал лошадь, как вдруг услышал, что кто-то подошел к нему сзади.

— Ее захватил Маклин.

Дуглас обернулся и увидел в дверях Йена.

— Откуда ты знаешь?

— После твоего отъезда в Килмари появились английские войска. Я решил спрятаться на ферме. Но в доме был полный хаос, Дуглас. Мебель перевернута, все раскидано. А смешная коза стояла за дверью и блеяла, как оглашенная. И вот что я еще нашел.

Он протянул брату кусочек пледа цветов клана Мак-лина.

— Наверное, это оторвалось, когда она боролась с напавшим на нее негодяем.

Дуглас опасался чего-то подобного, но не ждал, что это случится так быстро. Так или иначе, но Маклин отомстил ему, захватив Элизабет. Дуглас не позволял себе даже думать о том, какое зло может причинить молодой женщине такой человек, как Малкольм Маклин.

— Седлай своего коня, Йен, и едем.

— А ты знаешь, куда он ее увез?

— В свой чертов замок, куда же еще?

— Но разве его замок не лежит в развалинах?

— Да, но там подземелье под одной из башен. В ней едва можно стоять, нельзя повернуться. Он запрет ее там и оставит умирать.

Йен кивнул.

— Слышал я об этом. Как-то я встретил человека, который однажды обставил Маклина в кости. Маклин выпил много эля и поставил свою груду развалин на кон. Когда этот человек выиграл, Маклин пришел в такую ярость, что бросил его в подземелье. Узник Маклина говорил, что то было ужасное место, сырое, с осыпающимися стенами, что там полно крыс.

— Элизабет испугается не крыс, — сказал Дуглас, — а темноты.

Дуглас и Йен быстро гребли, направляясь через пролив к берегу острова Малл. Они добрались до него к вечеру следующего дня.

Дуглас знал, что Маклин будет ждать их появления с моря, поэтому решил пристать к берегу поодаль от замка и пешком подобраться через заросли к его подножию.

Древняя крепость Маклинов возвышалась, как грозный зверь, в пустынном месте в устье Лорна. С простой квадратной жилой башни открывался прекрасный вид на море. Широкие зубцы крепостной стены и узкие амбразуры образовывали наверху корону, усиливая мрачную атмосферу, царившую в этом месте.