— Вы можете убить меня, — ответила Аньелетта, — но я не совершу низости, о которой вы меня просите; вы можете убить меня, но я останусь верна тому, кого выбрала в мужья; вы можете убить меня, но, умирая, я буду молить Бога помочь ему.

— Не произносите его имени, Аньелетта, не напоминайте мне об этом человеке.

— Угрожайте мне сколько хотите, Тибо, я у вас в руках; но он, к счастью, от вас далеко, и у вас нет над ним никакой власти.

— Кто тебе это сказал, Аньелетта, кто тебе сказал, что я не могу, обладая адской властью, поразить его издалека так же легко, как вблизи?

— И вы считаете меня такой подлой, Тибо, что надеетесь, когда я стану вдовой, заставить меня принять вашу руку, обагренную кровью того, чье имя я ношу?

— Аньелетта! — Тибо упал на колени. — Аньелетта, не дай мне совершить новое преступление!

— Это зависит от вас, а не от меня. Я могу отдать вам мою жизнь, Тибо, но не мою честь.

Тибо взревел:

— Любовь покидает сердце, в котором поселилась ненависть; берегись, Аньелетта! Береги своего мужа! Демон во мне и говорит за меня. Вместо утешений, которых я искал в твоей любви и в которых твоя любовь мне отказала, я утешусь местью. Аньелетта, останови, пока еще можно, мой жест проклятия, мою карающую руку, или — понимаешь ты это? — это не я ударю, это ты нанесешь ему удар! Аньелетта, ты это знаешь… Аньелетта, ты не приказываешь мне замолчать? Ну что ж, теперь мы прокляты — он, ты и я! Аньелетта, я хочу, чтобы Этьен Ангулеван умер, и он умрет!

Аньелетта страшно закричала.

Затем, поскольку ее разум отвергал возможность убийства на расстоянии, она сказала:

— Нет, вы говорите это, чтобы испугать меня, и мои молитвы окажутся сильнее ваших проклятий.

— Так узнай, как Небо исполнит твои молитвы. Только поторопись, Аньелетта, если хочешь застать в живых своего мужа, не то споткнешься о труп.

Побежденная уверенностью, с какой говорил предводитель волков, уступая неодолимому страху, Аньелетта ничего не ответила Тибо, стоявшему на склоне оврага и протянувшему руку в сторону Пресьямона. Аньелетта пустилась бежать в том направлении, которое, казалось, указывала ей эта рука, и вскоре скрылась в темноте за поворотом дороги.

Как только она исчезла, Тибо издал такой рев, какой могли бы издать десять одновременно завывших волков.

Затем он бросился в чащу со словами:

— Теперь я в самом деле проклят!

Аньелетта, преследуемая смертельным ужасом, изо всех сил спешила вернуться в деревню, где остался ее муж, но именно из-за этой поспешности вынуждена была время от времени останавливаться: она задыхалась от бега.

Во время этих остановок, пытаясь успокоить себя, она говорила себе, что стала безумной, раз придает значение бессмысленным словам, подсказанным ревностью и ненавистью, что эти слова давно унес ветер; все же, едва ей удавалось отдышаться и силы возвращались к ней, она пускалась бежать так же быстро, чувствуя, что не успокоится, пока не увидит мужа.

Ей необходимо было пройти около половины льё по самым диким и глухим местам в лесу, но она больше не думала о волках, внушавших ужас всему населению городов и деревень на десять льё кругом, и боялась только одного: натолкнуться на бездыханное тело Ангулевана.

Не один раз, споткнувшись о камень или ветку, она переставала дышать, как будто уже испустила последний вздох, резкий холод пронзал ей сердце, волосы у нее на голове вставали дыбом и ледяной пот заливал ей лицо.

Наконец в конце тропинки, по которой она шла и над которой деревья, сплетаясь, образовали свод, Аньелетта увидела дома деревни, мягко посеребренные лунным светом.

Едва она вышла из темноты, как какой-то человек (она прежде не заметила его: он прятался за кустами в овраге, отделявшем долину от леса) бросился навстречу Аньелетте и поднял ее на руки, смеясь и спрашивая:

— Куда это вы идете в такой поздний час, сударыня, да еще так спешите?

Аньелетта узнала мужа.

— Этьен! О, мой милый, дорогой Этьен! — воскликнула молодая женщина, обняв его за шею обеими руками. — Как я рада, что вижу тебя, вижу живым! Благодарю тебя, Господи!

— О, — сказал Ангулеван, — а ты уже думала, бедняжка Аньелетта, что Тибо, предводитель волков, обглодал мои косточки?

— Ах, Этьен, не произноси имени Тибо; бежим, друг мой, бежим скорее в деревню!

— Ну, — рассмеялся молодой доезжачий, — из-за тебя кумушки в Пресьямоне и Везе станут говорить, что муж ни на что не годен: не может даже успокоить жену.

— Ты прав, Этьен; но только что я не боялась идти через этот огромный страшный лес, а теперь, когда ты рядом со мной и я должна была бы успокоиться, я почему-то дрожу от страха.

— Что с тобой, скажи мне? — спросил Этьен, целуя жену.

Тогда Аньелетта рассказала мужу, как по пути из Веза в Пресьямон на нее напал волк, как Тибо спас ее и что произошло между ними потом.

Ангулеван слушал очень внимательно.

— Послушай, — сказал он Аньелетте. — Я отведу тебя домой и надежно закрою там с бабушкой, чтобы с тобой ничего не случилось, а сам верхом поеду предупредить сеньора Жана о том, где находится Тибо.

— О нет, нет! — воскликнула Аньелетта. — Тебе придется проехать через лес, это опасно.

— Я не поеду через лес, — ответил Этьен. — Я проеду кругом, через Койоль и Валлю.

Аньелетта вздохнула и покачала головой, но настаивать перестала. Она знала, что не сможет переубедить Ангулевана; впрочем, она собиралась возобновить свои молитвы, как только вернется домой.

Собственно, то, что собирался сделать молодой доезжачий, было его долгом: назавтра готовилась грандиозная облава в самой дальней от того места, где Аньелетта только что видела Тибо, части леса.

Этьен обязан был немедленно сообщить сеньору Жану, где встретила Аньелетта предводителя волков.

Оставалось не слишком много времени для того, чтобы сеньор Жан мог отдать новые распоряжения.

Все же, когда они подошли к Пресьямону, Аньелетта, некоторое время молчавшая, решила, что у нее скопилось достаточно доводов, и стала с еще большим пылом упрашивать Ангулевана не рисковать.

Она сказала Этьену, что Тибо, какой он ни есть оборотень, не только не причинил ей никакого зла, но спас ее жизнь и, вместо того чтобы воспользоваться своей силой, когда Аньелетта была у него в руках, отпустил ее к мужу. После этого назвать место, где прячется Тибо, выдать его смертельному врагу, сеньору Жану, значило бы не исполнить долг, но совершить предательство; Тибо, неминуемо узнав об этом, в подобных обстоятельствах больше не пощадит никого.