В Трансильвании и Прикарпатье начались страшные эпидемии неведомой болезни: люди говорили, что мертвецы, погребенные много дней назад, поднимались из могил и приходили к живым в поисках крови. Вымирали целые деревни. Эпидемия приняла такой угрожающий размах, что правительство снарядило на борьбу с ней регулярную армию.

Солдаты прочесывали опустевшие поселения, раскапывали могилы на кладбищах. И находили людей, лежавших в гробах без малейших признаков разложения. Губы у них были алыми, как кровь, глаза смотрели на мир осмысленно и грозно.

Солдаты стаскивали тела в одну громадную кучу, священники наскоро творили обряды. Трупы обливали горючими смесями и поджигали. Солдаты, прошедшие не одну войну, в ужасе отворачивались и затыкали уши: трупы издавали пронзительные крики и пытались выползти из пламени.

Над Трансивальнией повисло огромное дымное облако очистительных костров. Трупы жгли каждый день, как дрова, жгли до тех пор, пока страшная болезнь не отступила.

Живые мертвецы укрылись в темноте, растворились в страшных легендах Средневековья. Испуганные крестьяне, скрывавшиеся в монастырях, начали возвращаться к брошенным очагам.

Но мрачные события того времени были документально зафиксированы очевидцами и отправлены в королевский архив, где и сохранились до наших дней. Примерно в то же время злодействовал герой страшной истории Брэма Стокера – легендарный Влад Цепеш, граф Дракула.

И тогда же в одном почтенном дворянском семействе Венгрии родилась девочка, которую назвали Эржебета. Эта девочка осталась в истории как самая страшная и изощренная садистка. Даже наша русская Салтычиха рядом с ней кажется всего лишь неопытной сумасбродкой.

Эржебета происходила из древнего знаменитого рода воинов – рода Батори. Батори прославились ратными подвигами и необузданной жестокостью. А еще были известны тем, что находились в родстве со множеством королей Восточной Европы.

В маниакальной попытке сохранить «кровь отважных» представители одной семьи столетиями венчались между собой. Множество карет выезжало из родовых замков, везя девятилетних невест к двоюродным братьям, дядям, взрослым племянникам… Кровь скудела, истощалась, вызывала появление страшных физических и умственных патологий. Венцом этого долгого пути к вырождению стало появление на свет Эржебеты Батори, «чудовища из Чейте», как называли ее современники.

Удивительно, как обманчива бывает внешность! До наших дней дошел портрет Эржебеты, сделанный неизвестным живописцем. На нем изображена красивая молодая женщина со спокойным взглядом темно-голубых глаз. Только бледная кожа да монограмма из трех волчьих клыков, обвитых хвостом дракона, намекают на духовное родство с еще одним представителем этого ордена: графом Дракулой.

Именно красота стала манией графини Эржебеты. Ради ее сохранения она занялась изучением древней черной магии, разыскивала старинные манускрипты и пергаменты с заклятиями и рецептами сохранения молодости. Все они сходились на одном: чтобы остаться навечно молодой и прекрасной, нужна человеческая кровь. Если регулярно купаться в ванне, наполненной кровью молодых девушек, можно не бояться уродливой старости, – вот что говорилось в тайных манускриптах. И Эржебета в точности следовала указаниям колдунов и черных магов.

В окрестностях ее родового замка Чейте стали пропадать молодые красивые девушки. Некоторые нанимались в служанки, привлеченные щедрыми посулами и обещаниями, которые раздавали приспешницы Эржебеты. Но проходило совсем немного времени, и девушки внезапно умирали «от таинственной болезни». Их торопливо и скрытно хоронили, не всегда соблюдая при этом христианские обряды.

По окрестностям поползли нехорошие слухи. Говорили, что в замке графини была комната для пыток, где она сама истязала несчастных девушек. Новый пастор деревенской церкви, Янош, решил лично разобраться со всеми этими слухами. А когда все понял, надолго утратил покой и сон.

Он немедленно написал письмо герцогу Турзо и королю Матиашу о страшных преступлениях, творящихся в замке графини Батори, которая к тому времени стала вдовой графа Ференца Надашди. И подробности, изложенные пастором в письме, были настолько ужасны, что потрясали всех, кто жил в те жестокие времена.

Король и герцог немедленно выехали в Чейте. Предлог для посещения был выбран вполне невинный: приближалось Рождество, и высокие гости известили Эржебету, что намерены отметить праздник в ее замке.

Графиня не на шутку перепугалась. От нее не укрылась одна многозначительная деталь: ни герцог, ни король, ни их приближенные не взяли с собой жен. Мужское общество было похоже на судилище. И Эржебета ринулась в атаку.

Для начала она испекла специальный колдовской пирог, который должен был отравить гостей, прибывших в замок. Но король Матиаш и его свита прекрасно понимали, к кому едут в гости. Поэтому оставили угощение нетронутым.

Разговор, состоявшийся после ужина в огромном зале замка, дошел до нас в записи секретаря герцога Турзо. Эржебете предъявили страшные обвинения в пытках и убийствах молодых девушек. Графиня отрицала их с ожесточением, переходящим в ярость, однако доказательства были налицо: в замке обнаружили истерзанные обескровленные трупы, еще несколько девушек тряслись от страха в подвале, ожидая своего конца.

Сразу после допроса состоялось совещание между королем Матиашем и герцогом Турзо. Герцог был настроен осторожно: Эржебета, конечно, чудовище, но нельзя допустить, чтобы чернь видела казнь родственницы короля. Графиню следует тайно судить и отправить в монастырь до конца ее дней.

Но король придерживался иной точки зрения.

Не знаю, что произвело на него большее впечатление: свидетельства изувеченных, но еще живых девушек, найденных в подвале, или записная книжка графини, в которой содержались имена убитых прислужниц и короткие ремарки напротив них? «Она была хороша», – записала графиня напротив имени одной из жертв.

Матиаш был потрясен. «Никакое родство не служит оправданием столь чудовищной жестокости», – заявил он герцогу Турзо и потребовал для графини показательной смертной казни.

Но тут за графиню вступилась семья.

Королю напомнили, что Эржебета – вдова храброго верного вассала, Ференца Надашди, не раз защищавшего корону. Напомнили о детях графини: что станет с ними, когда весь свет узнает о страшных злодеяниях матери? Разве они виновны в том, что их мать – чудовище?

Король Матиаш долго пребывал в сомнениях. И когда наконец принял окончательно решение, то семья графини была напугана им еще больше, чем смертельным приговором.

Король велел заточить графиню в стенах замка, где она творила свои злодеяния. Все окна, все входы и выходы из него должны быть замурованы. Каменщикам надлежало оставить только узкую щель в кладке, дабы через нее подавать хлеб и воду – единственную пищу графини до самой смерти. У каждой стены замка надлежало возвести виселицы – в знак того, что здесь находится человек, приговоренный к смерти.