– С солдатами не разговаривать! – бросил вслед капитан, и «Урал» взревел.

Пока грузовик трясло на ухабах федеральной трассы, они сидели на невероятно жестком полу под прицелом пяти автоматов. Санек всю дорогу улыбался. Он, несомненно, получал удовольствие от всего этого процесса.

Часа через два «Урал» со скрежетом остановился, и их довольно грубо выволокли наружу.

– Ух ты, – восхитился Санек. – Тут что-то серьезное происходит…

Вокруг действительно царило своеобразное оживление. На сколько хватало глаз, пространство было уставлено разнообразной военной техникой. Тут были и танки, и БТРы с БМП, куча грузовиков, в том числе, с антеннами и вращающимися локаторами. Был длинный многоосный монстр, в котором угадывался противовоздушный комплекс С-400. Поодаль рядком стояли вертолеты.

Рядом плотно расположился палаточный городок.

– Неужто учения в наше-то время? – произнес Санек.

– Какие еще учения? – пожал плечами Жека.

– Вот и я о том! – оскалился Санек. – Кого-то, видно, бить собираются…

– Прекратить разговоры, – зло окрикнул их конвоир и отвесил каждому по удару прикладом.

– Спасибо, родной, – сказал Санек, схватившись за ушиб. – Еще вот тут, пониже, пожалуйста…

Их завели в палатку и усадили на складные стулья перед широким складным столом. Наручники так и не сняли. Через минуту в палатке появился усатый тип в полевой форме, снял пятнистую кепку и уселся за стол, внимательно разглядывая пленных. Разглядывал он их довольно долго, и Санек демонстративно зевнул.

– Ну, что, голубчики, – глубоким негромким голосом заговорил усатый. – Рассказывайте, что занесло вас в эти края?

– А с кем имеем честь? – почтительно спросил Жека.

Лицо усатого дрогнуло, но он спокойно ответил:

– Начальник особого отдела Независимой Российской армии полковник Петрицкий.

– Независимой армии? – поразился Санек. – От кого, позвольте, независимой?

– Так кто вы и откуда? – игнорируя вопрос Санька, спросил полковник Петрицкий.

– Так… Местные мы… – ляпнул Санек, и Жека мысленно закатил глаза.

– Зачем врете? – спокойно спросил особист и достал пачку сигарет. – Курите?

– Да, спасибо. – Санек непринужденно взял у Петрицкого сигарету и спички. Закурил. – Простите, и вправду соврали, – он хохотнул. – Зачем, спрашивается? Ваши люди нас напугали – вертолеты, автоматы… Давно такого не было…

– Я задал вам вопрос.

Жека мучительно соображал, чего бы такого соврать, и тут о себе дал знать Гид:

«Не знаешь, что соврать – говори правду. Или почти правду…»

– Мы из образовательной организации, – сказал Жека. – Из Москвы… У нас тут группа учителей пропала…

– А, может, еще и группа врачей? С пациентами? – спросил особист, и по Жекиной спине пробежал холодок.

Что усатый знает про тех убитых? Это что – на нас хотят повесить?

– Не понимаю, о чем вы, – вполне искренне сказал Жека.

– Ну-ну. Так вы не отрицаете, что так называемые «учителя» – это вы?

– Ну… Не мы, но наши люди…

– Не отрицаете? Хорошо…

– А что такое? – возмутился Санек. – Они что-то натворили?

– Слушайте, вы, у себя в Москве вопросы задавайте. А здесь вопросы задаю я. И мой вопрос такой: каковы ваши связи с Южным мобильным батальоном?

– Это что такое? – изумился Санек. Очень убедительно.

– С так называемыми «махновцами», – пояснил Петрицкий.

– А… – сказал Санек. – Нет, мы не местные, откуда у нас связи….

– Ладно. – Петрицкий откинулся на спинку своего складного стула и задумчиво осмотрел пленных. – Как вы объясните, что на все населенные пункты следом за вашими, как вы говорите, учителями, незамедлительно совершаются вооруженные нападения?

– Понятия не имею! – ответил Жека. Он почувствовал, как от его лица отхлынула кровь. Лена… За ней и ее группой идет охота!

Петрицкий воспринял волнение Жеки по-своему:

– Опять врете?

– Да нет, черт возьми, не вру! – воскликнул Жека. – Зачем мне врать?

– Вот и наша разведка ломает голову – зачем? Зачем Южный мобильный перебил вначале всех учителей в селениях, а теперь подсылает своих? Зачем убили группу врачей из детской больницы вместе с пациентами? Это что – происки Москвы или еще кто-то на наши земли зарится?

«О чем он? – подумал Жека.

«Сепаратизм, – ответил Гид. – Это ж независимая армия, название само за себя говорит».

«Черт, мы, похоже, влипли»

«Да уж… Только не напрягайся – наговоришь глупостей».

– Так вы не будете отвечать на мои вопросы? – голос Петрицкого приобрел жесткость. – В общем, так. На этой территории действуют законы военного времени. Если вы и дальше будете валять дурака и играть со мной, я вас расстреляю как шпионов и диверсантов…

Полог палатки отодвинулся, и вошел подтянутый коренастый военный. Особист тут же вскочил.

– Эти? – спросил вошедший

– Да, товарищ генерал! – с готовностью ответил Петрицкий.

Генерал равнодушно оглядел пленников и сказал, обращаясь к особисту:

– Мне надоело, что по моей земле шастают непонятные люди и терроризируют мое население. Если ничего дельного не скажут – расстрелять к чертовой матери. Не то время, чтобы пленных за собой таскать…

И вышел из палатки.

Жека сглотнул. Санек же робко поднял руки в наручниках.

– Я хочу сказать, господин полковник…

Их заперли в будке армейского полноприводного «Газа». Некоторое время они молча посидели прямо на полу, затем перебрались на скамейки, тянущиеся вдоль борта. В окошко блекло пробивался закат.

– Санек, – сказал Жека. – Ты просто поразил мое воображение. Зачем ты нагородил эту чушь – что мы якобы шпионы этих самых махновцев, что собирали данные для массированной атаки, что ищем какой-то затерянный склад ГСМ … К чему это вранье, и как ты из него собираешься теперь выбираться из этой истории?

Санек самодовольно хмыкнул.

– Я нагородил все это, как ты выражаешься, чтобы нас не кокнули сегодня же вечером. Нас наверняка хотят допросить, как следует. С пристрастием. Я ведь не зря про топливный склад ляпнул. Эта армада знаешь, сколько «горючки» жрет? Они за топливо что угодно отдадут. А с топливом, сам понимаешь, сейчас напряженка. И выбираться из своего вранья я не собираюсь. Я собираюсь выбираться отсюда.

– И каким образом?