– Разумеется. И что я, с вашей точки зрения, должен делать?

– Ничего. Пусть все идет как идет. Просто забудьте обо мне. Какая вам выгода от того, что вы заявите обо мне в Ассоциацию адвокатов округа Колумбия?

– Ну, как минимум это будет шаг на пути к наведению порядка в нашей профессии. Вы не единственные аферисты, позорящие систему.

– На это я могу возразить, что мы оказываем значительные услуги своим клиентам.

– Например, Рамону Тейперу?

– Нет, ему – нет. Другим. Рамон был нашей первой вылазкой на минное поле законодательства о нанесении личного ущерба, и, признаться, больше мы таких вылазок предпринимать не будем. Продолжим заниматься делами о вождении в нетрезвом виде, а жертв автокатастроф оставим тем, кто красуется на рекламных щитах.

– Рад слышать.

– Я прошу вас о любезности, мистер Моссберг. Просто оставьте нас в покое. У нас и так положение тяжелое.

– Выметайтесь из моего офиса, – сказал Моссберг, вставая.

Марк вытаращил глаза, плечи его ссутулились, и он едва слышно пробормотал:

– Похоже, я уже слышал эти слова.

Моссберг подошел к двери и распахнул ее:

– Вон!

Марк вышел, стараясь не встречаться с Моссбергом взглядом, и начал спускаться по лестнице.

На обратном пути их рейс задержали в Атланте, и до своей квартиры Марк добрался только к полуночи. Задержка рейса, возможно, уберегла его от пули или чего-то в этом роде.

В тот вечер около девяти вечера Рамон отыскал бар «Забияка» и приземлился за длинной стойкой, где Тодд смешивал коктейли. Приток посетителей, традиционный после окончания рабочего дня, схлынул, лишь дюжина завсегдатаев смотрела по телевизору баскетбольный матч студенческих команд.

Рамон заказал водку с тоником, и Тодд поставил перед ним бокал и пиалочку с арахисом.

– Знаете этого типа? – Рамон протянул Тодду визитку Марка Апшо из фирмы «Апшо, Паркер и Лейн», на которой был указан адрес бара: 1504 Флорида-авеню.

Тодд взглянул на нее и покачал головой. Они договорились с другими барменами и с официантами, что те будут немы как рыбы, если кто-то станет расспрашивать о них, их фирме или местонахождении офиса. До сих пор конспирация соблюдалась.

– Этот тип – мой адвокат, – сказал Тодд. – На карточке написано, что его офис располагается прямо здесь, но здесь – бар, вы же видите. – От страха язык у него немного заплетался, некоторые слова звучали неотчетливо.

Однако посетитель не отпускал его, он хотел знать больше.

– Офис может находиться наверху, – продолжил Тодд. – Я не знаю, что там, но в любом случае вряд ли вы найдете адвоката, который работает по ночам.

– Этот тип бегает от меня, понимаете? Я звоню ему уже три дня, а он не отвечает.

– Может, занят? А что у вас за дело?

– Кру-упное дело. – Рамон закрыл глаза, и Тодд понял, что тот пьянее, чем ему показалось сначала.

– Ну, если я его увижу, что передать? Кто его ищет?

– М’ня звут Рамон, – не поднимая головы, ответил посетитель. Он еще не прикасался к своему бокалу.

Тодд сделал глубокий вдох, долгий выдох, вышел на кухню и послал сообщение Марку: «Наш клиент Рамон здесь, пьяный. Держись подальше. Ты где?»

«Атланта аэропорт, задержка».

«Очень кстати».

Тодд вернулся в бар и остановился в нескольких шагах от Рамона, который даже не пытался достать телефон. И если бы Марк сам позвонил ему, Рамон не ответил бы. По-прежнему сжимая визитку, он помахал ею перед носом Тодда и произнес:

– Это же Флор’да-ав’ню, прав’льно? Ну, и где тут юридицкая контора?

– Не знаю, сэр.

– Думаю, вы лж’те, – громко проговорил Рамон.

– Нет, сэр. Вы правы, это Флорида-авеню, но никакой юридической конторы я здесь не знаю.

Тогда Рамон сказал еще громче:

– А вы зн’те, что у меня в машине ружжо? И если я не доб’юсь справедливости одним способом, я могу пр’бегнуть и к др’гому. Знаете, что это значит?

Кивнув своему напарнику, Тодд приблизился к Рамону.

– Послушайте, сэр, если вы будете угрожать окружающим, нам придется позвонить в полицию, у нас не останется другого выхода.

– Я долж’н найти этого типа, ясно? Мист’р Апшо, п’веренный в суде. Он взялся за мое дело, а т’перь, думаю, бег’т от меня. И ни в какую плицию звонить не надо, ясно?

– Почему бы вам не выпить свою водку, а я вызову вам такси.

– Мне не нужно такси. У меня машина там, снаружи… с ружжом под сиденьем.

– Вы уже второй раз упоминаете про ружье. Это всех нас очень нервирует.

– Пр’сто не надо зв’нить ни в какую плицию.

– Им уже позвонили, сэр.

Спина Рамона окаменела, он вытаращил глаза.

– Что?! З’чем вы это сделали? Я ник’го не ранил.

– Сэр, разговоры об оружии в этом городе воспринимаются всерьез.

– Ск’лько я должен?

– За счет заведения, если вы быстро уберетесь отсюда.

Рамон сполз с табурета и, бормоча:

– Не пон’маю, зачем было вызывать плицию, – направился к двери.

Тодд проводил его до выхода и понаблюдал, как он скрылся за углом. Если у него действительно была машина, то Тодд ее не видел.

Поздним субботним утром Тодд второй раз подряд проснулся в постели Хэдли Кавинесс и обнаружил, что ее нет. Он протер глаза, попытался вспомнить, сколько выпил накануне, и решил, что совсем немного. Чувствовал он себя великолепно, и лишний час сна пошел ему на пользу. Когда Хэдли вернулась с двумя чашками кофе, на ней была только большая футболка. Взбив подушки, они уселись на кровати в темноте.

В соседней комнате происходило какое-то движение, оттуда доносилось дребезжание, словно тряслась кровать. Потом послышались приглушенные сладострастные стоны.

– Кто там? – спросил Тодд.

– Моя соседка. Она вчера поздно вернулась.

– А кто ее приятель?

– Не знаю. Наверное, какой-нибудь очередной случайный знакомый.

– Значит, она тоже действует методом произвольной выборки?

– О да. У нас с ней что-то вроде состязания. Игра в числа.

– Мне нравится. А меня ты посчитала один или два раза?

Хэдли глотнула кофе, и они прислушались к снова нараставшему шуму за стеной.

– Я посчитала один раз тебя и один раз – твоего партнера.

– А, так Марк тоже здесь бывал?

– Угадал. Я как-то на днях видела вас вдвоем в суде, вы болтали и смотрели на меня, я даже могла читать у вас по губам. А на следующий день, увидев меня, вы оба сияли улыбками.