Народ затаился, наблюдая, как жрец делает нам с Эртаном тонкие надрезы, чтобы смешать в золотой чаше кровь и нарисовать ею очередные руны на моих запястьях и лбу. Жениху, впрочем, тоже эти художества перепали. Разукрасив нас, жрец довольно кивнул, но вместо того, чтобы перейти к брачным клятвам, как бывает в большинстве свадебных сценариев, начал бормотать какие-то заклинания, зажигая в воздухе алые магические знаки.

Один, второй, третий…

Вокруг стояла такая гнетущая тишина, что слышен был шелест ткани на его расписанном золотом балахоне. Короткий взмах украшенной перстнями руки, рисующей в воздухе таинственные знаки, – и загадочные символы полетели, расплываясь в моих глазах. Яркие пятна завертелись хороводом возле нашей пары, и голова моя тоже пошла кругом.

Перестав следить за их магическими «плясками», я попыталась вновь сфокусировать внимание на жреце, но взгляд опять выхватил среди стражи силуэт сотканного из теней монстра, правда почему-то совсем с другой стороны. Окончательно уверившись, что у меня на нервной почве глюки, я уставилась на ритуальную чашу. Рядом с ней лежала толстая книга и целый ворох красно-оранжевых цветов.

Огненная гамма в драконьих обрядах преобладала во всем. Опустив взгляд на свадебный букет, составленный из таких же бутонов, я покосилась на Таис, которой обещала его бросить. Зря ящерка переживала: конкуренток у нее, похоже, совсем не будет. Разве что Саша и еще четыре девушки в алых балахонах. Хм… может, они тут ради букетика и собрались?

Мысленно усмехнувшись глупой версии, я как-то даже немного расслабилась, когда вдруг услышала неожиданно:

– Прислони длань свою к божественной печати, дитя великой силы! – Жрец протянул нам с драконом книгу, на обложке которой тускло мерцал оттиск шестипалой ладони, и только после легкого толчка жениха я сообразила, что дитя силы – это я.

Напряжение мгновенно вернулось, а вместе с ним подкрался и страх. Но ведь я принцесса, мне нельзя показывать слабость! Вскинув голову, решительно положила руку на тускло светящийся оттиск. Какое-то время ничего не происходило, и я даже начала думать, что все это лишь часть свадебного спектакля. А потом печать ярко полыхнула, окутывая магическим заревом мою кисть, и шестипалая ладонь на волшебной книге стала обычной человеческой… аккурат моего размера.

Жрец расплылся в счастливой улыбке, Эртан вздохнул с облегчением, а я напряглась еще больше, потому что символы, кружившие вокруг нас, «осенними листьями» опали на землю, раскрашивая ее алыми языками призрачного пламени. Пространство вокруг горело, но пока не жгло, и только непоколебимое спокойствие жениха удерживало меня от паники.

– Клянешься ли ты служить верой и правдой драконам, Натальера? – вопросил жрец с почтением, которого в тоне его заметно прибавилось.

– Клянусь, – просипела я, ибо голос подвел.

Тихо кашлянула, прочищая горло, и неожиданно громко ойкнула, когда серебряное свечение растворило кровавый знак на моей руке. Остальные узоры, судя по легкому холодку, тоже испарились. Причем не только у меня, но и у жениха. Полыхнув на мгновение, они просто исчезли. Следом за этим затянулись и порезы. Все, казалось, начало понемногу налаживаться.

– Можешь убрать руку, леда, – разрешил жрец. – Печать силы признала зрячую ведьму и ее дракона! Ее высочество Натальера Ла-Рош – истинная наследница сгинувшего в кровавом пламени ковена! – сообщил он толпе, и народ снова возликовал, празднуя это событие, будто слов его светлости им было недостаточно. Решив, что теперь-то дело дойдет до клятв, я морально подготовилась говорить «да», когда очень захочется ляпнуть «нет», но ожидания мои не оправдались.

От книги, положенной на алтарь, начали разлетаться во все стороны мелкие серебряные искры, которые наполняли силой бушевавшее вокруг «пламя». Вцепившись в букет, я с тревогой наблюдала за буйством красок, от которых зрение безбожно сбоило. Часто моргая и без конца щурясь, я смотрела, как «огонь» полупрозрачным ручейком растекается по площадке, захватывая уже не только нас троих, но и четырех незнакомок, и Таис с Сашей тоже. До стражи это странное явление так и не доползло – более того, под восторженно-испуганный возглас толпы магический «поток» начал стремительно темнеть, на глазах превращаясь в вязкую черную жижу, отливающую алым.

Судорожный вздох саламандры привлек мое внимание. Встретившись с ней взглядом, я поняла – подруге знакома эта картина. Но откуда? Мы ведь все с ней обсуждали, значит, я тоже должна знать, с чем имею дело. Пока отчаянно пыталась вспомнить наши с Таис разговоры, черная жижа пошла буграми, зашевелилась, а потом, после громкого плевка откуда-то из-под земли (хотя правильней сказать, из-под «воды») раздался жуткий загробный голос:

– Жертва-а-а… нам нужна жертва!

У меня сердце в пятки ухнуло от этого леденящего душу требования. Ноги приросли к земле, а рука сама нащупала локоть жениха, напоминавшего непробиваемую каменную статую, ибо на лице его не дрогнул ни один мускул. Перепугалась ли я? Не то слово! Но даже больше, чем страх, мной овладела обида. Ведь его светлость обещал не приносить меня в жертву и… не сдержал своего слова.

– Трындец свадебка, – обалдело выдохнул Горыныч прямо в ухо.

Я машинально кивнула. Когда же решилась попросить артефакт призвать на помощь Януса, жрец торжественно заявил:

– Выбирай любую! – И указал не на меня, а на тех самых девушек, которые, по словам его светлости, были тут нужны.

Ясно теперь, кому и зачем они нужны! Вернее, ясно зачем, а кому… Память все же выдала правильный ответ, напомнив мне про морледору, которую вызвал для Таис мастер. Ой-ей! Неужели служитель семи богов пригласил на наше венчание… демонов?

Словно подтверждая эту страшную догадку, небо заволокло тьмой. Она поднималась, точно пар над водой, с поверхности, кишащей потусторонними тварями «реки», под тревожный рокот толпы расползалась по округе, сворачивалась кольцами, словно растревоженный серпентарий, и неотвратимо превращала затеянную в ясный день свадьбу в театр теней. Видать, не так уж и благосклонны к нам боги, как утверждал жрец.

– Выбира-а-аем! – От голоса из Адана у меня мурашки поползли по коже. Липкие, мерзкие… Я пыталась от них избавиться, передергивая плечами, но ничего не получалось.

Невольно шагнула к жениху, сокращая небольшое расстояние, но вместо того, чтобы меня успокоить, обнять, он жестом приказал страже подготовиться, а сам начал видоизменяться. Не полностью, но и золотой чешуи с удлинившимися когтями мне было достаточно, чтобы понять – дракон ждет гостей. Не демонов из Адана, а киллера, способного повелевать тьмой. Передав меня под опеку жреца, который, как выяснилось, тоже был вооружен, Эртан выплюнул не менее зловеще, чем потусторонний бас:

– Ты не сорвешь мою свадьбу, Тень!

– Ни хрена себе поворот! – продолжая пребывать в офигении, шепнул Горыныч.

Сложно с ним было не согласиться!

От спокойствия лэда Риля не осталось и следа. Он буквально извергал ярость: холодную и неукротимую, будто снежная лавина. Одна рука его светлости легла на меч, висевший на поясе, другая зажгла огненный пульсар, чей огонь вовсе не был таким безобидным, как ритуальное пламя. Хотя и оно, судя по происходящему, тоже таило в себе массу неприятных сюрпризов.