– Кошмары и кошмары, значит, – эхом повторил док и задумчиво почесал свой подбородок.

– Да. Как думаешь, это может быть болезнью как у Юлиана? – сейчас Киар обрадовался бы любому объяснению того, почему он хочет слабого тощего захухрю. Неизведанная болезнь старшего брата пугала его в разы меньше, чем собственные, так некстати открывшиеся пристрастия.

– Нет, Киар, слава Вселенной, твоя кровь великолепна. Ну, то есть, нет и следа от эльта-частиц, хотя полно признаков того, что ты злоупотребляешь алкоголем. Может, все твои кошмары – следствие спиртного? – водянисто-голубые глаза миттара хитро блеснули.

– Нет, – жёстко обрубил цварг предположение старого приятеля. – Док, мне действительно не до шуток. Алкоголь я попробовал лишь как последнее средство борьбы с бессонницей, прежде чем идти к тебе. Кошмары меня мучают уже… давно. Спирт здесь ни при чём.

– Хм… – док стал существенно серьёзнее и вновь окинул взглядом бледного пациента с тенями под глазами. – Что ж, Киар, могу лишь сказать… то, что ты описал, выглядит как атака беспокойства на незащищённое сознание. Полагаю, что ты, как цварг, устроил себе диету в бета-колебаниях определённой частоты, чем сильно ослабил свой организм. Мозг цварга без притока естественных эндорфинов заставляет переживать своего хозяина ощущения, сродни ломке наркомана.

– Что?! – Киар сжал подлокотники ещё сильнее, не веря в услышанное.

– Не волнуйся так, командор, – миттар поднял руки в успокаивающем жесте. – Всё поправимо и известно как лечить. Я выпишу тебе таблетки, чтобы было легче засыпать, а ты должен проанализировать, чего себя лишил в последнее время, и вернуть всё на круги своя, только и всего. Поверь, это совершенно неопасно. У меня даже есть предположения. Я совсем недавно видел Аврелию, она жаловалась, что ты стал меньше уделять ей внимания. Возможно, всё дело в том, что ты слишком замкнулся на работе и совершенно забыл о своей девушке?

Намёки дока были яснее некуда, вот только в ушах Киара стоял оглушительный звон. Слова дока доносились до него, как сквозь завесу тумана. Неожиданно Леру понял, что так усердно старался убежать от самого себя и своих запретных желаний, что действительно уже очень давно не видел Стаса вживую, лишь на видеокамерах, не разговаривал с ним, не ощущал его эмоций.

– Да, наверно, Вы правы, док, – пробормотал Киар, думая о том, что не эмоций Аврелии ему не хватало всё это время. – То есть достаточно вернуть всё, как было, и симптомы пройдут? – спросил он, когда во рту пересохло от мыслей о захухре.

– Да, совершенно верно, – док уже вернулся к своим банкам и склянкам, что-то насвистывая себе под нос.

Командор Леру встал с удобного транформируемого кресла медицинского отсека, слегка покачиваясь, а в голове рождался план. Если Дориан прав, то чтобы навязчивые кошмары исчезли, достаточно будет лишь возобновить общение со Станиславом под каким-либо благовидным предлогом.

– Кстати, как там поживает Юль? – спросил Киар уже на выходе.

Последние два месяца он чувствовал себя настолько отвратительно, что к стыду своему даже ни разу не поинтересовался, как чувствует себя его старший брат.

– Замечательно, ему неожиданно стало лучше: криоцитов в крови больше, а эльта-частицы пошли на спад, – отозвался док, не оборачиваясь.

Киар Леру пожал плечами. Что ж, если его брат смог перебороть свою болезнь неизвестного происхождения, то и он обязательно найдёт способ, как решить свои проблемы.

***

Я успела лишь отстоять очередь к раздатчику еды, когда на мой коммуникатор пришло сообщение от куратора с требованием подняться в его кабинет. Я уныло вздохнула. Что ещё понадобилось Люциферу?

Последнюю неделю он вёл себя странно, я постоянно ощущала на себе его пристальные взгляды на лекциях, а в коридорах около полигона и кадетской столовой мы случайно встретились целых три раза, тогда как за предыдущие два месяца я его не видела ни разу в этих секторах. Куда бы я ни пошла, будь то медицинский отсек, дополнительные занятия на симуляторах или общий зал, где можно было сделать уроки, везде появлялся этот проклятый цварг. Ему тоже надо было взять какие-то препараты у дока, неожиданно переговорить с шаутбенахтом Крагороми или же провести инвентаризацию. Командор Киар Леру, как куратор технического направления, стал раздражающе часто появляться на семинарах у других преподавателей, а ко всему ещё и принялся с львиным энтузиазмом следить за успеваемостью своих кадетов и проводить личные беседы с отстающими.

Кажется, очередь дошла и до меня.

– Что, вызывают и тебя? – понимающе хмыкнул Дик, когда увидел моё понурое выражение лица.

С недавних пор я стала обедать вместе с боевым направлением.

– Видит Вселенная, я делал всё возможное, чтобы не попасть на аудиенцию к Люциферу, – ответила я шутливо ларку, – но, кажется, он нашёл, за что придраться и ко мне.

– Не переживай так сильно, – здоровенный ларк ободряюще хлопнул меня по плечу. За время, проведённое в Академии, я научилась выдерживать такие вот дружеские хлопки, не морщась. – Ну, отругает тебя куратор, что ты лекцию прогулял или форму неправильно надел, подумаешь. Постоишь, потерпишь, кивнёшь и уйдёшь.

Я слабо улыбнулась Дику. Всё-таки капитан Валлуни – не Киар Леру. Он и психологическую атаку применить не может, да и унижать на пустом месте, как высокомерный цварг, не станет. Конечно, ларк воспринимает общение со своим куратором гораздо проще, но знать ему об этом не следует, а то ещё вздумает всерьёз уговорить меня перейти на боевое направление. А я сейчас в таком состоянии, что и поддаться могу.

Я бросила печальный взгляд на нетронуый суп с щавелем и ароматную мясную лазанью. Ввиду вчерашнего донорства крови, есть хотелось сильно, утренний завтрак я заглотила на одном дыхании, и сейчас от него осталось лишь одно воспоминание. Тяжело вздохнув, я решила, что не стоит давать Люциферу ещё один повод злиться на меня, он и так вечно злой и недовольный.

Дорога до лифтов, ведущих на офицерский этаж, стала для меня уже привычной. Насвистывая старую мелодию, я нажала кнопку вызова и уставилась на свои разношенные кеды. Пора бы уже заказать новые. Скопленная стипендия позволяет. Раздался тонкий переливчатый сигнал, двери лифта открылись, и я застала обнимающихся и самозабвенно целующихся Натана и Талиссию.

В ту секунду, когда я увидела взлохмаченные волосы своего соседа и сразу несколько женских рук, обвивающих его шею и торс, я испытала лёгкое разочарование и тихую злость на своего друга. Да, как ни печально это было сознавать, как бы упрямый таноржец ни дистанцировался от меня, я считала его своим другом. Кадет Танеко всячески пытался показать после нашего разговора в боксе, что я ему безразлична, но при этом он охранял мою тайну. Однажды Свэн и Керри в своей беспардонной манере попытались завалиться ко мне в спальню в воскресенье с утра пораньше, но Натан их выпроводил из нашего бокса прежде, чем я сообразила, что всё ещё сплю в пижаме с голубыми медведями без утягивающего грудь топа.