Док Дориан Бланк сказал, что адмиралу требуется вливание криоцитов на еженедельной основе. Он просил меня как можно больше пить, выдал специальные кроветворные препараты и витамины, исправно снабжал энергетическими батончиками, но всё равно я чувствовала, как тяжело мне всякий раз после очередной сдачи крови. В какой-то момент я свыклась с постоянными головокружениями и сонливостью, но вот озноб и чувство, будто бы меня поместили в холодильник, не покидало. Док говорил, что так бывает, что со временем организм привыкнет к донорству, и я не буду так мёрзнуть, но я лишь усмехалась и качала головой. Признаться, я и на жарком Захране время от времени умудрялась замерзать, а уж сейчас и вовсе мёрзла постоянно. Не спасал даже переносной индивидуальный радиатор, который выдал мне адмирал Леру.

А вот что касается самого адмирала, то к нему я неожиданно прониклась глубоким уважением. Он поговорил с капитаном Валлуни и каким-то образом договорился, чтобы мне незаметно уменьшили физическую нагрузку. Легенда о дополнительных занятиях по стратегии и тактике ведения боя была также заранее тщательно продумана адмиралом, именно поэтому аппарат для фильтрации моей крови был перемещён из медотсека в личный бокс адмирала, где теперь проходила процедура передачи криоцитов. И, несмотря на все минусы моего самочувствия, всякий раз, когда я видела посвежевшего Юлиана, я понимала, что приду в его бокс снова и снова.

Юлиан оказался совершенно непохожим на своего младшего брата: он всегда был со мной предельно вежливым и честным, не позволял себе ничего лишнего, а когда мы оставались в его боксе из-за процедуры, он занимал меня интересными историями и разговорами. Когда адмирал заметил, что я сильно замерзаю из-за донорства, то стал заранее заказывать две чашки горячего крепкого чая. Юлиан ни разу не дал мне усомниться в его слове, а потому, когда однажды Люцифер застал нас вдвоём поздно вечером на офицерском этаже, адмирал очень чётко дал понять Киару, что его вопросы неуместны.

– Ну, раз ты спешил к доку, не смеем тебя задерживать, – произнёс Леру-старший, открывая мне дверь в свой личный бокс, чтобы я могла спрятаться от излишнего внимания Киара.

Я прошмыгнула внутрь и облегчённо вздохнула лишь тогда, когда дверь за Юлианом плотно закрылась. Адмирал в упор посмотрел на меня и покачал головой:

– Уважаемая Анестэйша, я слишком хорошо знаю своего младшего брата. Он привык проверять и перепроверять всю информацию по несколько раз, а если хоть что-то ему показалось в нашем спектакле подозрительным, то он нас замучает своими внезапными появлениями и неуместными вопросами. Вы уверены, что не хотите ему сказать правду?

Разумеется, я не собиралась говорить правду Люциферу.

Еженедельная сдача крови забирала у меня не только целый вечер, но и требовала после этого хорошего длинного сна для восстановления, а потому времени, чтобы успеть сделать домашнее задание, у меня оставалось ещё меньше. Но я была бы не я, если бы не придумала на некоторые утренние лекции присылать незаметного Анчоуса вместо себя. Искусственный интеллект старательно записывал лекции на свою карту памяти и даже преобразовывал устную речь преподавателей в текст, таким образом экономя мне драгоценное время, ведь, как известно, записанная информация усваивается гораздо быстрее и лучше, чем аудиозапись. Сама я в это время отсыпалась, а записи Анчоуса читала в перерывах между парами, но чувствовала, что учусь на пределе своих возможностей.

Индивидуальные тренировки с Диком я временно отменила, но общие занятия на полигоне забирали остатки моих сил и гордости. В последний раз я сорвалась со скалодрома, так как промахнулась мимо зацепа, и пребольно ударилась бедром об пол. Приходила в себя долго, в глазах двоилось, и даже «разлёгся, прямо, как моя бабка на море загорает» из уст противного пикси с боевого направления так и не привело меня в чувство. Уже после занятия капитан Валлуни с озабоченным выражением лица подошёл ко мне и спросил, всё ли со мной в порядке. Он настойчиво задавал мне вопросы, что хотят от меня цварги, почему я такой бледный последний месяц, и как это связано с просьбой адмирала давать мне пониженную нагрузку, но я лишь пожала плечами, сказав, что просто плохо себя чувствую.

– Сегодня вы должны будете показать всё то, чему научились за первый триместр, – вещал отвратительно бодрый голос шаутбенахта Крагора.

Я тихонечко отвернулась и зевнула, прикрывая рукой рот. Вчера чуть не заснула в кресле Юлиана, а пока добрела до собственного бокса, был уже второй час ночи. Не выспалась совершенно.

– Да, ты прав, несусветная рань, Стас, – подтвердил Керри, отвернувшись и спрятав зевок в рукаве комбинезона. – И почему нельзя зачет сдать в нормальное время? Мы ж всё равно в космосе…

– Я слышал, что делегация людей собирается посетить станцию, вот Крагор и решил провести, так сказать, демонстрацию сил. Старшекурсники только-только на практику влетели на транспортниках, а истребители пришвартованы к станции без дела, – отозвался Свэн.

– Демонстрацию сил для таноржцев? – с сомнением произнёс Керри. – Ты думаешь? Зачем им это? Они ведь и так своих посылают в Академию учиться.

Нехорошее предчувствие кольнуло меня, но я списала мурашки на существенную потерю крови накануне. Ларк открыл рот, чтобы что-то ответить своему другу, но в этот момент звучный голос шаутбенахта перекрыл наши перешёптывания.

– Сейчас Вы в своих стандартных двойках займёте «Ястребы», отшвартуетесь от станции и выйдете в открытой космос. Ваша задача – сформировать коридор, по которому к станции подлетит делегация. Повторяю: отлететь на безопасное расстояние от станции, получить координаты, занять соответствующее положение. Говорю заранее: всех «Ястребов» раскидываю на несколько тысяч километров друг от друга специально, чтобы никто никого не задел по дурости и неопытности. Вы должны зависнуть в космосе, побыть маячком, а когда транспортник наших коллег пролетит мимо – вернуться. Всё понятно?

Слаженные кивки были ответом шаутбенахту.

– Не слышу? – рявкнул офицер.

– Всё ясно, сэр! – тут же встрепенулись заспанные кадеты.

– Тогда по «Ястребам», ястребы! – усмехнувшись, отдал приказ Крагор, но последнее его обращение к будущим офицерам Космического Флота мало кто расслышал.

Я привычно посторонилась, пропуская Дебору вперёд. Она с традиционно недовольным выражением лица окинула меня взглядом с ног до головы и отметила:

– Тренируешься в последнее время всё хуже и хуже, выглядишь, как кусок шварха, а в плечах как будто крупнее стал.

Я натянула вежливую улыбку. Знала бы Дебора, что теперь под форменный комбинезон я надеваю двуслойный термокостюм из шерсти альпаки с синтетическим волокном, отводящим влагу. Этот термокостюм из блузки и удлинённых шортиков любезно подарил мне Юлиан, когда понял, как сильно я мёрзну в последнее время. Неудивительно, что я стала казаться крупнее в глазах одногруппников.

– Спасибо, Дебора. У тебя тоже замечательная физическая форма, – ответила я цварге.

За несколько месяцев совместных занятий на симуляторе у нас наладился несколько странный формат общения. Если бы не острые подколки и оскорбления со стороны кадета Даффи, как например, «куда ты, швархова задница, проложил маршрут?» и «да галактическое скопление тебе в пятую точку», то я даже могла бы охарактеризовать наши отношения как дружбу. Дебора всегда меня поддерживала и даже стала в каком-то смысле настоящим напарником. Я знала, что на её маршруты можно положиться, а она доверяла мне расчистку пути и расстрел обломков астероидов. И хотя на занятиях я чаще была первым пилотом, а она лишь вторым, положа руку на сердце, пилотирование давалось ей лучше, чем мне.