–Французы везде при чем. А еще умные люди говорят, что сложные проблемы всегда имеют простые, легкие для понимания неправильные решения. Красиво, правда?

–Ты думаешь? – помолчав, спросил Добродеев, присматриваясь к Монаху, который припал к кружке.

–Однозначно! – ответил Монах, утираясь салфеткой. – Предлагаю выпить за союз толстых любителей пива! Или знаешь, давай переименуем его в свете последних событий в детективный союз толстых любителей пива. Согласен?

Добродеев кивнул, и они выпили.

–Что у тебя с этой девушкой? – спросил он, отставив кружку.

–Настоящая крепкая дружба, Лео. Ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

–Не морочь мне голову! – отмахнулся Добродеев. – Дружба между красивой девушкой и мужчиной в расцвете сил? Не бери меня на понт.

–Не только красивой, но и умной. И как оказалось, предприимчивой.

–Что ты имеешь в виду? – насторожился Добродеев.

–Никому не скажешь? – Монах наклонился к журналисту.

–Христофорыч, ты меня знаешь, – понизил голос Добродеев. – Ну?

–Помнишь, Киру шантажировали и она заплатила пятьдесят тысяч долларов?

–Помню. После этого он убил девушку из цветочного магазина.

–Это не он, это Лина с Кириллом. То есть шантажировали.

–Лина и этот жиголо?! – Добродеев был потрясен. – И ты знал?

–Сначала не знал, а потом предположил. Под аманитой. Помнишь, это такой гриб-галлюциноген? Принял и отрубился, а подсознание работало на решение. И бац! Я понял кто. Убийцы, как правило, не шантажируют. Это был кто-то свой, кто знал о клубе девушек по вызову, об убийстве и покушении на убийство и решил под шумок поправить свои финансы. Таких – раз-два, и обчелся. В итоге я оказался прав. Кроме того, необъяснимая ненависть Лины к Кире… помнишь, мы это обсуждали? В человеческой природе – ненавидеть тех, кого обираешь.

–А Кирилла кто? Предприимчивая девушка? Чтобы не делиться?

–Была у меня и такая мыслишка – уж очень она убивалась по Кириллу. Я ни минуты не верил, что между ними что-то серьезное, он был ничтожеством, а Лина – личность. Но я ошибся, так как подходил к ней с рациональными мерками, забыв, что имею дело с женщиной. Теперь я думаю, что он был ей все-таки небезразличен. Любовь зла, сам знаешь. Короче, это не она.

–А кто?

–Есть у меня одна мыслишка по этому поводу… Я, кстати, поделился этой мыслишкой с майором Мельником. Он вроде неглупый хлопец. Посмотрим.

–Темнишь, Христофорыч. Кира знает, кто шантажист?

–Знает. Лина раскаялась и вернула деньги. Они похоронили любимого человека, и делить им больше нечего.

–Как в индийском кино – все друг дружку простили и жили долго и счастливо.

–Примерно. А что, в индийском кино добро всегда побеждает зло, полезно для здоровья. Ты лучше скажи – книгу писать будешь?

–Думаешь, стоит? – спросил Добродеев.

–Однозначно. И назови ее «Черный фарфор». Вообще, Лео… – Монах призадумался на миг. – …Призываю окинуть всю картину преступления орлиным взглядом журналиста и подбить бабки. Мы с тобой не сторонние наблюдатели, а почти соучастники и заинтересованные лица. Помнишь, когда было первое убийство? Девушку звали Ирина Гурова.

–Двадцать девятого октября, если не ошибаюсь. Но…

–Да, и у вас обоих алиби. Вы были на дне рождения мэра. Ты и писатель.

–Я тут каким боком? – удивился Добродеев.

–К слову. Нас интересует писатель, так как он был клиентом клуба девушек по вызову, а ты, по твоим словам, ничего не знал. И ты заявил, что поручиться за его алиби не можешь. Было?

–Я действительно ничего не знал! Христофорыч, куда ты клонишь?

–Я за точность формулировок, Лео. Не дергайся.

–И что..?

–Ничего. Освежаем память. Дальше. Нападение на Лину в ее собственной квартире, шестое ноября. Ей повезло, она сумела удрать. Идем дальше. Убийство девушки из цветочного магазина, шестнадцатое ноября. И четвертый случай – резиновая женщина в свадебном платье, двадцать третье ноября. Засим финита. Убийцу повязали не без нашей помощи. А теперь скажи мне, Лео, как журналист: что общего в этих случаях и какие различия? Включи логику и перечисли по пальцам. Пиво будешь? – Монах махнул Митричу. – Не забывай, Лео, что этот наш дебют! Дебют детективного клуба толстых любителей пива. Вообще, это как-то слишком длинно. Нужно красивое емкое название… например, «Зайка».

Добродеев иронически фыркнул:

–«Толстый зайка».

–Как версия… вполне. Будем думать. А сейчас мы определим почерк убийцы, так сказать. Любой уважающий себя детектив должен определить почерк преступника и подвести итоги.

–Почерк… По-моему, Христофорыч, мы это уже обсуждали. Эрик устраивал из убийства спектакль. Раз. Приносил вещи своей тетки – два. Выкладывал в дневниках тексты с точным описанием убийств и фотографии – три. Последнее говорит о скрытом нарциссизме – ему нужно было восхищение и признание. Кроме того, он, возможно, убил тетку. Свидетельница показала, что в цветочный магазин входила высокая женщина. На низких каблуках, вот тебе еще одно доказательство, что это мог быть Эрик, – в квартире полно женских вещей, и он высокого роста. Что еще? – Добродеев уставился в потолок. – Все жертвы были из клуба девушек по вызову, о котором знал узкий круг, все жертвы регулярно посещали писателя, и Эрик мог их видеть. Принимая во внимание его психотип…

–Пока достаточно, Лео. Теперь различия.

–Различия? А какие, собственно, различия? По-моему, все в русле.

–Ладно. Пойдем по порядку. Как была открыта дверь первой жертвы, Ирины? Помнишь, ты рассказывал?

–Помню. Ключом.

–Откуда ключ? Как, по-твоему?

–Эрик мог украсть его из сумки девушки… – Добродеев запнулся. – Не знаю. Это у него надо спрашивать.

–Темна вода в облацех, – заметил Монах. – Я тоже не знаю. Нужно будет при случае спросить у майора Мельника. Как он проник в квартиру следующей жертвы, Лины? Помнишь? Я тебе рассказывал.

–Помню. Открыл дверь отмычкой, на замке остались царапины.

–Правильно. То есть в первом случае у него был ключ, а во втором ключа не было.

–И что?

–А то. Наш литературный гуру учит, что детективная работа заключается в просеивании и анализе мельчайших деталей. Вот тебе мельчайшая деталь.

–Да какое значение имеет эта мельчайшая деталь? – вскричал Добродеев. – Какая разница, если убийца признался? Может, он давно рассказал им, откуда ключ!

–Во-первых, он признался частично и теперь молчит. Но я согласен с тобой, может, он уже рассказал, где взял ключ. Поехали дальше. Восстановим очередность событий в дневниках Черного Властелина. Первый его материал – про свободу, комнату, порог которой он никогда не переступит, освобождение, сброшенный груз и так дальше. Между прочим, этот материал появился еще летом. Значит ли это, что Эрик убил тетю, которая его воспитала?