Спустя неделю я всё еще вела с ней мысленный разговор. Множество раз набирала сообщение, стирала, набирала снова, открывала телефонную книгу, гипнотизировала ряд цифр так, как если бы они могли ответить.

Роуз.

Мне ведь хорошо и так. Эта женщина лишает меня равновесия, задает неудобные вопросы, понимает слишком много. У нее пронзительный взгляд и глаза цвета табака, которые волнуют меня сверх того, что может казаться приличным. Понятным. Правильным.

Она соткана из железа и холода и её морозно-гвоздичные губы заставляют меня таять.

Я могу написать просто «привет».

Этого будет достаточно.

Я вдруг разозлилась, сильно, на нее, на себя! Мне не нравится то, как сильно она меня задевает.

«Получается, это я должна встроиться в твой мир?»

Я нажала отправить и тут же пожалела.

Секунды замедлились, стали вязкими и плотными.

Раз.

Я не должна ждать ответа немедленно.

Два.

Сейчас середина рабочего дня, она наверняка занята.

Три.

Ты дура, Ева.

Телефон взвыл. Я ждала этого и всё равно вздрогнула, не осмеливаясь снять трубку. Pussycat Dolls сладким голосом умоляли меня не упираться и расстегнуть пуговицы на одежде[130] и, закусив от волнения губу, я нажала на вызов.

– Алло.

– На самом деле я подразумевала лишь то, что некоторые люди стоят того, чтобы ради них выйти из зоны комфорта. Ты всё неправильно поняла.

Шальная, неконтролируемая улыбка расцветала на моих губах, выдавая с головой.

– А что же тогда для тебя выход из зоны комфорта?

– Дай-ка подумать. Позволить неуверенной девчонке самой сделать выбор? Семь дней не выпускать из рук мобильник, ожидая звонка, которого скорее всего не будет? Влюбиться в безнадежную гетеросексуалку?

– Роуз… – горло защекотали крылья бабочек.

– Забудь. Возможно, я пошутила.

– Возможно, я не так уж и безнадежна.

Обе надолго замолчали, слишком многое хотелось сказать, что нельзя было говорить, не глядя в глаза.

Роуз прервала паузу первой.

– Я не хочу тебя никуда встраивать.

– Знаю.

– Мне просто нравишься ты, такая, как есть.

– И ты мне.

– Я смогу приехать на следующих выходных.

– Мы можем отправиться на пляж.

– Я захвачу бикини.

На заднем фоне кто-то ругнулся, я слышала, как громко позвали какого-то Мишеля.

– Тебе пора.

– Да. И тебе.

– Да.

– Тяжело было решиться?

– Очень, – честно призналась я, и мы рассмеялись.

Звонок прервался, но этот смех еще держался на моих губах, освещая глаза. Так и получилось, что, когда Майк зашел в магазин, я встретила его счастливой улыбкой.

* * *

Джуд отсутствовал с утра и это было единственным положительным моментом. Вцепившись руками в край прилавка, я судорожно вдохнула. Это ещё ничего не значит. Возьми себя в руки, Ева, не мямли и будь строга.

«Я все равно тебя найду»

– Как ты здесь оказался? – на вежливое привет не доставало равновесия.

– Спросил адрес у Флетчер. – вот так вот просто, как будто и не было этого месяца, как будто мы расстались лишь вчера, он смотрел на меня и отвечал совершенно спокойно.

«Энни, чертовка. Хоть бы предупредила!»

– Зачем ты приехал?

– У меня дела в ЭлЭй. Я тебе говорил, что бываю здесь в среднем раз-два в месяц.

Ах, вот оно что!

– Я не вхожу в твои командировочные, – процедила я сквозь зубы. – Я сказала свое «нет» вполне определенно.

Он многозначительно оглядел меня, всем своим видом показывая, что мой язык тела опять говорит слишком много.

– Я вижу безусловное «да». А на зрение я не жалуюсь. Так почему ты говоришь «нет»?

Я рассвирепела. Выискался, блядь, Дейл Карнеги!

– Ты хочешь правды? Потому что ты нравишься мне. Ты сильный, высокий и твои ледяные глаза преследуют меня во снах! Но ты все так же женат, и это отбрасывает нас на стартовую точку, и то, что ты так нагло ворвался в мой магазин даже без цветов, не означает автоматически, что я растаяла и упала в твои объятия! Не важно, что говорят жесты, если слова говорят «нет»!

– Не кричи. Ты хочешь цветов? Я куплю.

Мои руки бессильно упали вдоль тела.

– Ну как с тобой спорить? Ты не слушаешь меня.

– Я тебя слушаю. Не моя вина, что ты не можешь сама с собой прийти в согласие.

– И в какое согласие я могу прийти, чтобы тебе было его достаточно, и ты ушёл, о, вождь Острый глаз?

– Прекрати меня хотеть.

– Я тебя не хочу! – возмутилась я, но осеклась под взглядом острых глаз. Безнадежно. Сама же минуту назад признала, что он меня притягивает.

– Или же…

– Что?

– Или иди сюда, я тебя обниму.

– Майк! – мой протестующий возглас был жалким, я сама это чувствовала.

– Просто обниму.

– Нет.

На его лице появилось сердитое выражение, неохотно, словно преодолевая внутреннее сопротивление, он произнес.

– У меня сейчас нет других дел в Лос-Анджелесе, кроме тебя.

– Что?

– Я не хотел приезжать.

– И правильно.

– Я скучал.

Я застыла, обезоруженная. Он не должен говорить со мной так, не должен быть нежным!

– Иди ко мне.

Ненавидя себя за слабость, я вышла из-за прилавка и остановилась в шаге перед ним. Он не стал дожидаться, пока я решусь или передумаю, просто обхватил рукой за талию, прижал к телу. Я зарылась носом в его рубашку, вдыхая мужской, лишающий силы воли запах. В мозгах взвыла сигнальная сирена: Бестолковая девка! Приди в себя! Ты не можешь себе этого позволить.

Не могу.

Я стала отстраняться, но Майк не пустил. Сжал в своей широкой ладони мой затылок, начал сильными пальцами массировать кожу головы, шею. Это было умопомрачительно хорошо, нервы гудели под его руками, сворачиваясь в тугие спирали.

– Не надо.

– Почему? Я же вижу, что тебе нравится.

– Перестань, пожалуйста.