– Думаю, нам всем найдется, чем заняться этой дождливой ночью! – продолжал Кроет. – Вы не поверите, у меня накопилось так много вопросов к каждому из вас…

– Какого дьявола?! – голос Икса заметно сел. – Бледный, мы же заключили с вами сделку…

– Ах да, сделка, конечно же – сделка… – Кроет захихикал. – Мы непременно это обсудим, мистер Икс, обязательно… Мальчики, вы что, так и будете стоять? Займитесь ими…

С нас содрали одежду и принялись вязать. Мне подумалось, что пуля в таких обстоятельствах – не худший выход: лёгкая смерть… Но фроги Кроста знали своё дело: они не дали бы мне умереть быстро и без мучений. Протяжные стоны раненого отбивали всякую охоту к сопротивлению. Икс, наш призрачный шанс выбраться из этой передряги живьём, разделил общую участь: исчезнуть ему так и не удалось.

– Ну что, с кого бы начать? – Бледный плотоядно разглядывал нас, словно гурман – свой роскошный ужин. – Может быть, с тебя, а? – его взгляд остановился на Гасе. – Ну, что скажешь? Желаешь быть первым?

Парнишка вышел из ступора и яростно замотал головой. Он хотел что-то сказать, но из горла вырвался тихий хрип. Бедняга, мысленно посочувствовал я ему – хотя сам находился не в лучшем положении.

– Кстати, а где остальные твои родственнички? – скучным голосом поинтересовался Маринад. – Где-то неподалёку?

Гас вновь захрипел. Похоже, от страха он лишился голоса. Маринад, чуть нахмурившись, перевёл взгляд на меня.

– Их тут нет. Ориджаба сейчас у Хойзе, – отмалчиваться или врать не имело смысла: это лишь продлит мучения.

– Хойзе, снова Хойзе! Определённо, нам стоит с ним познакомиться, а, Маринад? Ладно… Ты у нас, похоже, разговорчивый? Это хорошо; будешь вторым. Но сперва мне хочется поболтать с моим деловым партнёром. Мальчики, здесь отвратительная теснота! Нельзя же работать в такой обстановке… Сделайте с этим что-нибудь!

Один из громил взял Слэпа за ноги и поволок в соседнюю комнатушку. Раненый вскрикнул и умолк: то ли умер, то ли потерял сознание. Нас с Морфи и Гасом бросили туда же. Я теперь не мог видеть, что происходит с мистером Икс – только слышал; но хватило и этого. Его, похоже, притянули верёвками к остаткам стола. Бледный начал задавать вопросы. Вскоре Икс издал первый вопль: что-то в его ответе не понравилось мучителю. Допрос продолжался; истошные крики раздавались всё чаще, сменяясь быстрой, сбивчивой речью. Икс не был героем: он торопливо выбалтывал всё, что хотел знать Кроет, и ни словом не помянул о брате, что валялся за стенкой в луже крови… Я не мог его винить, даже если бы захотел. В конце концов, мне предстояла та же участь.

Это длилось долго – может, час, а может, и два. Я узнал немало нового о своём спутнике – например, куда он отлучался сегодняшним утром… Икс связался с одним из мафиозных кланов, заправлявших в Коссуге, – и сдал им жилище Маринада в обмен на изрядную сумму. К сожалению, он не знал о том, что из столицы заявится сам Бледный со своими фрогами. Икс был скользким типом, наёмным убийцей и профессиональным негодяем – но видят князья преисподней, такого он не заслуживал! Наконец, Бледный закончил. Икса принесли и бросили на пол рядом со мной. Я кинул на него всего лишь один взгляд – и закрыл глаза; но даже сквозь сомкнутые веки, казалось, продолжал видеть нечто влажное, сизо-красное, сочащееся кровью… Бодрый голос Кроста за стенкой провозгласил:

– Следующий!

Среди немногочисленного скарба семейки Ориджаба имелась одна вещь – здоровенный, обтянутый выцветшей до белизны парусиной фанерный чемодан, некогда подобранный Гасом на свалке. Обычно такие предметы попадали в цепкие лапы старьёвщиков – но на этот раз мелкий фрогги успел первым, уведя добычу из-под носа мусорных старателей. Хозяйственная Олури моментально оценила находку – и даже с грехом пополам отремонтировала сломанные петли, приспособив вместо них обрезки ремня. С тех пор чемодан служил Ориджаба тем же, чем в приличных домах служит сундук, – вместилищем всяких ценных и не очень вещей, которым не нашлось места в повседневном обиходе. Когда они в спешке покидали Весёлые Топи, девушка прихватила чемодан с собой, категорически отказавшись оставить его на растерзание мародёрам, – и самоотверженно тащила всю дорогу, ни разу не попросив о помощи.

Дождавшись, когда Папа уснёт, Роффл аккуратно разобрал большую часть баррикады, возведенной ими у входа. Запалив огарок свечи, он пробрался в комнату «сестриц». Чемодан он обнаружил там, где и рассчитывал: под кроватью Олури. Стараясь не шуметь, Роффл вытряхнул содержимое на матрас и критически осмотрел крышку и дно. Вроде прочные, должны выдержать. И места внутри достаточно – пожалуй, тут бы и Гас уместился, если его как следует умять, конечно… Свирепо ухмыльнувшись, он ковырнул кнопку замка – но та давным-давно намертво приржавела к планке. Впрочем, этого всё равно было бы недостаточно – нужна хорошая, прочная верёвка. Поглядим; наверняка Олури прихватила моток-другой с пиасса… Ага, так и есть. Ну, вроде всё… А, нет, самое главное!

Роффл достал из-за пазухи завёрнутый в тряпицу кухонный нож – он обзавёлся им сразу, как только вернулся в дом, и дал себе слово больше не расставаться с такой полезной вещицей. Острым кончиком он принялся ковырять в крышке отверстия. Ещё одно, и ещё, и вот здесь… Ну, пожалуй, хватит. В конце концов, это не ему придется сквозь них сопеть. Не задохнется – и ладно. Роффл распихал верёвки по карманам и, взяв чемодан под мышку, на цыпочках зашёл в комнату, где спала Элин. Это было самое уязвимое место плана: если девчонка закричит, Папа проснётся, и тогда вся замечательная идея насмарку… Он покусал губы, примерился – и осторожно поднял невесомое тельце. Роффл надеялся, что девчонка так и не проснётся; но Элин в тот же миг зашевелилась и прохрипела:

– Кто здесь?!

– Тс-с-с! – отчаянно прошипел Роффл. – Не шуми!

– Какого дьявола тебе надо?! – она с неожиданной силой попыталась вывернуться из его рук.

По-хорошему не получится, понял Роффл – и впечатал ей кулак в солнечное сплетение. Элин скорчилась и замерла. Роффл подхватил обмякшее тельце, затолкал в чемодан, прихлопнул крышкой и принялся лихорадочно обматывать его верёвкой. Вот так, ещё раз… Теперь не вырвется. Он прислушался. Тишина. Осталось выбраться из дома.

Тайфун поприветствовал его хлёсткой оплеухой – такой сильной, что он едва устоял на ногах. Затопленная улица слилась со вспухшей рекой, от берега остались лишь видимые кое-где кочки. Порывы ветра гнали по волнам сор – мешанину листьев, обломки деревянных конструкций, вывернутые с корнем купы кустарника. Деревья, освещаемые лишь частыми вспышками молний, казались разгневанными великанами. Роффл брёл по колено в воде, сгибаясь навстречу яростным вихрям, с