И несчастный аксол расплакался. Ллевелис растерялся и аккуратно его опустил. Да что, в Матэнхейме нормальные враги перевелись? Ну почему этот мир не приходят завоевывать те, с кем можно разобраться по-мужски? Неужели все маньяки, тираны и завоеватели сдохли? Почему ему в последнее время попадаются только вампиры, которых нельзя убить, оборотни-мазохисты и плаксы?!

А так хочется кому-нибудь хорошенько врезать…

Ностальгически вздохнув, Ллевелис посмотрел на плачущего аксола.

— Ладно… — Он попытался успокоить не в меру чувствительного похитителя и даже неловко похлопал его по спине, чувствуя себя последним дураком и считая ситуацию, в которой сейчас оказался, до абсурдного нелепой. — Я пока не собираюсь никого убивать…

Аксол разревелся пуще прежнего и уткнулся Ллевелису в плечо. Полудемон попытался было его оттолкнуть, но куда там! Рыдающий главарь банды намертво вцепился в его рубаху, так что отодрать его получилось бы только вместе с ней или оторвав несчастному пальцы.

И ведь ничего не поделаешь. Аксолы, они все… с тонкой душевной организацией. Его теперь долго нужно будет приводить в чувство.

Ллевелис решил пойти по короткому пути. Воровато оглядевшись по сторонам, он резким движением оттолкнул аксола, таки услышав при этом, как треснула ткань, и, врезав ему по переносице, отправил в глубокий нокаут. Полудемон быстро подхватил падающее тело и аккуратно уложил на пол, стараясь не производить лишнего шума. Кусочек его рубахи так и остался сиротливо белеть в кулаке аксола.

Теперь нужно разобраться с часовыми. Ллевелис сосредоточился и прислушался. Острый демонский слух не уловил ни одного сердцебиения не только возле двери, но и на всем этаже. Что в принципе очень странно. Хотя… Может, его охраняет нежить?

Осторожно, чтобы ни одна половица не скрипнула, он прокрался к двери. Снова прислушался. И опять — ничего.

Может, на двери какое охранное заклинание?

Ну да, это не в духе аксолов. Но кто-то же вырубил Ллевелиса с остальными на дороге и привез сюда? И этот кто-то вполне может быть магом. Разумнее всего было бы открыть портал. Но как? Куда? Он же никогда в этом месте не был. И желания застрять между двумя стенами не испытывал ни малейшего.

Придется рискнуть.

Ллевелис осторожно взялся за дверную ручку. Его нервы и мускулы в этот момент были напряжены до предела. При малейших признаках опасности он успел бы отскочить в сторону. Но ничего не произошло, ни когда Ллевелис коснулся ручки, ни когда открыл дверь, ни даже когда, обливаясь холодным потом, перешагнул через порог. Ничегошеньки. Даже немного обидно стало.

Однако расслабляться было еще рано. Нужно было найти, где держат Злату и остальных. Если с ее головы хоть волосок упал… Ллевелис с досадой стиснул зубы. Ну почему он не спросил того олуха, прежде чем вырубить? Но самобичевание в данной ситуации мало чем ему могло помочь. Взяв себя в руки, он осторожно двинулся по коридору. Ллевелис был настолько осторожен, насколько это вообще было возможно, поэтому не мог с точностью определить — то ли этаж и вправду не охраняют, то ли это он такой ловкий, что смог обойти все ловушки и не потревожить стражу. Как бы то ни было, но ему удалось добраться до небольшого, плохо освещенного коридорчика беспрепятственно. Поколебавшись, Ллевелис свернул в него и вскоре оказался перед широкой лестницей, ведущей в просторный зал. Здесь также не было стражи.

Ллевелис испытал чувство, похожее на возмущение. Это уже ни в какие ворота не лезет! Зачем было брать в плен повелителя Матэнхейма и потом даже минимальную охрану не выставить?

Вдруг у него внутри все похолодело от страшной догадки. А что, если они планируют держать его под контролем, используя леви? Но как они узнали, что это именно она? Байрон не проболтался бы и под пытками. Может, здесь есть кто-то кроме аксолов, кто учуял на ней его запах?

Неожиданно в зале раздался шум, и полудемон-получародей среагировал моментально — ударил по потенциальному источнику угрозы сгустком энергии. Это одно из его любимых заклинаний — быстро формируется, требует минимальных энергетических затрат, и небольшим шариком легко попасть в цель. И Ллевелис практически никогда не промахивался.

Кроме этого раза.

Когда дым рассеялся, его изумленный взгляд встретился с не менее изумленным взглядом «врага», который тот переводил с полудемона на дыру в стене прямо над собой и обратно. И постепенно в его взгляде начинало читаться понимание ситуации и страх. А вот у Ллевелиса, наоборот, все больше непонимания и некоторая паника. Что за подлые приемчики?

Когда он соглашался стать правителем Матэнхейма, никто не предупреждал, что придется сражаться с такими «врагами». Ллевелис на такое не подписывался!

И тут его «противник» предпринял «атаку», которая вывела бы из равновесия любого воина, — этот четырехлетний карапуз просто разревелся. И полудемон готов был разреветься вместе с ним. Что с ним делать? Это же ребенок!

Послышался топот ног.

— Валду! — Перекрикивая рев мальца, в коридорчик вбежала Катерина. — Вот ты где, маленький…

Что бы она ни хотела сказать, но, увидев Ллевелиса, прикусила язык и даже искренне обрадовалась:

— Слава богу, ты проснулся! Не поверишь, как я тебе рада! — И тут же велела, указывая на ребенка: — Выключи его, чтобы не орал!

— Что значит выключи?! — изумился Ллевелис. — Это же ребенок, а не заводной механизм!

— Мне все равно как, — топнула ногой Кэт. — Просто заткни его.

Ллевелис посмотрел на ревущего карапуза, оценил свои шансы на этом поприще и использовал последний аргумент в своем арсенале:

— Ты женщина, вот и разбирайся с ним.

Катерина одарила его красноречивым взглядом, но настаивать не стала. Она взяла мальца за шиворот и подняла на уровень своего роста.

— Слышь, ты… — Как ни странно, но после этих слов ребенок затих и стал внимательно вслушиваться в слова Кэт. — Если будешь реветь, я тебя отдам этому здоровому дядьке, и он тебя живьем сожрет!

Вместо того чтобы зареветь, ребенок в этот раз описался.

— Ой, да чтоб тебя! — раздосадованно выругалась Кэт. — Златка меня убьет, маленькая ты сволочь.

— Она любит детей? — живо заинтересовался Ллевелис.

Кэт неожиданно аккуратно поставила ребенка на ноги и повернулась к нему. В ее взгляде снова появился тысячелетний холод, и она перестала походить на человека.

— Не твое дело, что она любит. — В ее голосе не было ни злобы, ни презрения, но червем Ллевелис себя ощутил.

Что это? Ментальная атака? От человека? Невозможно!!!

— Кто ты? — решил он взять крепость штурмом.

— Это тоже не твое дело, демон, — не меняя тона, ответила Кэт.

— Теперь — мое, — с нажимом возразил он. Происходящее все больше напоминало плохую пьесу.