– Тирэль, – проговорил ближайший.

Несколько секунд они словно безмолвно переговаривались. Сафира ощутила, что глаза закрываются, и сопротивляться этому почти невозможно.

– Проснись! – опять прозвучал голос Лунара.

Она не могла бы сказать, сколько пронеслось мгновений или часов, однако неожиданно для себя обнаружила, что звучит он не в голове. Открыла глаза.

Знакомая подтянутая фигура стояла между ней и чужаками. Сафира вдруг ясно прочувствовала их враждебность, некоторое напряжение, сменяющееся радостью – чуждой, липкой, неприятно мрачной.

– Тирэль с фитарелью. Какая удача.

– И почти без силы.

– Вставай, – повторил Лунар, не отрывая взгляда от чужаков и держа меч наизготовку, но Сафира знала, что обращается именно к ней. – У тебя будет несколько минут. Найди разрыв, где выход обратно, переноска активирована.

– А ты? – пробормотала предводительница.

Воин промолчал, ступая вперёд. Сафира в очередной раз разбудила Кадима. Тот почти зарычал, выныривая из царства сонного небытия.

«Помоги Лунару», – передала приказ.

Кадим бросил на неё сердитый взгляд, словно желая возмутиться, как он может тут помочь. Но она обновила приказ молчать.

– Быстрее, – поторопил Лунар.

Сафира видела его напряжённую позу, затвердевшие мышцы, чуть расставленные ноги, руки, удерживающие меч будто из последних сил. Что же получается, всему виной фитарель? И из-за фитарели они и на Лунара могут влиять? Как? Усыпить, убить, подчинить? Зачем он им нужен? Что такое «тирэль»?

В голове сами собой складывались вопросы, когда Сафира сосредоточенно искала схождение линий силы. В комнате их было всего два – один над дверью, другой в глухой стене. Значит, выход в зал с «песочными часами» там.

– Быстрее, – снова поторопил Лунар.

Только тогда Сафира осознала, что чужаки не движутся – видимо, воин как-то удерживает их. Видимо, его сил хватит не на долго. А дальше?

Сафира подошла к стене, убеждая себя, что нужно выбираться. Лунар сам позаботится о себе, а предводительнице необходимо вернуться в Рог.

Хотелось броситься к нему, влить силу волос, однако она помнила, что её сила здесь почти бесполезна. Против этих созданий она не действует.

Уже нащупав рукой точку выхода, уже почти провалившись, девушка оглянулась. Видела, как в очередной раз отлетает к койке Кадим, как выпадает меч из руки Лунара.

Сафира сделала шаг. Пусть они их усыпят и уйдут, и тогда она вернётся…

Предводительница осознавала, что едва ли это сработает. Скорее всего, чужаки бросятся за ней в погоню, и по-хорошему нужно бы убираться отсюда.

Она вышла в знакомом зале с картинками на стене, огляделась, увидела «песочные часы» в полной готовности. В душе разливалась тёплая волна благодарности и ещё чего-то опьяняющего.

Не бросил, пришёл. Снова.

Сафира удержала руку – после перехода манипулировать нитями было проще, они лучше слушались и поддавались, как после практики с любой энергией. Предводительница поднесла вторую, чуть нажимая, раскрывая их, сделала окошко, чтобы видеть происходящее.

И это происходящее ей совсем не нравилось. Синеглазого воина никто не усыплял – наоборот, один из чужаков подобрал меч, обернул вокруг рукояти странные, будто непослушные тёмные пальцы. Поднял оружие, провёл остриём по груди, к которой так приятно было прижиматься спиной.

– Будешь говорить.

Лунар чуть заметно качнул головой.

– Силён, – пробормотала фигура.

После повернулась, взглянула прямо в глаза Сафире. В последний миг предводительница зажмурилась и отпрянула.

Какое-то время сидела, прислушиваясь, но, похоже, её пока никто не ловил. То ли Лунару удавалось удерживать чужаков, то ли он был для них важнее.

Сафира расправила чуть сбившуюся «накидку», получше прикрывая ноги, огляделась. Переносящее устройство, устойчиво ассоциирующееся с огромными песочными часами, переливалось синим свечением, нижняя платформа едва уловимо колыхалась, словно призывая ступить.

Цепь раздражающе болталась на ноге, звякала по полу. Предводительница попыталась обмотать и закрепить. Затем приблизилась к платформам, всмотрелась в панель, стараясь запомнить расположение разноцветных огоньков.

Абсолютно противоречивые чувства раздирали душу: хотелось шагнуть, точно зная, что окажется в модуле – в этом она почему-то не сомневалась.

Хотелось выглянуть, просто узнать, есть ли там кто-нибудь. Возможно, Китилья? Может, Лунару удалось вернуть её – и тогда Сафира сказала бы, что он в опасности. Или отправить какой-нибудь предмет. Она обернулась, но предметов поблизости не наблюдалось. А разум подсказывал, что знай Китилья, где Лунар, и имей возможность сюда попасть, переместилась бы. Наверное.

А ещё хотелось вернуться к нему, помочь сразиться с неприятными существами, забрать с собой, перенестись вместе. Но разум настойчиво советовал убегать из этого жуткого местечка. Волосы начали разгораться, девушка заставила себя успокоиться и чуть притушить их. Вдруг кто-нибудь засечёт её силу?

«Оружие бы…» – с тоской подумала она, как вдруг в голове мелькнула мысль. Когда сражалась с фантомом, ведь мечи казались вполне настоящими. Что нужно, чтобы материализовать их? Иметь в руке свой меч? Но у Кадима была и-плеть. Иметь оружие? Или просто хотеть, чтобы оно было? И будет ли это оружие работать там, в соседнем пространстве-помещении?

Сафира задумчиво подошла к стене, осмотрела картинки. На одной было изображено нечто, напоминающее меч.

Девушка подняла руку, решаясь. Волна страха пронеслась в душе, воспоминание о неудачно сработавшей кровати, предупреждение ничего не трогать.

Предводительница отдёрнула ладонь, подошла к соседней стене, где имелся проход. Чуть поколебавшись, снова приоткрыла «окошко». Ни Лунара, ни чужаков там не было – только Кадим на кровати. Она ощутила раздражение: снова спит! Хотя и понимала, что в этом не его вина, ничего не могла с собой поделать.

Сосредоточилась, попыталась нащупать фитарель Лунара. Та отвечала, но, похоже, он пытался закрыться. Сафире захотелось спрятаться и ничего не знать: что с ним происходит, она вполне могла представить. Не раз доводилось посещать застенки лиаров.

Помянув про себя храна, рванулась вперёд, на ходу приказывая Кадиму проснуться.

Мараг выглядел ужасно, под впавшими глазами расползались тёмно-красные тени. Глубокие усыпления и резкие побудки не прошли для него бесследно. Но жалость не коснулась сердца Сафиры – она лишь отметила факт, что боец сейчас из него паршивый.

– Где они? – спросила, бросаясь к шкафу. Кадим указал головой на дверь.

– Всё забрали с собой, – предупредил.

Сафира опустила плечи, без меча и думать нечего куда-нибудь соваться. После подняла голову, взглянула на Кадима с интересом: