Это сделал кто-то из тех, кто все время был рядом. Тот, кому слепо доверяли. Как же так? Как можно вонзить нож в спину, трусливо подкравшись сзади?

Храон! Пожалуйста, пусть это будет не Грег!

И она поспешила за всеми.

— Вы еще раз принесете клятву верности, — приказала госпожа Ингольф ледяным голосом.

Анни поёжилась. Она чувствовала состояние этой женщины. Госпожа Ингольф за короткое время стала ей близким, родным человеком, и сейчас душа буквально разрывалась на куски. Кто бы ни был предателем — руководительнице их группы будет больно. Так больно, что…

— Хорошо, — голос студента дрожал, будто заячий хвост. — Но это не я…

В воздухе повисло молчаливое: «Мы должны в этом убедиться».

Кабинет госпожи Ингольф. Под полом, Анни это прекрасно помнила, — укрытие. Бледные, напряженные лица магов. Урс держит в руках договор.

Слова клятвы. Брызнула кровь — госпожа Ингольф не справилась с нервами, и рука дрогнула… Подпись.

Дружный вздох облегчения.

— Простите нас, Грегор, — произносит госпожа Ингольф. — Но вы, как и все мы, должны понимать серьезность ситуации.

Парень кивает. Мэтр Торгнборг протягивает руку над его разрезанной ладонью. Голубоватое свечение, легкая судорога пробегает по лицу молодого человека.

— Больно? — огорченно смотрит на стажера начальница проводников.

— Щекотно, — отвечает парень и улыбается.

Нервный, истеричный смех со всех сторон. Грега сажают за стол, обещают кофе, заваливают бутербродами. У каждого в глазах — облегчение, смешанное с чувством вины, но все понимают — проверить могут каждого в любой момент, и отнестись к этому нужно с пониманием.

— Извините нас еще раз, Грег, — вздохнула госпожа Ингольф. — Нам необходимо было убедиться в вашей преданности.

Стажер кивнул.

— Напомните, Грег, — Альберт поставил перед парнем кофе, кивком приглашая всех остальных подлить горячего, — Как именно принимали клятву у стажеров?

— Нас собрали в общем зале, — стал вспоминать третьекурсник. — Объявили, что в связи… Не помню, в связи с чем. Что ритуал будет проведен по упрощенной форме. Ладонь не разрезали. Укол пальца, капелька крови. Прижали к бумаге — и все.

— Сколько у нас стажеров? — спросил мэтр Альберт, обернувшись к госпоже Ингольф.

— Сто девяносто, — не дожидаясь, пока начальница встанет, чтобы поднять бумаги, — ответил Грег. — Насколько я слышал, — пояснил, краснея, молодой человек. — Все отрабатывают практику на Севере. А у нас на потоке — сто девяносто человек. Не считая меня.

— Какой кошмар, — шепчет про себя Илва Торнборг.

— Сейчас в лаборатории на дежурстве, — пробормотала, шурша бумагами, госпожа Ингольф, — двадцать восемь человек. Соберите всех. Немедленно!

— У меня лично клятву принимал мэтр Рейдру, — гордо говорит Грег. — И я не верю, что…

— Мы тоже не верим, — с благодарностью смотрит на стажера госпожа Ингольф. — Мы тоже.

— Мы проверим всех, — кивнул мэтр Альберт.

Спустя несколько часов маги, уставшие, но довольные, собрались снова.

— В нашей лаборатории предателя нет, — говоря это, Ингва Торгборг, обвела всех взглядом так, словно с ней кто-то собирался спорить.

— Но с Рейдру что-то случилось, — прошептала Анни, ни к кому особо не обращаясь. — И бумаги пропали!

— Охранников проверили. По крайней мере, тех, кто сегодня в смене, — выдохнула госпожа Ингольф.

Женщина была белой — магическая проверка забирает изрядно сил, особенно такая масштабная. У Анни от усталости дрожали руки, хотя ей досталось намного меньше. Вместе с остальными магами она заново принимала клятвы верности. Научилась владеть ритуальным ножом. Слава Храону, никому не нанесла вреда. С непривычки и при отсутствии опыта это вполне могло бы произойти, поэтому Анни было страшно. Но она преодолела себя и приобрела новый навык. Принесла пользу. В общем, все прошло хорошо. Только руки дрожат. И госпожа Ингольф очень бледная…

— Что, если клятву давал один человек, а потом его подменили? — выдал Урс под конец дня идею.

— Тогда надо было подменять и кровь тоже, — вздохнул мэтр Альберт.

— Верно, — парень нахмурился. — Вся безопасность запитана на крови. А я и забыл…

— То есть кровь, которой я расписалась на клятве, должна быть идентична той, что у меня проверяют каждый день? Иначе меня не пропустят в комплекс, а потом и в лабораторию? — уточнила Анни.

Маги посмотрели на нее с удивлением.

— Догадалась только сейчас? — госпожа Ингольф рассмеялась.

Анни даже не обиделась. Наоборот. Первый раз за все это время начальница среагировала…как человек. А то сама на себя не похожа — белая, замороженная. Рейдру обвинили, а они, как не бьются, пока не могут найти никаких доказательств, указывающих на то, что это не так. Ни одной зацепки. Ничего…

— Если было бы по-другому — зачем брать кровь каждый раз, при входе в лабораторию? — устало пояснила госпожа Ингольф.

Анни смущенно кивнула.

— Ладно, пора по домам. Завтра продолжим.

Начальница поднялась, вслед за ней потянулись и остальные. Анни нервничала. То и дело поглядывала на пластину связи. Позвонить Дану, что она едет домой? Или не отвлекать его? И потом — куда она едет?

Наверное, к Айварсам. В особняк. Ведь она теперь… Настроение стало еще хуже — она вдруг поняла, что ей до отчаяния хочется домой — в маленький, уютный коттедж. В Город магов, где над головой шумят синие сосны, и… Ну, конечно! Тьма! Она ведь не может ее оставить! Она поедет домой. Скажет Дану, что пока не решит вопрос с кошкой… Конечно, рано или поздно придется переехать. К его родителям. Они очень милые, но… Встретиться с ними лицом к лицу, сообщить, что она — жена.

Ох…

— Миледи! — окликнули ее.

Анни застыла, как вкопанная. Члены их команды, во главе с госпожой Ингольф, выходившие из лаборатории, бросили на девушку любопытные взгляды, но, как это ни странно, ничего не спросили. Анни вспомнила, что и Урс, и мэтр Бригер видели, как Дан на руках утащил ее тогда из ресторана…

И ведь Урс до сих пор ничего не спросил. Она открыла рот, закрыла — рыба, выброшенная на берег приливом.

— Я…

— Лаапи, — строго сказала ей госпожа Ингольф. — У вас все в порядке?

Девушка кивнула.

— Рада за вас, — женщина улыбнулась подозрительно понимающе. — Остальное, до тех пор, пока вы сами не захотите нас посвятить, никого не касается! — последние слова начальница произнесла громко, окинув своих подопечных взглядом, не терпящим возражений.