Я волоку чемодан вниз и по пути заглядываю в комнату тети. Заставляю себя улыбнуться. Впереди самая долгожданная часть путешествия, и я не позволю себе ее испортить.

– Привет! Как настроение накануне дня рождения? Я прихвачу твой чемодан?

Поппи сидит на краю кровати и сжимает в руках коробку с салфетками. Утром Люси помогла тете принять ванну и одеться. Сейчас на ней красный свитер из объемной пряжи и черные слаксы. Крупные бирюзовые бусы выглядят такими тяжелыми на тощей шее, что, кажется, могут повалить Поппи на пол. Даже парик как будто бы стал ей велик, и тетя, чтобы не дать ему соскользнуть, словно лентой, повязала его бирюзовым шелковым шарфом. Моя жалость к себе испаряется в одну секунду. Я сажусь рядом с тетей и поправляю шарф у нее на лбу.

– Ты как себя чувствуешь? Хватит сил на поездку?

– Естественно, – отвечает Поппи.

Наша тетя – настоящий боец, но ее выдает голос: он стал более хриплым и в нем совсем не слышен энтузиазм.

Сегодняшнее путешествие будет особенно утомительным: три с половиной часа на поезде до Неаполя, а потом еще два – на автобусе до Равелло.

– Тетя Поппи, тебе надо показаться врачу.

Она вытягивает из коробки салфетку и встает с кровати:

– Рико ждет. Мы должны ехать.

Я качаю головой и веду ее к внедорожнику. Признаюсь, меня охватывал ужас при одной только мысли о том, что предстоит всю дорогу до вокзала сидеть рядом с Габриэле. Но почему-то, увидев Софию с ключами от машины в руке, я чувствую себя обманутой.

– Оставь чемодан здесь, – говорит она, – я сама положу его в багажник.

– Значит, ты… ты повезешь нас на станцию?

– Sì. – София смотрит на меня и печально улыбается. – Мне жаль, Эмилия. Мой брат хорош в роли радушного хозяина, но совершенно не умеет прощаться.

Я сижу на заднем сиденье внедорожника, смотрю в окно и вполуха слушаю, как болтают София и Люси.

– Я живу своей жизнью день за днем, шаг за шагом, и меня совершенно не беспокоит мнение других людей, – заявляет София. – А тебя?

– И меня не беспокоило, лет до восьми, а потом все изменилось, – признается Люси. – Но сейчас я вновь стану собой.

Я так горжусь кузиной, мне хочется сказать ей об этом, но я не доверяю своему голосу: только бы не разреветься.

Поворачиваюсь к окну. Треспиано и мои мечты о Гэйбе исчезают вдали вместе с сельскими пейзажами. Щиплет глаза, я смаргиваю набежавшие слезы. Сегодня мое сердце разбито. А завтра будет разбито сердце Поппи. Что не так с любовью? Люси была права: я никогда не хотела участвовать в этой игре. Меня вполне устраивал статус одинокой женщины. А когда я все-таки ступила на игровое поле, меня – бумс! – моментально сбило с ног крученым мячом. Никогда еще не чувствовала себя такой отвергнутой, униженной и опустошенной. Кому нужны эти страдания?

Пока мой разум находит логически обоснованные преимущества жизни без любви, мое сердце вспоминает, как чудесно было лежать в объятиях Габриэле, как я почувствовала себя по-настоящему живой, а мир, в котором мне никогда не было комфортно, наконец-то принял меня.

Машин на дороге становится все больше, мы подъезжаем к окраине Флоренции. Здесь прошлым вечером Гэйб обнял меня за плечи, и я ощутила себя на седьмом небе от счастья. Неужели это было на самом деле? Мои мысли переключаются на Люси. Я критически относилась к ее любовным похождениям, чувствовала свое превосходство, а в результате оказалась ничуть не умнее, попавшись в ту же самую ловушку.

Холодные пальцы Поппи сплетаются с моими. Я отворачиваюсь от окна.

– Эмилия, вскоре ты поймешь, что жизнь не всегда прямая и ровная дорога. Гораздо чаще это объездные пути и тупики, фальстарты и разочарования. Лабиринт, который сводит с ума и в котором невозможно ориентироваться, потому что все карты бесполезны. – Она сжимает мою руку. – Но ты непременно должна заглянуть в каждый его уголок.

Тетя передает мне бумажную салфетку. Не представляю, как она обо всем догадалась. Поппи хлопает ладонью по сиденью, и я придвигаюсь к ней поближе. Я понимаю, что это я должна ее успокаивать, но все равно не могу устоять. Я кладу голову ей на плечо, и она гладит меня по волосам:

– Я горжусь тобой, Эмилия.

– Гордишься? Но я же выставила себя полной дурой.

– Ерунда, все глупости ты уже оставила позади.

Я всматриваюсь в лицо тети и пытаюсь понять, что она имеет в виду.

– Ты наконец-то по-настоящему влюбилась. – Поппи наклоняется ко мне и шепчет: – Пусть даже и в никчемного кобелину.

– Что? Ты знала, что Габриэле – кобель? – Я бросаю взгляд на Софию, но та, к счастью, увлечена разговором с Люси. – Почему ты меня не предупредила? – уже шепотом спрашиваю я. – Почему позволила мне провести с ним весь вчерашний день? Ты понимаешь, что мы… – Я умолкаю.

– Естественно, понимаю. Ты созрела, чтобы на себе испытать, что такое настоящая страсть, – тетя лукаво мне подмигивает, – а грязные кобели знают много всяких трюков.

Я массирую лоб. Может быть, когда-нибудь я вспомню этот разговор и посмеюсь.

Может быть.

У вокзала Санта-Мария-Новелла не протолкнуться от машин, между которыми суетятся нервные пассажиры. София настаивает на том, что проводит нас до поезда. Мы входим в здание вокзала, и тут у меня звякает телефон.

Сообщение от Дарии.

Вот черт! Сестра злится, но я сама виновата – хотела ведь ей перезвонить… еще три дня назад. Однако так увлеклась Гэйбом, что совсем об этом забыла.

На ходу набираю ответ:

Я чуть ли не врезаюсь в Люси; оказывается, они с Поппи и Софией уже остановились. Оглядываюсь по сторонам. Вокруг царит настоящий хаос. Туда-сюда снуют злые, возбужденные люди. Голоса у них слишком громкие, и все явно чем-то недовольны. Слева от меня выстроилась длиннющая очередь в билетную кассу. Мужчина вручает нам какую-то листовку. Я понимаю только два слова: «salario еquo» – «справедливая зарплата».

– Вот черт! – София отводит нас к краю платформы. – Железнодорожники бастуют.

Поппи хватается за грудь:

– Какая же я невнимательная. Они ведь всегда заранее предупреждают о таких вещах.

– Они анонсируют забастовки? – Я замечаю на стене постер, точно такой же я видела на вокзале в Венеции.

– Скорее едем на другой вокзал, – предлагает Люси.

– Это sciopero nazionale[62], – говорит Софи, внимательно изучив листовку. – На ближайшие сутки движение поездов остановлено по всей стране.