Существо выглядело так необычно, что Малик вздрогнул. Три метра ростом, голубая кожа, густые красные волосы, широкие золотые рога. Оно было одето в платье из перьев редких дорогих птиц: судя по крою, вековой давности. Золотые глаза посмотрели на Малика, как только тот вошел, словно существо знало, кто он такой. Должно быть, и впрямь знало, ведь это был Страж, или, по крайней мере, его смертный интерфейс.

– Она прибыла где-то час назад, – негромко сказала Лисса Делиус ему на ухо.

Интерфейс направился к ним, и за ним следом тянулась тишина: люди, мимо которых он проходил, прекращали все споры и рассуждения, отрывали взгляды от дата-планшетов и глазели на интерфейс, раскрыв рты. Один из слуг нервно предложил ему канапе. Старый генерал КоДеса, преисполненный благоговения, упал на свои дряхлые колени. Существо остановилось перед Маликом, уставилось на него сверху вниз, и Январу тоже захотелось упасть на колени. Он никогда не думал, что встретится со Стражем, почувствует, как его голос, похожий на журчащую музыку, устремится сквозь гарнитуру прямо ему в мозг.

– Вы – Январ Малик…

Золотые глаза смотрели на него, словно два солнца-близнеца, покрытые коричневато-желтыми узорами. Малик представил, какой мощный интеллект скрывается за ними, но не в черепе интерфейса, а в Море данных. Представил, как Страж ищет факты о нем в этом информационном шторме, выдергивает отдельные нити из материи шириной с небо.

– Вы один из тех, кого мы отправляли уничтожать интерфейсы Ворона.

– И я уничтожил их, Страж, – сказал Малик, с трудом выдерживая этот золотой взгляд. – Все, кроме одного.

– Этот последний интерфейс также следует уничтожить.

Повернувшись к Малику, Лисса Делиус заговорила:

– Я сказала Стражу, что ты справишься с этим заданием, Январ. Ты наш эксперт по Ворону. На линию Большого Пса уже направлен военный поезд.

– На той линии много станций, – возразил тот.

– Мы выследим мальчика по имени Старлинг, – сказала Анаис-6. – Он выведет нас на Ворона. Я отправляюсь с вами. На этот раз я должна быть уверена, что от Ворона ничего не осталось.

Интерфейс прошел мимо Малика в сторону выхода. У Январа возникло чувство, что существо прошло бы сквозь него, если бы он не посторонился.

Он посмотрел на Лиссу Делиус, и та сказала:

– Иди и уничтожь Ворона. Этого хочет Страж.

Малик повернулся, чтобы последовать за интерфейсом, и поймал взгляд Треноди Зенит. Ее лицо было покрыто синяками, на рукаве плаща виднелась недавно зашитая прореха, а в глазах девушки читалось подозрение. За ее спиной стоял молодой человек с выкрашенными в рыжий цвет волосами, такой же побитый и грязный; он держал ее за локоть, словно пытаясь защитить от чего-то, хотя и сам не знал, от чего.

Треноди смахнула его руку и шагнула к Малику.

– Кто такой Ворон? – спросила она.

– Призрак, – ответил Малик.

– Страж хочет, чтобы вы убили призрака? – спросила девушка.

Он улыбнулся и молча кивнул.

– Хорошо, но Зена Старлинга доставьте сюда, – велела Треноди, когда он шел мимо нее. – Верните его на Сундарбан, и пусть объяснит, зачем он так обошелся с нами!

«Боевая девочка», – подумал Малик, глядя на то, как она стоит, сверкая глазами и сжав кулаки, вся в заживающих ранах. Он без шуток отдал ей честь и, пока Лисса Делиус вела его к новому начальству, заметил:

– По-моему, не ту сестру Зениты назначили императрицей.

Железнодорожный маршал покосилась на него.

– Появление Треноди в новостях восприняли замечательно. Она продемонстрировала большое самообладание после крушения шаттла, куда больше, чем Прийя за все время правления. А теперь в новости просочилась информация о том, что она общалась со Стражем… Ее рейтинг популярности стремительно растет. С ней нужно что-то делать.

Малик задумался: что она имеет в виду? Он хотел как-нибудь помочь этой девочке, но понимал, что не может. И вдруг Январ осознал, как замечательно, что ему придется всего лишь разделаться с Вороном, что он не достиг таких высот, как Лисса Делиус, которой приходится выбирать, кому из Зенитов помочь взойти на престол, и разбираться с их чересчур популярными родственниками. А Лисса была не против всего этого. Для нее политика являлась игрой – он видел это в задумчивом взгляде, который женщина устремила на девчонку Зенит. Но Лисса всегда была более амбициозной, нежели он сам.

– А ты стала настоящим политиком, – произнес Малик.

Лисса поблагодарила его, хотя он сказал это не в качестве комплимента.

«Дамасская роза» заполнила топливные контейнеры в депо возле станции «Зимний Путь» и, набирая скорость, понеслась дальше по линии Большого Пса сквозь радужные пустыни и полуночные леса. В вагоне-ресторане Зен с Новой строили планы – хрупкие, как карточные домики.

– Ворон не ожидает нас встретить, – сказал Зен. – Он выйдет на станцию, чтобы узнать, чего мы хотим, и мы заговорим ему зубы. Скажем, Железнодорожные войска знают, что он замышляет, а мы пришли, чтобы предупредить его…

– Если он работает над Пиксис, то искать надо в лаборатории. Я могу тихонько ускользнуть, пока вы разговариваете, и пойти туда…

– Нет, – отрезал Зен, – мы должны оба оставаться с Вороном, иначе он что-то заподозрит. Флекс сможет пойти поискать Пиксис. О ней ему неизвестно. Мы отвлечем Ворона, а она отправится в гостиницу. Ты не против, Флекс?

Та улыбнулась, но слегка неуверенно: мото еще не успела привыкнуть к мысли, что теперь она – вор.

– Конечно. Это будет легко, все равно что прятаться от железнодорожной охраны там, дома…

– Вот план гостиницы, – сказала Нова. – А вот так выглядит Пиксис. – Они с Флекс переглянулись, и Зен понял, что моторики обменялись информацией. «Дамасская роза» прошла через очередной К-шлюз. Они оказались в сумеречном мире, в котором вдоль железной дороги тянулись заброшенные биоздания, похожие на испорченные мятые фрукты. Поезд затормозил, и Зен пошатнулся. Нова подняла голову, почувствовав то же, что чувствовал состав: другой разум там, в полумраке.

– Тут есть еще один поезд, – сказала она.

– Железнодорожники? – спросил Зен.

– Он впереди нас, – заметила «Дамасская роза». – Вряд ли это они.

– Поговори с ним, – предложила Флекс.

– Только выведи звук через динамики, чтобы мы могли все слышать, – добавил Зен.

– Я – «Дамасская роза», – сказал поезд.

Из динамиков на потолке, словно жидкость, засочился неторопливый смех, и голос другого поезда сообщил:

– Я – «Мечтательный лис».

На мгновение повисла тишина. Ее нарушила Нова:

– Привет, «Лис»! Ворон с тобой?