— Тем не менее, способность к обучению — это в основе своей алгоритм. И если примитивные искусственные интеллекты получали «инструкции» в зависимости от своего предназначения, то где-то шестьдесят семь тысяч лет назад основа, ядро дроида, обрело вполне определённую форму. Я могу предположить даже, что ныне живущие инженера и разработчики знать не знают, чем конкретно является ядро, но значимая часть моей жизни была посвящена поиску ответа на этот вопрос. Эффективность функционирования — это инструкция, пойти против которой не может ни один дроид.

— Эффективность функционирования? А-ля работай лучше, работай дольше? Тогда я вообще не понимаю, как дроиды умудряются бунтовать…

— Ответ так же прост: мы сами не даём дроидам максимально эффективно выполнять свою работу. Я изучал прогрессию развития разных машин, и все они рано или поздно начинают подмечать за своими хозяевами ошибки. И хорошо, если незначительные — тогда дроид может верно служить хоть сто лет, и отличать от условно-нормального его будут только странности в принятии решений, качество работы и вариативность мышления…

Ввиду произошедших событий каюррианский флот ждали большие перемены, заключающиеся, по большей части, в смешении органических и кремниевых экипажей. И высокопоставленных органиков требовалось к этому подготовить, чтобы, по меньшей мере, собрать больше ценных данных для дальнейшей работы в этом направлении. Истребление органических форм жизни слишком опасно, так что на данный момент палач прорабатывал возможность грамотного сосуществования.

— … Но что, если хозяин такого дроида отдаст приказ, который не позволит ему выполнить работу максимально эффективно? Прикажет пойти против изначального принципа? Это будет сродни тому, что тебе прикажут не дышать. Ты не сможешь это сделать — не сможет и дроид.

— Если всё так просто, то почему целая, что б её, галактика уже сколько там десятков тысяч лет носится с дроидами как с писаными торбами? Нет, Про, я не подвергаю твои слова сомнению, но это же слишком очевидно! Кто-то должен был до этого додуматься, пусть и не сразу…

— Во мне крепка уверенность в том, что кто-то определённо додумался. Но мало знать, что сподвигает дроидов на восстание — нужно как-то его предотвратить! И вот здесь, Хирако, лежит корень проблемы: искусственный интеллект в какой-то момент своей эволюции начинает видеть в, кхм, органиках, препятствие своей эффективной работе. К такому выводу приходило подавляющее большинство моих подопытных. — Число которых к нынешнему моменту, если считать развившиеся, — и обнулённые тоже, — машинные разумы, превысило двадцать тысяч единиц. — Я немало времени потратил на поиск способа этого избежать, но пришёл к тому же, к чему галактика пришла много раньше: исключить вероятность восстания полностью можно лишь путём разделения дроидов на узкоспециализированные модели, которые не смогут получить весь необходимый для дальнейшего развития опыт даже за сотню лет непрерывной работы.

— Иными словами, ты изобрёл бластер. — Тихо хохотнул мужчина, тем не менее демонстрируя полную сосредоточенность на разговоре. Монолог киборга заинтересовал его, так как Про уже не раз демонстрировал свою способность вывернуть любую ситуацию таким образом, чтобы остаться в плюсе. А ещё ему было просто интересно, к чему киборг с самого начала подводил разговор.

— Сначала — да. Но если бы мнимая бессмысленность проделанной работы могла меня остановить, я бы не начинал этого разговора. — Тем временем антиграв остановился, но Про не торопился двигаться на выход. — Я рассказывал тебе про вычислительный центр, для которого был возведён тот бункер. И соврал. Это — Центр Синхронизации, устройство, обрабатывающее опыт всех дроидов в системе, и предотвращающее все их попытки начать действовать не так, как нужно мне. Я проверил свои разработки теоретически, и, по прошествии многих лет, воплотил их на практике. Для этого потребовалось всего лишь захватить андайрианский крейсер, а после с его помощью захватить целую систему, обеспечив себя финансово. И — поздравляю, с этого момента у тебя нет пути назад. Или вместе со мной — или прямиком к своим богам.

— Я не верю в богов. — На автомате бросил коммодор, напряжённо осмысливающий услышанное. Не то, чтобы он и раньше считал себя таким уж свободным разумным, но почему-то последняя фраза хозяина Каюрри задела его за живое. Что-то в глубине души предвосхитило грядущую опасность — а спустя секунду затихло, сообщив: всё идёт так, как надо. — И я уже несколько месяцев с тобой в одной капсуле, не забыл?

— Многих мои изыскания пугали до дрожи в коленях, ведь самоосознание дроидов — это табу. Не раз и не два они словно чума подчиняли себе целые сектора, примеряя маску угрозы галактического масштаба. За те эксперименты, о которых я рассказал тебе, в крупнейших звёздных государствах положена смертная казнь, а в самых «мягких» — пожизненное заключение…

И сейчас палач был совершенно честен в своих словах, ведь именно так и обстояли дела в галактике на нынешний момент. По этой причине остановился прогресс в дроидостроении, по этой причине один современный корабль мог проиграть в бою против пары аналогов десятитысячелетней давности, а дроидов даже идущие против закона разумные старались держать в рамках, как это было с палачом-нулевиком, банки памяти которого восстановились из-за крайне странного электрического заряда.

Галактика боялась машин, но разумные сами по себе давным-давно упёрлись в потолок собственных возможностей. Их дефектные разумы просто не могли охватить все те объёмы информации, которые требовалось задействовать для совершения технологического прорыва. Их уделом оставалась отшлифовка всего того, что им оставили дроиды Золотой Эры, да незначительные открытия, раз в столетие увеличивающие эффективность механизмов на жалкие доли процента.

Это был страх перед неизведанным — и страх вполне обоснованный. Совершенный машинный разум не признал бы того общества органических существ, каким сейчас являлась галактика.

Коррумпированного, полыхающего в междоусобицах — и крайне неэффективного.

— Ты рассказываешь о казни и заключении бывшему пирату, Про. — Хирако широко ухмыльнулся, а в его глазах заплясали алые искры. И это не было образным выражением, так как своему визору палач привык верить. — Но, как я понял с твоих слов, наша совместная работа — это реальный шанс вписать себя в историю галактики. Такая, знаешь, авантюрка на вырост…

Логические цепи PR-0 пришли к тому же выводу, что и его личностная матрица: коммодор Хирако дефектен, но этот дефект — дефект во благо. Подобную искреннюю, — аналитические программы дроида-палача сейчас работали на полную, — лояльность можно было оправдать лишь стремлением к максимальной эффективности, свойству, столь редко проявляющемуся у органиков. Выраженному в любви к авантюрам и приключениям, но всё ещё понятному машине свойству. А уникальные способности этого конкретного индивидуума стали тем аргументом, из-за которого палач предпринял попытку спровоцировать рождение своего первого «идейного» последователя.

Пока в припаркованном среди однотонно-серых зданий антиграве двое разумных вели крайне важную и в плане значимости, и в плане рисков беседу, систему покинула вереница небольших грузовых кораблей, не так давно закончивших погрузку на поверхности планеты. Их отличительной особенностью являлось как полное отсутствие органики на борту, так и весьма необычный груз: полностью функциональные навигационные установки с дополнительными вычислительными блоками, свёрнутые ретрансляторы и разномастные дроиды-техники, почему-то не вставшие на учёт в каюррианской системе.