укротить не сумеют, да только тебе уже все равно будет, в канаве-то да с проломленной головой, а то и с удавкой на шее.

Видимо, я заметно изменилась в лице, потому что Вител подвинул мне блюдо с пирогом и мрачно сказал:

– Ты ешь, парень, не стесняйся. По тебе сразу видать, что дома тебя пирожками не часто баловали…

Я не заставила себя упрашивать. Сильно впрок не наешься, но если угощают, почему бы и не отвести душу? Вот знать бы еще, от чистого сердца угощают или тоже на Серебряного позарились?

– И куда тебя понесло на зиму глядя? – спросил Вител.

– К дальней родне, – ответила я чистую правду. – Правда, как их найти, я сам толком не знаю, а матушка уж объяснила так объяснила… Сперва прямо, потом налево, потом вокруг да около, а не доезжая, упрешься. Ну и добрые люди подскажут, а как же… Только я плутаю уже который день, а никто даже и не слыхал, где это такой рыцарь Данвор обитает!

Имя, признаюсь, я выдумала, потому что скажи я о Раве, обозники могли его припомнить.

– Не слыхал, – переглянувшись с Чаримом, сказал Вител. – Точно его так зовут?

– Точно, – заверила я. – Матушка сказала, это где-то в предгорьях, если ехать на восход… Сама она там никогда не бывала, от своей матери слышала, и поди знай, что с тех пор изменилось?

– Нет, на восходе таких нет, – подумав, произнес Вител. – Замок Маррин знаю, Раве знаю, Крантак и Завиор-Гулящий тоже, а вот о замке Данвор никогда не слыхал.

– Может, его уже и нет давно, и имя забылось… – пригорюнилась я.

– А что ты там потерял-то, Ленни? С чего вдруг решил к родне податься?

– А куда деваться? Матушка умерла летом, – я на всякий случай осенила себя подобающим знаком Создателя, – а я как долги раздал… Словом, ясно стало – зиму не протяну. Земель у нас всего ничего, и те бросовые, говорю ж, что урожай, что неурожай… – Я махнула рукой.

Чарим мрачно кивнул.

– Было б что продать – продал бы, – добавила я, – да кому нужна наша развалина? Там в кладке дыры такие, что кулак просунуть можно, ветер свищет. Латай, не латай, проку нет. Зимой с прислугой на кухне грелись, собак с собой в постель брали, потому как в покоях не протопишь…

– Да уж, пока покупателя на этот сказочный дворец найдешь, с голоду ноги протянешь! – усмехнулся Вител.

– Ага. Да я и не знаю, где искать-то… Но я вспомнил, как матушка говорила, мол, если что, поезжай к рыцарю Данвору, попросись хоть оруженосцем, хоть в услужение, уж не даст пропасть! Я и поехал, а что мне оставалось?

– Вот ведь бестолковый, – тяжело вздохнул он и потрепал меня по плечу. – Чем невидимую рыбу в озере руками ловить, лучше б к княжескому двору двинулся! Уж там нашли бы тебе какое-никакое дело!

– Да и по пути точно бы не заблудился, – фыркнул Чарим, – все дороги если не в Керриск ведут, так рядышком.

– Я бы поехал, сам об этом сколько раз думал, – пробормотала я, уткнувшись носом в кружку с ягодным взваром. От пива я наотрез отказалась, заявив, что матушка взяла с меня зарок в пути да с незнакомцами не пить, и торговцы всецело это одобрили. – Но матушка велела держаться оттуда подальше. И не потому, что там плохому научат.

– А почему ж? – удивился Вител.

– Ну… Прямо-то она ничего не сказала… Но у нас поговаривали, будто я малость похож… Особенно в профиль.

– На кого похож?

Вместо ответа Чарим присмотрелся ко мне (я нарочно повернулась боком), присвистнул, постучал сперва по голове напарника, потом по столу и полез в кошель. Как я и думала, за монетой: золотых было мало, торговцы уже на это жаловались, но один, не совсем истертый, все-таки нашелся.

– А и впрямь… – пробормотал Вител, присмотревшись к чеканному профилю князя Даккора. – И глаза…

– Доказательств у меня никаких нету, – продолжала я бубнить, опустив голову, – да только я родился через год после того, как батюшка шею на охоте свернул. По закону-то я его наследник, но кто разберет, что там взаправду было?

– Да уж, при таком раскладе тебе при дворе и впрямь делать нечего, – серьезно сказал Чарим. – Был бы жив старый князь…

– А он что, помер? – изумилась я.

– Ленни, ты из какого медвежьего угла выбрался?! – всплеснул могучими ручищами Вител. – Давно уж помер, и поминки справили! Сын его теперь правит…

– Угу. И если старый Даккор еще мог бы родную кровь пускай не признать, так хоть пристроить куда-нибудь, чтоб и глаза не мозолил, и с голоду не помер, то Райгор… – Чарим выразительно провел ногтем большого пальца по горлу. – К чему ему лишние хлопоты?

– Значит, матушка права была, – пробормотал я.

– Угу. Матушку слушаться надо, – серьезно кивнул он, – дурного не посоветует. Обычно.

– Это вы о чем?

– Да о ее наказе, не в обиду покойной сказано будет! Езжай туда, не знаю куда…

– А что делать-то? Назад поворачивать?

Чарим переглянулся с Вителом, тот подумал, коротко кивнул и сказал:

– Вот что, парень, езжай-ка ты с нами!

– А вам это зачем? – резонно спросила я. – Проку от меня никакого, денег – пара монет осталась, вот разве что конь…

– Думаешь, хотим тебя придушить да бросить в лесочке? – хмыкнул Чарим. – Ради жеребца твоего?

– Почему нет, вы ж сами сказали, как это бывает! А я вас совсем не знаю. Поди угадай, что вам в голову взбредет? Может, вы меня в рабство продать хотите! Я слыхал, людей крадут и продают туда, за перевал, или вообще на рудники, вот, – выдала я ужасную мешанину из того, что слышала от служанок в замке.

– Ага, тебя только на рудники, – фыркнул Вител, – тебе ж кайло в руки дай – переломишься.

– Да и раб из тебя… – добавил Чарим. – Кому ты сдался? Чай не девка!

– Тогда зачем я вам? – продолжала я допытываться.

Соблазн был велик, потому как путешествовать в одиночку и опасно, и тоскливо, но не опаснее ли присоединяться к обозу?

– Скажу прямо: от нас почти все возчики разбежались, – мрачно ответил Вител, – а что еще того хуже, охранники с ними вместе. Ну, их понять можно, расторговались мы плохо…

– Проторговались, вернее, – вставил Чарим, – обратно пустые идем.

– А что тогда охранять? – удивилась я.

– Так лошади и волы-то тоже денег стоят, дурья твоя голова! – взорвался он и для доходчивости снова постучал по столу.

– Ну а я при чем? Если что, я с оружием… никак, да и нет его у меня, – честно призналась я. –