class="p1">Замечаю что-то блестящее, зажатое в её пальцах, и даю знак Сяо-Вэю.

— Что у вас в ладонях, бабушка Мо? — осторожно произносит юноша.

— Они дали мне монетку, дали мне монетку, когда уходили, кинули мне её в руки, это плата за ответ, монетка и моя жизнь, а все остальные сгорели, а я смотрела, когда их заперли в домах… — бабушка Мо продолжает повторять то, что уже говорила, совсем не замечая того, что отражается на наших лицах.

— Она выторговала жизнь за монету? — потрясенным голосом спрашивает Сяо-Вэй.

— У неё в руках не просто монета. Там, кажется, кусок золота, — хмурится Мэйли, присаживаясь на землю и вглядываясь в предмет.

— Бабушка Мо, дайте посмотреть на свою монетку? — очень мягко прошу, тоже присаживаясь рядом.

— Моя монетка, моя монетка, цена в десятки жизней, проклятая монетка, проклятое место, проклятые заклинатели, проклятые талисманы… — заходится в бормотании старушка, а я вновь даю знак своему названному брату.

Сяо-Вэй осторожно забирает плоский кругляшек из ладоней бабушки, сообразив, что та давно уже ничего не ощущает, а я быстро вкладываю кусочек коры в сжимающиеся пальцы — взамен забранному.

Она всё равно не заметит разницы: разум старушки померк, остались только яркие воспоминания о той трагедии, что развернулась на её глазах…

— Что это? Действительно золото? — изумленно спрашивает юноша, — Я видел подобные монеты, только серебряные! А золотые — никогда!

— Я даже серебряных не видела, — сосредоточенно отзывается Мэйли, — говорят, на них выгравировано лицо верховного заклинателя Великого Ордена, состоящего из глав четырёх великих кланов…

— Ага, его лицо всем богатым торговцам знакомо, — кивает Сяо-Вэй, подбрасывая монету, — самый красивый и самый молодой верховный — со времен падения старых Богов! Глава клана Ясного Разума — Шань-Яо, куда уж без него…

— Шань-Яо, Шань-Яо, был назван слугой, Шань-Яо был назван слугой… — начинает ещё сильнее раскачиваться старушка Мо.

— О чём она? — Мэйли сводит брови, а меня начинает одолевать нехорошее предчувствие…

Забираю монету из рук названного брата и присматриваюсь к выгравированному изображению.

— Создатель… — выдыхаю, понимая, к кому конкретно обращаюсь и с какой целью.

Выходит, я помогла твоему потомку?..

— Это же он! Тот незнакомец! Это он выгравирован на монете! — подскакивает на ноги Мэйли, забрав драгоценность из моей ладони.

— Что? В нашей глуши был сам верховный заклинатель?! — недоверчиво переспрашивает Сяо-Вэй, — Да быть такого не может!!!

— Из-за него сожгли всё наше село! Это он привёл беду в наш дом! — вдруг заходится в приступе ярости Мэйли, а бабушка Мо зажимает уши, продолжая бубнить про себя.

— Тише, Мэйли, она и так не может успокоиться! — стараюсь угомонить подругу, но та резко вырывает руку.

— Тебе не понять, что я чувствую, чтомычувствуем! Никто из близких тебе не умирал сегодня! — бросает мне она, глядя сверху вниз.

— Мэйли, что ты такое говоришь, — её брат тоже подрывается на ноги.

— Правду говорю! — разворачивается к нему девушка, — Во всём селе только мы двое всегда общались с ней — и больше никто! По кому ей грустить?!

— Мэйли, я прожила на этой земле двадцать лет, — произношу ровно, глядя ей в глаза.

Та закрывает рот и поджимает губы.

Но ненадолго:

— Этот заклинатель! Шань-Яо! Это он во всём виноват — во всех наших бедах! — гневно выкрикивает Мэйли, вновь вымещая на нём всю свою злость.

— В чём ты пытаешься его обвинить? — спрашиваю сосредоточенно.

Рассказать о том, что глава известного клана был отравлен, я не могла. Зато могла воззвать к её логике.

— Село сожгли из-за того, что он попал к тебе в услужение! Бабушка Мо четко сказала: они узнали о том, что он был слугой! — вновь начинает атаковать меня Мэйли, — Это немыслимый позор для верховного заклинателя!

— Бабушка Мо потеряла рассудок от горя. Будешь верить каждому встречному, что бы он ни сказал? — внимательно смотрю на неё.

— А какие ещё причины для уничтожения целого села? — повышает голос Мэйли.

— А какие были причины у Шань-Яо — бежать в наше село, а потом слушаться моих приказов? Об этом ты не задумывалась? — спрашиваю ровным голосом, пытаясь понять, откуда в ней столько агрессии?..

Её отчаяние и боль я могу понять, но эта слепая ярость меня настораживает.

— Что верно, то верно, — сосредоточенно кивает названный братец, — довольно странно для верховного заклинателя вначале безропотно выполнять все приказы простолюдинки, а потом послать отряд для зачистки целого села свидетелей его поступка… отряд, который при том ищетего самогои злится, когда не находит. Сестрица, думаю, шими права: те люди, что уничтожили наше село, вовсе не заодно с главой Яо.

— Он не из тех, кто поступил бы так подло, — соглашаюсь и поднимаюсь на ноги, — думаю, верховный и поджигатели — скорее враги, чем друзья…

— Теперь ты заступаешься за него?! А ведь ещё час назад не хотела даже слушать ничего о нём! — презрительно фыркает Мэйли и отворачивается от меня, а я вдруг замечаю на её спине нечто странное…

Существо имело человеческое лицо и руки, что обвивали в данный момент шею девушки, однако, глаза его были белёсыми и не имели зрачков, а тело ниже плеч превращалось в густой дым, что окутывал спину Мэйли, словно плащ.

Я впервые видела нечто подобное, но уверена, что именно это создание влияло на состояние моей подруги.

Говорила же ей не кричать в лесу…

Но как объяснить простой смертной, что шум в подобном месте может привлечь внимание тех, кого она не увидит?..

«Прочь!» — гоню создание мысленно, позволяя своему взгляду наполнится тьмой Великой Бездны.

С визгом, слышимым только мной, существо расщепляется, освобождая Мэйли от наваждения.

— Сестра? — заметив, как та покачнулась, схватившись за лоб, названный брат подбегает к ней и обхватывает за плечи.

— Нам нужно уходить отсюда, — произношу уверенным голосом, глядя на него, — место это теперь полно недоброй энергии. Чего глядишь — и вовсе перессоримся все.

— А как же Бабушка Мо? — явно испытывая головокружение, протягивает Мэйли слабым голосом.

— Я помогу ей. Идите вперёд, — киваю Сяо-Вэю, чтобы увел сестру к лесной тропе.

И, когда остаюсь одна, поворачиваюсь к старушке.

— Бабушка Мо, — произношу и встречаю потерянный взгляд той, что уже ступила ногой за грань.

— Ты отпустишь меня? — словно видя в моих глазах весь свой жизненный путь, спрашивает старушка надломленным голосом…

Присаживаюсь рядом с ней и обхватываю ладонью её голову.

— Я освобожу тебя, — мягко отвечаю, а затем вливаю ей в рот каплю жидкости из черной склянки — несколько емкостей с разным содержимым всегда были при мне, на все случаи жизни; вот и сейчас одна из них пригодилась…

Слежу за тем, как закатываются глаза старой женщины, замечаю,