Зато теперь, когда все запреты сняты, я сделаю всё, чтобы Катя была со мной. И я, чёрт возьми, добьюсь своего. Она уже и так любит меня. Всегда любила. Просто пока что не воспринимает меня, как мужчину. Значит всё, что мне нужно, это указать ей на очевидные факты.

Прости меня, малышка, но мне придётся выдернуть тебя из твоего уютного мирка, который я сам же для тебя и создал. Так будет лучше для нас обоих, поверь.

Бросив каршеринговую тачку в зелёной зоне, спешу скорее домой. Мне не терпится побыстрее оказаться рядом со своей девочкой. В голове теснят другу друга сотни вопросов: как она? Плачет ли? Уснула уже или, может, всё-таки ждёт меня?

Хочется, конечно, чтобы она меня дождалась. Я лопну от нервного перенапряжения, пока буду томиться в ожидании утра, чтобы обсудить с ней всю эту ситуацию.

Наконец, добравшись до дома, замечаю, что свет нигде не горит. Неужели всё же уснула?

Захожу в дом, на всякий случай, обвожу взглядом гостиную, и быстро пробегаюсь по всему первому этажу. По дороге, правда, пару раз спотыкаюсь о собственные ноги, потому что башню продолжает кружить лошадиная доза пойла, намешанная в моём желудке. Пить-то я начал ещё на Катином празднике, а потом ещё и скотчем в клубе шлифанулся. Немного запоздало приходит мысль о том, что надо было хотя бы закусывать.

Не обнаружив здесь Катю, направляюсь прямиком в её комнату. Спит, наверно, моя маленькая девочка.

Очень медленно, стараясь не издавать лишнего шума, захожу в спальню малышки и утыкаюсь взглядом в аккуратно заправленную кровать.

Не понял…

Догадка проносится в мозгу молниеносным торнадо, и я тут же подлетаю к шкафу, рывком отодвигая разъезжающуюся створку. Шмотки на месте, но не все. Видно, что Катя копалась в вещах. Нет её спортивной сумки и полки чуть поредели.

Блять! Какого чёрта творит эта девчонка?!

Вскипая быстрее, чем действующий вулкан, нетерпеливо выуживаю из кармана мобильный. В сотый раз набираю Катин номер, и тут же слышу тихую вибрацию сбоку от себя.

Поворачиваю голову вправо. Ну точно. Оставила свой телефон на столе.

Ну куда она, блять собралась на ночь глядя? Одна, без денег, без телефна… Какого хера вообще она решила от меня уйти?! Найду – задницу надеру этой дурочке, чтобы даже мыслей больше не возникало от меня удирать.

«Ага, если найдёшь» - услужливо шепчет мне моё подсознание, заставляя сердечную мышцу снова в бешеном ритме  колошматиться об грудную клетку.

Очень кстати вспоминается Костет, буквально несколько часов назад схлопотавший пулю в затылок.

Блять… Катя… Надо было её запереть и ключи отобрать.

По коже проходит мерзкий озноб, расползаясь в тошнотворное чувство панического страха. Сердце подпрыгивает до самой глотки и долбит в ней с реактивной скоростью.

Не хочу даже думать о том, что что-то с ней могло произойти, но воспалённый и, кажется, уже окончательно поехавший от переизбытка событий, мозг сам услужливо подсовывает мне варианты, в красочных картинках изображая то, что может случится с совсем ещё юной девчонкой одной ночью на улице. Ещё и пидоры эти из леса, как нельзя кстати, вспоминаются. 

Да твою же мать!!! Если я в самый короткий срок не увижу или хотя бы не услышу Катю, то я просто свихнусь…

Начинаю лихорадочно соображать, куда кидаться первым делом в поисках моей малышки. На пьяную голову мозг совершенно отказывается двигать шестерёнками, и я хватаюсь пальцами за бошку, яростно массирую виски, в надежде, что это поможет мне сосредоточиться.

Думай Андрей! Соображай, куда она могла пойти! Так, скорее всего, она отправилась в квартиру родителей. Это самый логичный вариант.

Хотя, с другой стороны, могла целенаправленно этого не делать, потому что знала, что там я её сразу же найду.

Ладно, начну, в любом случае, с квартиры, а там уже на месте буду думать. По друзьям её проедусь. Не так уж и много вариантов, куда она могла от меня спрятаться.

На ходу строя у себя в голове план поисков Кати, покидаю комнату девочки и решаю зайти в свою, чтобы взять с собой зарядку. Автомобильная осталась в Рэндже, а мне, по всей видимости, придётся вновь оседлать Солярис. Телефон почти на нуле, а мобила мне сегодня пригодится ещё не раз.

Не желая терять ни минуты лишнего времени, залетаю в комнату, резко распахнув дверь, так, что она с грохочущим звуком ударяется о стенку. И тут же боковое зрение цепляет едва уловимое  движение на кровати. Хлопаю рукой по выключателю, и вижу на ней Катю, клубочком свернувшуюся на покрывале.

Шумный выдох облегчения буквально пробивает мои лёгкие. Не ушла. Всё ещё здесь, со мной, в безопасности. Малышка в моей комнате, значит всё-таки дожидалась меня. Где-то глубоко за брюшиной становится чертовски тепло, когда я вижу Катю, лежащую на моей кровати. Хочу, чтобы так было всегда. Чтобы я приходил, а она вот также как сейчас, ждала меня в нашей комнате, на нашей с ней постели. И так каждый вечер, до конца моих дней... И мне насрать насколько ванильно это звучит, потому что я не только душу, я всего себя с потрахами дьяволу готов продать, чтобы так оно и было.

Немного приглядевшись к моей девочке, замечаю, что она держит что-то в руках, крепко прижимая к своей груди.

И только сейчас до меня доходит, что что-то в этой картинке не так. Слишком напряжённая поза. Руки мёртвой хваткой вцепились в предмет, который она сейчас обнимает.

Пока я лихорадочно пытаюсь сообразить, что вообще происходит, малышка легонько вздрагивает, и я тут же улавливаю едва различимый всхлип, который она, по всей видимости, изо всех сил пытается заглушить.

Подхожу ближе, и Катя тут же отворачивается, пряча от меня своё раскрасневшееся лицо, но я всё равно замечаю, что она плачет.

- Котёнок… - осторожно подхожу к девочке и присаживаюсь на край кровати рядом с ней. Едва ощутимо прикасаюсь рукой к её волосам, боясь напугать. – Почему ты плачешь, малыш?

Блять, чё за тупой вопрос? Ну почему я такой дибил? А то не понятно, почему она плачет. Но я блин, просто не знаю, что ещё говорить. Вдрызг охмелевший мозг, вообще отказывается работать, а сказать что-то надо. Поэтому единственное, что приходит мне в голову – это начать задавать банальные вопросы.

Пока я судорожно копашусь в своей башке, соображая, как успокоить Катю, она неожиданно отрывает лицо от уже мокрой насквозь подушки и слегка приподнимается, вытягивая вперёд руку и демонстрируя предмет, который всё это время так крепко прижимала к своей груди.

Опускаю взгляд и, наконец, понимаю, что это такое.

- Сама нашла? – спрашиваю, поднимая на неё глаза и вглядываюсь в лицо малышки.

- Д-да – продолжает всхлипывать Катя, часто глотая ртом воздух в попытке успокоиться. – П-рост-ти. Я н-не хот-тела лазить по т-твоим вещам. Д-дверца тумбочки была приотк-крыта, я ув-видела и взял-ла.