стать сильнее, — взмахнула хвостом Намира. — Если драконы живут без опасности, они жиреют и среди них рождаются глупцы, которые начинают использовать опасные практики, душить друг друга в постелях и из интереса спать с представителями своего же пола. Кракалевн уничтожать не следует и изгонять навов сразу — тоже. Мы будем вести войну с ними постепенно и превратим народ крылатых в тех существ, которыми они и были задуманы изначально.

— Опасностей мы найдём сколько угодно. Покончив с этим врагом, не придётся ждать нового, — несмотря на своё уважение к Создательнице Создателей, Арма не отрекалась от своего видения мира. — Но чтобы мы не погибли окончательно, не справившись с постоянным умиранием, ты и должна нам помочь, мать-Тьма.

— Согласна с тобой, — кивнула носящая Тьму драконесса. — Твой разум и твоя рассудительность радуют меня. После того, как мы закончим обучение, тебе стоит принять меня в своё тело и обрести в дополнение к разуму ещё и силу. Но сначала нам необходимо разобраться с убивающим куполом, — она не спеша прошлась по каморке Намиры, в которой и проводился обряд. — Собери верных мне драконов, но не говори им о моём появлении. Я явлюсь им, когда продемонстрирую свою мощь, прорвав оборону кракалевн.

— О чём мне им тогда говорить? Драконы не любят пустых слов. Делай, что должно, и появись после.

Третья глава — Схватка неравных

Тьма действительно принялась за дело — Намира облетала строение за строением, умело подбирая слова, чтобы уговорить драконов на новую атаку. Долго убеждать ей никого не приходилось, тем более, что обещание снять защиту подбадривали даже наиболее скептически настроенных к атаке.

— Ты полетишь с остальными? — Зорат спросил у отца, как только весть и до него долетела.

— Конечно, — он прищурился, задрав нос. — Без меня все могут подумать, что захватили город лишь стараниями обезумевшей Намиры, а сами будто бы не участвовали.

— Обезумевшей? — спросил юный Зорат. — С чего ты так решил? Она просто зажглась идеей и потому необычайно деятельная…

— Она решила заменить Аменемхата, причём требовать будет с народа не меньше, чем демиург. Самомнение у неё такое же, как у меня, но его это самомнение, а не совесть она использует как топливо для своей деятельности.

— Но она и вправду куда более волевая и, по-моему, имеет план, — Зорат скрестил лапы на груди. — Разве драконам такой правитель подойдёт не больше, чем «вялый и неспособный к решительным действиям» Аменемхат? Он ведь даже советовался с толпой народа и до сих пор не придумал ничего, что могло бы помочь нам в победе над кракалевнами!

— У Намиры есть план! — всплеснул крыльями Сурт. — И в чём он? Закидать кракалевн будущими трупами, как обычно? А, она его не говорит никому, вдруг шпионы кракалевн прознают о нем раньше времени? Нет здесь шпионов кракалевн, а драконы, способные сами повторить то, что делает она, есть. Я вылетаю сегодня же. Можешь полететь со мной, можешь дом охранять, но я попробую её опередить и показать остальным, что её план не лучше моей импровизации.

— Разве ты сможешь что-нибудь сделать? — изумился юноша. — Ты посмотри, стаи драконов готовы к полёту! Они просто не послушают тебя, а выступая против Намиры, ты растеряешь свой авторитет! Если же её план не удастся, мы проиграем или отступим, гнев остальных повернётся против тебя в равной степени, как и против неё.

— Я не смогу ничего с к а з а т ь, а сделать смогу, — Сурт собрал с полок несколько кристаллов, — и не назову себя за это великим, всемогущим и непознаваемым. Намира и её подсосники влетят в город кракалевн и найдут там меня.

— Что же ты раньше тогда этого не сделал? — неприятно удивился Зорат.

— Раньше не было Намиры. Точнее, той, кем она теперь себя называет. Кракалевны откроют мне врата без боя, потому что боятся Тьмы.

— Тьмы? — Зорат уже достаточно овладел самыми разнообразными знаниями, чтобы сопоставить столь очевидные факты. — Получается, Намира сейчас захвачена Тьмой, так? Этим объясняется её… неугомонность и самоуверенность?

На вопросы с очевидным ответом Сурт никогда не отвечал.

* * *

— В чём твоя атака отличается от нашей? — Аменемхат не переставал задавать бесполезные вопросы своей создательнице во плоти. — Если ты знаешь магический приём, как снять щит, скажи его остальным, и мы захватим тысячи городов, а не один.

— Не пытайся охватить своим жалким умом то, чего не сможешь понять, — в речи Намиры не было уважения ни к чему, кроме как к самой себе. — Твой мозг меньше даже этой мелкой лужи из звёзд и пыли, как и мозг этого тела, — она ударила себя крылом в грудь. — Это сознание не сможет сформулировать ответ, а ты — понять его. Всё, что от тебя требуется — верить мне и слушаться меня.

— Будь ты всемогуща, ты бы смогла объяснить мне такую сущую безделицу, как способ победы в птенцовой драке, — Аменемхат раздражался не от непочтительного тона, а от упрямства Намиры, которое может оборвать многие жизни своим безрассудством. — А раз не можешь, ты уже не способна на всё, и нет тебе веры.

— Нетерпеливый самодовольный глупец, — Намира даже не посмотрела в его сторону. — Скажу тебе лишь то, что ты должен научиться доверять тому, кто во много раз умнее тебя.

— Зачем тогда ты возишься с нами, глупцами и упрямцами, если можешь сама одолеть всю Иннумераль разом?

— Я ради вас забочусь, потому что люблю вас даже несовершенными.

— В сражении слабые погибнут, а сильные многому научатся, — заметила Арма, которая стояла неподалёку. — Естественный отбор.

— А вы решили его ускорить, чтоб слабые долго не мучались… велика ваша любовь, — Аменемхат вздохнул, морщась. — Запрещать помирать таким же фанатикам, как вы, я не буду, но странно, что вы решили