— Здравствуй, моя добрая фея!

Они сели рядом. Мередит положила голову ему на плечо — этотмолчаливый жест был красноречивее всяких слов. Им было хорошо вместе ипрошедшей ночью, им хорошо и сейчас — любовь наполняла собой каждое мгновениеих жизни.

«Может быть, за это я должна благодарить свою работу, —мелькнуло в голове у Мередит. — Возможно, именно постоянные разлуки недают нам наскучить друг другу».

— Сходим куда-нибудь пообедать? — предложил Стив.

— Жарко, — протянула Мередит.

— Дома еще жарче. Мне хочется прогуляться, а тебе? Какнасчет «Зеленой таверны»?

— Хорошо, — секунду поколебавшись, ответилаМередит.

По совести говоря, ей надо было работать, но работу Мередитрешила отложить на потом. Документы подождут. Стивену она сейчас нужнее, чемКэллену Доу и своим коллегам с Уолл-стрит.

Позвонив в ресторан, Стив заказал столик на два часа дня.Держась за руки, словно влюбленные, Стивен и Мередит вышли на улицу.

Августовское солнце палило нещадно; казалось, еще немного —и расплавится асфальт. Но даже жара не могла испортить хорошее настроение Стиваи Мередит.

Доехав до ресторана на такси, они прошли в отдельный кабинети сели за столик. За едой говорили, как обычно, о делах. Точнее, говорила восновном Мередит, а Стив слушал с любовью и неподдельным интересом.

— Представляешь, Пол Блэк настоял-таки на том, чтобылететь со мной в Калифорнию! — пожаловалась она.

Стив сочувственно покачал головой. Он был уже наслышан осоперничестве Мередит и Пола — одного из старших партнеров в фирме.

— Ох уж эти мужчины! — продолжала возмущатьсяМередит. — Считают себя высшей расой только потому, что носят брюки!Работать не хотят, а как снимать сливки — так они первые! Согласна, именно Полнашел Кэллена Доу; но затем он скинул всю работу на меня, а сам пальцем о палецне ударил. А теперь почувствовал, что дело выгорит, и решил примазаться к моейславе!

Будь снисходительна к мужчинам, дорогая, — успокаивающезаметил Стив. — Позволь нам иногда потешить свое самолюбие, ведь от этогоникому нет вреда. В конце концов, Кэллен Доу знает, кому обязан своим будущимуспехом.

— Ты прав, мне не на что жаловаться, — вздохнулаМередит. — Я знала, на что иду, когда начала играть в мужские игры. Не зряУолл-стрит называют «самой консервативной улицей в Нью-Йорке»; иной раз мнекажется, что мои коллеги застряли где-то в пятидесятых. Ты ведь знаешь, какихусилий мне стоило доказать руководству фирмы, что я способна не только насекретарскую работу. А с каким трудом я добилась партнерства! Честное слово,все эти финансисты и банкиры до сих пор уверены, что место женщины — на кухне,в детской, в крайнем случае, в приемной шефа!

Заметив, что Мередит не на шутку раздражена, Стив поспешилсменить тему:

— Кстати, о карьерном росте: Харви собираетсяпереселиться в Бостон.

— Как, опять? — недоверчиво улыбнулась Мередит.Харви Лукас, заведующий отделением травматологии и непосредственный начальникСтива, в последние годы не раз заговаривал о переезде. Но дальше разговоровдело не шло: сниматься с насиженного места всегда нелегко, тем более — для неслишком здорового человека, обремененного большой семьей. Отъезд Харвипредоставил бы Стиву место заведующего отделением; но Стивен не стремился вверхпо карьерной лестнице и был вполне доволен своей нынешней работой. К тому же ондружил с Лукасом еще с институтских времен и не хотел расставаться со старымприятелем.

Закончив обед, Стив и Мередит вышли из ресторана и пешкомдошли до парка. Здесь было шумно: играли уличные музыканты, с визгом носиласьдетвора. Стив и Мередит шли рука об руку, не было сказано ни слова, но каждыйиз них знал, о чем думает другой. Годы совместной жизни научили их своеобразнойсемейной телепатии: они понимали друг друга без слов.

«Может быть, все-таки заведем малыша?» — молчаливо спрашивалСтив.

«Не сейчас, дорогой, — мысленно отвечалаМередит. — Ты же знаешь, я не против ребенка, но не хочу разрываться междумладенцем и работой. Давай подождем».

«Сколько же можно ждать? Годы идут, и мы с тобой нестановимся моложе. Когда же ты наконец решишь, что готова к материнству?»

«Может быть, и никогда», — мысленно ответила Мередит,зная, что вряд ли когда-нибудь осмелится произнести это вслух.

Вернувшись домой, Стив расположился на диване и притянул ксебе жену.

— Давай после ужина сходим в кино, — предложил он.«Как он хорош!» — думала Мередит, глядя на мужа.

Сейчас, в голубой рубашке, обтягивающей широкие плечи, и вшортах цвета хаки, туго облегающих его мускулистый торс, он казался неотразимомужественным и в то же время каким-то трогательно-домашним. Стиву был бы к лицузагар, но, увы, у него не было времени валяться на пляже или в солярии. Но исейчас светлая кожа Стива оттеняла мужественную красоту его лица, темные, каквороново крыло, волосы и загадочную черноту глаз.

Он ничем не напоминал того смертельно измученного человека,что, шатаясь от усталости, ввалился в квартиру вчера вечером. Восемь часовполноценного сна и общество любимой жены — вот и все, что нужно было СтивенуУитмену, чтобы обрести былую бодрость и готовность к новым подвигам.

— Не могу, Стив, — виновато ответилаМередит. — Надо собирать вещи, и к тому же я еще не прочла документы.

— Жаль, — коротко ответил Стив. За четырнадцатьлет он привык к тому, что работа у жены всегда стоит на первом месте. — Акогда твой рейс?

— Самолет вылетает в полдень, — ответилаона. — Значит, выехать надо около десяти.

— Вот тебе и воскресенье! — проворчал Стив, смиряясьс неизбежным.

После ужина Мередит уединилась в библиотеке, служившей имобоим рабочим кабинетом. Здесь вперемешку с медицинскими журналами лежалифинансовые справочники, а на столе стоял компьютер Мередит. У Стива тоже былкомпьютер, но он редко пользовался им.

Мередит положила руки на клавиатуру, и на мгновениезадумалась, глядя на мерцающий экран. В голову ей пришла неожиданная мысль: непереживает ли Стив оттого, что она зарабатывает больше, чем он?

Полноправный партнер в фирме с Уолл-стрит получает гораздобольше хирурга из муниципальной больницы. Именно Мередит купила квартиру вэлитном доме, именно она платила за свет, тепло и прочие коммунальные услуги. Ився домашняя обстановка — тоже ее рук дело. Стив и рад был бы взять половинурасходов на себя, но его зарплаты на это не хватало. Не слишком-то этосправедливо, думала Мередит: почти каждый день он спасает людей от смерти, аполучает за это столько, что хватает только на скромную жизнь.

В отличие от многих семейных пар, Мередит со Стивом никогдане считались и не спорили о деньгах. Между ними не было «твоего» и «моего»:само собой разумелось, что все деньги, кто бы их ни заработал, — общие,семейные. По крайней мере, так Мередит думала до сих пор… Но кто поручится, чтои Стив принимает такой порядок как само собой разумеющийся?