— Мне такая жизнь нравится, да и тебе тоже. Знаешь, какраз вчера, по дороге в аэропорт, я задумалась об этом. И мне пришло в голову:хорошо, что у нас нет детей! Появись в семье ребенок, нам обоим пришлось быкруто менять режим и весь стиль жизни.

— А мне кажется, мы бы справились, — с ноткойгрусти в голосе ответил Стив. — Справляются же другие!

— «Другие»? — с сомнением повторилаМередит. — Не знаю ни одной семейной пары, которая жила бы так же, как мы.Тебя целыми днями не бывает дома; я то в командировках, то мечусь как угорелаямежду домом и офисом. Что это за жизнь для ребенка? Нам придется носитьнагрудные таблички «мама» и «папа», иначе он так и не научится нас узнавать!

— Знаю, знаю. Ты считаешь, что мы не готовы! Боюсьтолько, когда ты наконец подготовишься, я буду уже дряхлым стариком.

— Дорогой, ты никогда не станешь стариком! —рассмеялась Мередит.

Но сама она понимала, что это не ответ. Да, она не готова —и один бог знает, будет ли она готова когда-нибудь. Мередит не представляласебя в роли матери, не понимала, как впишется материнство в ее жизненноерасписание. В молодости она откладывала рождение ребенка «на потом», но времяшло, неопределенное «потом» оставалось где-то в туманной дали, а мысль о детяхнаполняла ее все большей тревогой, почти страхом.

Мередит знала, что Стив хочет иметь детей. Ей не хотелосьего разочаровывать. Только ради его спокойствия она отделывалась уклончивымиотговорками; если бы Мередит решилась честно высказать мужу то, что думает, ееответом стало бы твердое «нет».

— Мерри, нам надо серьезно об этом поговорить. Ипоскорее.

— Только, пожалуйста, подожди, пока я закончу кампанию«Доу-Тех»! — с неожиданной для самой себя резкостью ответила Мередит.

Сейчас для нее не было дела важнее предстоящей кампании, онане хотела тратить душевные силы на споры со Стивом, стыд и бесплодную борьбу счувством вины.

Разговоры о детях рождали в ней чувство вины: Мередит знала,как до сих пор тоскует Стив по безвременно ушедшим родителям, как страстномечтает о настоящей семье. Для него семья без детей оставалась неполной.Мередит считалась с его чувствами, но никогда не понимала их — по ее мнению,любящего супруга и любимой работы для счастья было вполне достаточно.

— Ладно, Мередит, давай прощаться, а то завтра тыбудешь спать на ходу!

Стив знал, что Мередит предстоит нелегкий день. А вечером —ночной рейс обратно в Нью-Йорк. Самолет прилетает в шесть утра, и, если Стивхоть что-то смыслит в характере своей жены, она приедет домой, примет душ,переоденется и как ни в чем не бывало отправится на работу.

— Завтра позвоню, — пообещала Мередит, сдержавзевок. — Только не знаю когда.

— Не беспокойся, ты знаешь, где меня найти. Я весь деньбуду здесь.

— Спасибо, что позвонил, — сонно пробормоталаМередит. — Спокойной ночи. Я тебя люблю.

Заснула она не сразу: около получаса ворочалась в постели,думая то о муже, то о предстоящей встрече с Кэлленом. И, кажется, только-толькозакрыла глаза, как безжалостный трезвон будильника вырвал ее из царства грез.

Для завтрака Мередит надела привезенный с собой строгийтемно-синий костюм, жемчужные серьги и уложила волосы в тугой «французский»пучок. Ровно в половине восьмого с неизменным портфелем под мышкой онаспустилась в ресторан.

Несколько ранних посетителей проводили ее восхищеннымивзглядами. В этих взглядах можно было прочесть многое. «Кто это? —казалось, спрашивали они. — Манекенщица, рекламирующая новую модельделового костюма? Или, может быть, голливудская актриса в роли бизнес-леди?Разве у деловых женщин бывает такая легкая, словно танцующая походка, такаясветящаяся кожа, белозубая улыбка и сияющие зеленые глаза?»

За столиком ее уже ждал Пол Блэк в темно-сером летнемкостюме, белой рубашке и безупречно завязанном галстуке — типичный финансист сУолл-стрит. Вот уж кого невозможно было принять за кого-то другого!

— Хорошо отдохнули вчера? — поинтересоваласьМередит, усевшись и заказав себе чашку кофе.

— Отлично! Жаль только, что от Сан-Франциско доПало-Альто путь неблизкий — я вернулся далеко за полночь. Вы правильно сделали,что остались в гостинице.

«Вообще-то у меня не было выбора», — подумала Мередит.

Но вслух этого не сказала, а заговорила о вчерашнем звонкеКэллена:

— Он очень обрадовался, услышав, что у нас уже все готово.

— Ну еще бы! Правильно сделал, что обратился в нашуфирму — уж мы-то его не подведем!

— Да, я ему так и ответила, — сухо отозваласьМередит.

Больше она ничего сказать не успела — в зал вошел КэлленДоу.

Мередит не преувеличила, когда сравнивала его со знаменитымикиноактерами. Кэл Доу был не просто привлекателен — красив яркой,жизнеутверждающей красотой сильного и уверенного в себе мужчины. Мередитслышала, что ему уже за пятьдесят; однако выглядел он самое большее на сорок.Светло-русые волосы без признаков седины, ярко-синие глаза, фигура атлета,ровный калифорнийский загар, элегантный костюм цвета хаки, синяя рубашка, яркийгалстук — все в нем буквально просилось на рекламные страницы какого-нибудьмодного журнала.

Широко улыбаясь, Кэллен пожал руку сперва ей, затем Полу.Пожатие его было энергичным и крепким.

— Как я рад видеть вас обоих! — произнес он, иМередит почувствовала, что в его устах эти слова не просто дежурная вежливость.

Все трое заказали себе завтрак: Кэллен — яичницу и фрукты,Мередит — кофе с тостами, Пол — омлет и овсянку.

За едой говорили о предстоящей поездке. Кэллен в основномспрашивал, а Мередит четко и исчерпывающе отвечала на все его вопросы,рассеивала сомнения, успокаивала тревоги.

— Судя по вашим словам, мы можем отправляться в путьхоть завтра, — заметил Кэллен за второй чашкой кофе.

— Лучше пусть все идет по плану, — улыбнуласьМередит. — Мы начнем кампанию в Чикаго через две недели.

Начать с Чикаго предложила сама Мередит. В этом крылсятонкий расчет. Известно, что первый блин обычно получается комом: посколькуЧикаго для целей Кэллена был наименее перспективен, первую презентацию акций«Доу-Тех» Мередит решила провести там. Это будет своего рода генеральнаярепетиция, окончательная отработка сценария. Если что-то не пойдет на лад —невелика беда, зато на следующей презентации они уже будут знать, чего следуетизбегать и на что обращать особое внимание.

Из Чикаго путь их лежал в Миннеаполис, затем в Лос-Анджелеси Сан-Франциско. На выходные Кэллен и Мередит разъезжались по домам; впонедельник встречались в Бостоне, затем проводили презентацию в Нью-Йорке илетели в Европу. В Эдинбурге, Женеве, Лондоне и Париже все было готово к ихприезду.