Я сбился со счёту дней.

Рутина…

Хюн, подшучивая, подарил мне "Искусство Войны". Дисциплина Сенши, к слову, предписывала штудировать труд Сунь Цзы каждый день. Юноша прекрасно это знал, и не упустил возможность подколоть меня, намекая: "Неужели ты пропустил всю мудрость мимо ушей?".

Решил взять стратегическую паузу, помедитировать; “Кладбище Непревзойдённых” – лучшее для этого место. Рёко коллекционировал катаны сильнейших на специальной поляне, где у каждого воина был свой отдельный пьедестал. Занимательный факт: эти Акогаре отобраны у трупов, побеждённых самим странником. Оно и правильно – “Первый под Солнцем” всегда один.

Сидя на “кладбище”, чувствую силу. Холодок пробегает по спине. Послышался задорный голос:

– “Твоя победа будет честной”.

Со страху прищурился.

– “Господин говорил, что ты не обладаешь большой силой, подняв пёрышко”, – узнал Рэна, – “Слух, слышащий только раскаты грома, не считается тонким”, – монах словно парил в воздухе, – “Зрение, видящие солнце и луну, острым”.

Открыв глаза улавливаю смутный силуэт Карпа, с кровоточащей раной вдоль тела.

Покровитель попрощался, растворившись в Небесах.

* * *

Прихожу сюда, кажется, в сотый раз.

То же: “Цзинь-цзинь-цзинь!”, – Йошихиро работает без отдыха; а я без умолку его достаю. Тренировка происходит с вынутым из рукоятки лезвием, считай – голой сталью. Сегодня, встав прямо под двери, принялся громко топать, кричать, надрывисто дышать, и, вместо привычного задвигания фусумы, Кузнец Душ показался лично.

Ступор. Волосы поднимаются дыбом.

Он почти вдвое выше меня.

Взгляд филина, статура – горы.

– Йошихиро-сан, я пришёл погово...

Летит кулак!

Резкое жжение под глазом…

Лечу.

Темнота.

* * *

Очнулся уже под звёздами.

На дворе ночь.

Почему он так не хочет поговорить? Неужели сложно просто открыть рот? Устроил, блядь, спектакль.

Кулаки невольно сжались.

Влупил по дереву.

По мышцам пробежала дрожь.

– АЙ! – вырвалось от резкой боли.

Смотрю на руку – кожа облезла, рана кровоточит.

Ещё раз!

Теперь в крови левая.

– Фу-у-х...

А Йошихиро всё: “Цзинь-цзинь-цзинь!”.

Побрёл домой.

Голова раскалывается, под глазом – фингал. Меня словно избили где-то в переулке, ограбили и бросили в сточную реку, не забыв плюнуть на последок. Терпеть унижения можно, но когда знаешь за что, а здесь…

Сука!

Я приду.

* * *

Он уже ждал меня – сидел на террасе мастерской.

Подошёл ближе.

Смотрим друг на друга.

Тут разговор мужской, немногословный – одно движение и моё полуживое тело катится от резиденции к подножию.

– Йошихиро-сан...

Хук по корпусу – изо рта брызжет слюна.

Отхожу, держась за живот.

Острый спазм.

– Стойте. Фу-у-ух... Я хочу сказать...

Шаг назад – летит апперкот по челюсти. Уворачиваюсь.

– У меня нет злых намерений...

Толкает.

Падаю на колени.

Подходит, пока держусь.

Летит удар – перекатываюсь. Повторяет – ухожу вправо. Ещё раз – влево.

– Услышьте...

Хватает за голову.

Последний – коленом.

Ухожу во мрак.

* * *

Избей ты меня хоть тысячу раз, я не дам твоей каменной роже унижать меня. Мы поговорим и ты починишь мой меч.

Мои кулаки изнывают, и, кажется, говорят: “Лучше быть отрубленными, чем с таким хозяином”. Йошихиро избивает меня, а я отыгрываюсь на них – так уж сложилось.

Кукла. Бесит. Бью. Бесит. Бью.