тут еще одна напасть: чума! Всем было плохо, но евреям хуже всех! Раньше только поляки были к евреям терпимее других, но теперь и они изменились: они-то тоже стали частью Речи Посполитой. Так что не издевался над евреями только ленивый!.. Страшная статистика: за десятилетие всей этой неразберихи был уничтожен каждый третий еврей. Но чудовищнее всего, то, что это были потери народа, ни с кем не воевавшего; никому и никогда не объявлявшего войну. Да, «жиды» ни с кем не воевали, но все воевали с «жидами»! Увы, такова история… История, как всегда, неоднозначная!

Как оно все было на самом деле, теперь уже никто точно не поведает: ни в современных учебниках, ни в исторических летописях про евреев (украинских, белорусских, польских) почти ничего не рассказывают.

Как будто и не существовало никогда на землях Речи Посполитой этноса ашкенази. Хотя, что далеко ходить! Само понятие «еврей» было и для нас, проживающих в отдаленных советских республиках, чем-то очень далеким. В школе нам тоже ничего про это не рассказывали. Интернационализм ‒ главное достижение советской эпохи! А советский народ — это русские, украинцы, поляки, казахи, немцы… Очень длинный список получался! Только вот евреев в том списке я не помню. Впервые-то еврейкой назвали меня в Дрездене, просто рассматривая фотографию.

Почему столь пространное повествование о польских евреях? ‒ Хотелось разобраться, каким образом моей пра-пра-пра… оказалась еврейка: и не просто еврейка, а польская; и не просто польская, а ашкенази. Малая толика еврейской крови, добавленная в мой достаточно перемешанный генный ряд, оставила изрядный след не только на моей внешности, но и на внешности моих детей. Недаром же нас после лихих 90-х многие стали принимать за евреев. Это было время, когда немцы уезжали в Германию, белорусы в Белоруссию, евреи в Израиль… Тогда многие, жаждущие покинуть бывшие советские пенаты, стали рыться в своих родословных и выискивать далекие корни. У меня цель была другая: мне, действительно, стало очень интересно, как так получилось, что в далекой Сибири скрестились пути польско-еврейской девушки и бравого потомка поморов с берегов Северной Двины.

А путей могло быть несколько! Для начала, прежде чем появиться в сибирских краях, польские евреи должны были превратиться в евреев русских. А стали они таковыми и оказались в Российской империи вместе с территориями, что отошли к России после первого раздела Речи Посполитой. Именно тогда по указу императрицы Екатерины II от 1785 года польские евреи получили российское подданство и право торговать на всей территории России, включая Сибирь. С этого момента и началось массовое переселение евреев в сибирские слободы. Хотя первые единичные евреи появились в суровых краях гораздо раньше: плененные уроженцы Речи Посполитой во времена Смоленской войны отбывали в Сибири ссылку. Да так и остались здесь навсегда. Позже случилась тринадцатилетняя русско-польская война. Она добавила новую волну арестантов, приговоренных к каторжным работам на рудниках ‒ среди них тоже было много евреев.

Но, повторюсь, массовый приток евреев в Предуралье и Сибирь начался с того самого указа от 1785 года. Увы, уже через несколько лет, как только евреи стали активно возводить винокурни и маслодельные заводы, открывать магазины, парикмахерские и постоялые дворы, империя ограничила им свободу миграции и установила, так называемую, «черту оседлости». Им запретили селиться во внутренних российских губерниях, в том числе и в Сибири. Исключение сделали только для евреев, принявших православие, а евреи-иудеи теперь могли попасть в сибирские края либо нелегальными путями, либо будучи ссыльными, либо по особому распоряжению. Правда, и здесь были исключения: для обладателей дефицитных профессий и крупных коммерсантов вероисповедание не имело никакого значения. Впрочем, имперские препоны особой роли не сыграли: предприимчивые и непотопляемые евреи, привыкшие к непостоянству власть имущих, принимали православие и продолжали осваивать бескрайние просторы. Им было комфортно в уральско-сибирской глубинке: местные старожилы был гораздо лояльнее к «жидам», чем, например, в Московии, Литве или на Украине.

В 1836 году случился очередной поворот в жизни польских евреев: по указу Николая I лицам, желающим переселиться в Тобольскую и Омскую губернии, предоставлялись земельные наделы, орудия труда и рабочий скот. К тому же, новым землевладельцам давали длительную отсрочку от службы в армии. Увы, в очередной раз власть показала свое непостоянство: император через пару месяцев передумал и развернул, не успевших осесть, евреев в Херсонскую губернию. Лишь около тысячи еврейских семей успели воспользоваться царской милостью.

Так что, когда и каким образом оказались предки моей польско-еврейской пра-пра-пра… в Тобольской губернии, можно только предполагать. Может быть, плененный предок был выслан после Смоленской войны… Может быть, после раздела Речи Посполитой оказался каторжником на зауральских рудниках… Может быть, проник нелегально… А, возможно, оказался в числе счастливчиков и успел получить в 1836 году десятину плодородной сибирской земли.

Свадебное фото (1909 год): Шергина (Лукиных) Анастасия Семеновна, Шергин Федор Спиридонович

Как бы то ни было, встретились однажды в Курганской волости Тобольской губернии мужественный потомок северных поморов и польская красавица-еврейка, и продолжилась одна из многочисленных ветвей рода Шергиных с добавлением в генную историю частички сильной еврейской крови.

Глава 4

Про ложку и не только…

Пять детей было у прадеда Спиридона Шергина: дочь и четыре сына, младшим из которых был мой дед. Благодаря именно сыновьям, семейство Спиридона Федоровича, по тем временам, считалось вполне состоятельным. Причиной тому ‒ земельные наделы, предоставляемые государством. Выделялись они только лицам мужского пола: женщины в такой арифметике не учитывались. Так что пахотных угодий в семье было предостаточно!

Рослый и плечистый прадед характером обладал суровым: семейные традиции от поколения к поколению соблюдались свято. А это: и обязательная молитва перед трапезой, и свое место на лавке за огромным обеденным столом, и своя деревянная ложка. Во главе стола ‒ сам хозяин, возле него ‒ старшие сыновья, ну, а дальше по рангу… Никто не смел прикоснуться к пище, пока Спиридон первым не зачерпнет варево из общей посудины. Едоков-то хватало в клане Шергиных: сам домохозяин с супругой, да сыновья с женами, да внуки, да престарелые родители, да дочь ‒ последыш. На устои староверов смахивали семейные обычаи. Число три считалось священным: три раза крестились, входя в горницу, на божницу и трижды омывали руки перед тем, как сесть за стол. Ну, а еда, как и у всех земляков: «щи да каша — пища наша»; неизменная квашеная капуста и ядреные огурцы из одной деревянной бочки, да долгое вечернее