— Если конспирация соблюдена, что тогда беспокоит..,верующих?

— Нас беспокоит, — ответил один из блондинов,причислив себя к вышеназванной категории, — группировка неоатеистов,которая активно противится приезду нашего лидера. Есть информация, что на негоготовится покушение.

«Зачем же он припрется?» — про себя подумал Хомяков и однимглотком ополовинил чашку.

— Лидер собирается организовать в нашей стране сетькурсов личностного роста, а также открыть отделение нашего международногоуниверситета. Но ему нужно воодушевить своих последователей. Они должны увидетьего и услышать.

— Как называется.., м-м-м.., движение?

Он хотел сказать «секта», но в последнюю секундуперефразировал.

— «Оставшиеся».

— Оставшиеся от чего? — Хомяков решил добраться досамой сути.

— Речь о будущем. Мы — те, кто выживет после ядернойкатастрофы.

«Вы, значит, выживете, а мы, значит, сдохнем, —вознегодовал про себя Хомяков. — Свиньи какие».

— Чего вы хотите от меня? — Хомяков решилрасставить точки над "и".

— Проследите за тем, чтобы в Москве с нашим лидером непроизошло никаких неприятностей, — ответил блондин, сидевший слева. —Он должен выполнить свою миссию и благополучно возвратиться в Дели.

А тот, что сидел справа, добавил:

— Женщина, которая взяла на себя всю организационнуюсторону дела здесь, в Москве, несколько дней назад: трагически погибла. Еезвали Ольгой Удальцовой. Можно воспользоваться этим обстоятельством, чтобы подвидом Ольги приставить к нашему лидеру своего человека.

Они обговорили детали и разошлись, довольные друг другом."Отлично, — думал Хомяков по дороге домой. — Еще одинсамозванец, который собирается выколачивать бабки из русского народа. Новыймессия, автор божественных откровений, сеющий разумное, доброе и вечное черезидиотские платные курсы и сомнительный — и тоже, естественно, платный! —университет. Впрочем, ему-то что? Если находятся дураки, желающие поклонятьсядругим дуракам, пусть поклоняются. На этом можно хорошо заработать — вот чтоглавное.

К слову сказать, недавно зародившееся в стране движениенеоатеистов беспокоило руководство. Но до сих пор не было никакой информации отом, что его деятели готовы перейти к открытой агрессии. Однако выгода от ихактивизации была налицо. По крайней мере для Хомякова лично. И он ее неупустит.

* * *

Лайма отлично знала, где живет Сергей Возницын. Некотороевремя назад Соня собиралась за него замуж и жила в его квартире. Они с ЛюбойЖуковой не раз ходили к парочке в гости с цветами и тортиками. Но союз двухсердец был недолгим: потенциальный муж страшно разочаровал подругу. По еесловам, он оказался ленивым, грубым и ограниченным типом. Соня выкладывала однуза другой ужасные подробности их совместного существования, и стало непонятно,как она вообще могла увлечься такой скотиной.

Лайма возвратилась к зданию Центра культуры за своей машинойи отправилась к дому бывшей Сониной любви. Не успела она зарулить во двор, какувидела, что Возницын собственной персоной выходит из подъезда и тяжкойпоступью конкистадора направляется к своему красному автомобилю. Автомобильсмахивал на загнанного коня — пыльный, с помятым бампером и треснувшей фарой,он понуро дожидался хозяина.

Сам Возницын, в противоположность машине, выглядел чистым исвежим, словно хирург, подготовившийся к операции. Брюки разрубали воздухострыми стрелками, а пуговицы на отглаженной рубашке блестели, точно золотыемонеты. Светлая челка, которой Возницын занавешивал левый глаз, имела здоровыйблеск и шелковистость — вероятно, он только что вымыл голову.

Лайма подъехала вплотную к нему и, выбравшись из машины,торопливо окликнула:

— Сереж, подожди!

Возницын так резко замер, будто налетел на невидимоепрепятствие. Потом медленно развернулся и уставился на Лайму безумными глазами.Вытянул вперед руку, словно хотел остановить Лайму, и помотал головой. Отудивления она и в самом деле остановилась, тогда он совершил обманный маневр,как лис, драпающий от собак, бросился к своей машине и нырнул за руль.

— Сергей! — завопила во все горло возмущеннаяЛайма. — Какого черта?!

Взревел мотор, и красный автомобиль, взбрыкнув, задомвыпрыгнул со стоянки. Развернулся и, проигогокав, помчался прочь. «Ничегосебе, — ахнула Лайма. — Он удирает!» Ей потребовались доли секунды нато, чтобы принять решение. Добежав до своей «девятки», она завела мотор ирванула следом. Чтобы не упустить Возницына, ей пришлось изрядно напрячься ипару раз нарушить правила, чего при других обстоятельствах она бы себе ни зачто не позволила.

Закусив губу и стиснув руки на руле. Лайма мчалась по городувслед за безумным красным автомобилем, который показывал на дороге настоящиечудеса. Вот уже они выехали за Кольцевую и понеслись в сторону Клина. Вкакой-то момент Лайме удалось нагнать беглеца, она посигналила, но тотраздраженно рявкнул и принялся вилять то вправо, то влево и едва не столкнулЛайму с дороги. Она почувствовала такую ярость, что, позабыв обо всем на свете,наподдала ему в зад своим бампером. Потом добавила еще раз, посильнее, и ей этотак понравилось, что она даже расхохоталась вслух.

В ту же минуту рядом с ее машиной нарисовался автомобиль ссиними номерами и проблесковым маячком и, гуднув, приказал ей прижаться кобочине. Когда милиционер с выкаченными от гнева глазами возник возлеопущенного окна, Лайма все еще хохотала.

— Вы тут что?! — заорал милиционер. — ВТехасе, блин? Устроили боевик, блин! Права!

Лайма все никак не могла справиться со смехом, но хохотатьпри милиционере было стыдно, и в попытке сдержаться она несколько раз громкобулькнула. С таким точно звуком из пустой бутылки под водой выходит воздух.Потом подхватила с соседнего сиденья сумочку, но вместо прав достала оттудапудреницу и несколько раз обмахнула, пуховкой лицо.

— Лейтенант! — наконец сказала она почтинормальным голосом, положив подбородок на тыльную сторону ладони так томно,точно они сидели в беседке, увитой плющом, на берегу синего озера, а вокругблагоухали розы, и проклятые соловьи надрывались так, будто их обещали ощипатьна рассвете. — Не знаю, что вы подумали, но я всего лишь пыталась выяснитьотношения со своим мужем.

Когда надо, Лайма умела пускать в ход женские уловки,которыми никогда не пользовалась для обольщения или «подогрева» верногоБолотова.

— Так это ваш му-у-уж! — разочарованно протянуллейтенант и присвистнул:

— Здорово же он вам насолил, как я погляжу.

— Он просто негодяй.

— Что, зарплату не принес? — Страж порядканеожиданно пришел в хорошее расположение духа.

— Блудил, — коротко ответила Лайма. — Идолжен понести за это наказание. Можно, я поеду? А то он ускользнет.