– У тебя есть еще приятные сюрпризы для меня насегодня?

– Нет, всего лишь несколько дополнений к американскойколлекции. Я уже поговорила о них с Габриэлой. Они не представляют проблемы.

– Мой Бог, почему нет? Ты хочешь сказать, что это будетпросто? Нет, Изабелла! – Но внезапно он вновь заулыбался, так как обладалудивительной способностью сильно злиться и быстро прощать.

– Когда ты займешься мылом? – вновь надавила она.

– Я поставлю тебя в известность.

– Хорошо. Тогда все улажено, и у меня есть еще двадцатьминут до ленча.

Амадео улыбнулся ей, и она удобно устроилась на подлокотникеего кресла и нежно коснулась рукой щеки мужа. В этот момент яркий солнечныйсвет упал на бриллиант, и на дальней стене заиграли радужные блики. Оназаметила, как Бернардо с недовольным видом наблюдает за ними, и удивилась:

– В чем дело, Нардо, тебе снова не угодила одна изтвоих подружек?

– Очень забавно. Но так уж получилось, что в последнююнеделю я был прикован к рабочему столу. Я начинаю чувствовать себя евнухомэтого дома.

Амадео нахмурил брови. Его беспокоило, что они сверх мерызавалили Бернардо работой, но Изабелла поняла, что его неожиданно мрачный видвызван чем-то другим. Она слишком хорошо его знала, чтобы поверить в то, что онжалуется на очень большую нагрузку на работе. И она была права. Они все троебыли ужасно измотаны работой, но это им нравилось. Правда, Бернардо приходилосьработать несколько больше, чем его друзьям. Сейчас он был явно встревожен,переводя взгляд с большого бриллиантового кольца Изабеллы на ее жемчуга.

– Это безумие – носить такие драгоценности, Изабелла. –А затем выразительно посмотрел на Амадео: – Я говорил тебе об этом на прошлойнеделе.

– О чем это вы? – Изабелла переводила взгляд с одногона другого с притворным испугом, а затем остановила взор на добром лице мужа. –Он хочет заставить тебя отобрать мое кольцо?

– Примерно так. – Амадео пожал плечами, став при этомбольше похожим на итальянца.

Но Бернардо вовсе не забавляла их игра.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Вы знаете,что случилось с Беллоджио на прошлой неделе. Это могло случиться и с вами.

– Похищение? – поразилась Изабелла. – Не говори глупости,Нардо. Братья Беллоджио были важными политическими деятелями в Риме. Они зналивсех и сосредоточили в своих руках чрезвычайную власть. Все террористыненавидели их как символ капитализма.

– Они также знали, что у них чертовски огромноесостояние. А их жены расхаживали по городу как рекламы Ван Клифа. Ты недумаешь, что одно связано с другим?

– Нет. – Изабеллу, казалось, это ничуть не тронуло, нозатем она вновь уставилась на Бернардо. – Что на тебя нашло? Почему это вдругстало беспокоить тебя? У тебя опять разыгралась язва? Она всегда делает тебястранным.

– Прекрати, Изабелла. Не веди себя как ребенок. Это ужечетвертое крупное похищение за последний год, и вопреки тому, что вы думаете,не все похищения в наши дни происходят в Европе по политическим мотивам.Некоторые из них случаются именно потому, что люди богаты и дают понять этовсему миру.

– Ах так, значит, ты считаешь, что я разгуливаю,демонстрируя наше богатство. Я права? О Боже, Бернардо, как это вульгарно!

– Но разве это не так? – Его глаза гневно сверкнули,когда он схватил газету со стола Амадео. Он пробежал глазами по страницам,быстро листая их. Амадео и Изабелла наблюдали за ним. – Да, ужасно, ужасновульгарно, Изабелла. Я так рад, что ты не способна на подобную грубость.

С этими словами он слегка ударил по раскрытой газете сбольшой фотографией, на которой она с мужем входила во дворец. На вечере,устроенном в честь открытия оперного театра, Изабелла была в изумительнокрасивом бежевом муаровом вечернем платье и в пальто в тон ему, отороченномроскошными соболями. На шее сияло бриллиантовое колье, на обоих запястьях –браслеты, переливающиеся в унисон с кольцом на пальце.

– Я рад, что ты такая скромная. – Затем он гневновзглянул на Амадео: – Вы оба.

Небольшие запонки на рубашке под вечерним фраком Амадеосверкали совсем как маленькие бриллианты в ушах Изабеллы. На заднем планевиднелся «роллс» Амадео, на котором шофер вывозил их только по торжественнымслучаям.

Они в недоумении смотрели на фотографию, а Бернардоосуждающе гневно – на них.

– Мы там были не одни, ты же знаешь, – мягко сказалаИзабелла. Ее тронуло его беспокойство. Он и раньше заговаривал об этом, нотеперь, когда похитили и убили братьев Беллоджио, в его голосе чувствоваласьупрямая решимость. – Дорогой, тебе действительно не стоит волноваться за нас.

– Почему? Вы считаете себя святыми? Вам кажется, чтоникто не посмеет прикоснуться к вам? Если вы так думаете, то вы просто безумцы!Вы оба! – На мгновение показалось, что он вот-вот расплачется.

Бернардо знал одного из братьев Беллоджио и на прошлойнеделе был на его похоронах. Похитители потребовали безумный выкуп в пятнадцатьмиллионов долларов и освобождения шестерых политических заключенных. Но семьябыла не в состоянии удовлетворить их требования, а правительство не пожелало.Результат оказался трагическим. Хотя Изабелла и Амадео смотрели на него ссочувствием, происшедшее их не тронуло. Бернардо явно виделись призраки.

Изабелла медленно встала и подошла к Бернардо. Она привсталана цыпочки, обняла его и улыбнулась:

– Мы любим тебя. Но ты слишком волнуешься. Амадеохмурился из-за сочувствия к Бернардо, а не из страха за себя.

– До вас не доходит, не так ли? – Бернардо смотрел наних с возрастающим отчаянием.

На сей раз ответил Амадео, а Изабелла со вздохом села настул.

– Мы все понимаем. Но думаю, в этом меньше повода длябеспокойства, чем тебе кажется. Посмотри на нас, – он скромно махнул рукой всторону Изабеллы, потом на себя, – мы ничего собой не представляем. Мы простопродавцы одежды. Чего кто-то может хотеть от нас?

– Денег. А как насчет Алессандро? Что, если похитятего?

Амадео вздрогнул. Бернардо попал в цель.

– Это другое дело. Но он никогда не бывает один. И тебеэто известно. Вилла охраняется. Никто туда не может забраться. Тебе не стоиттак волноваться. Он в безопасности, так же как и мы.

– Ты ошибаешься. Сейчас никто не может быть вбезопасности. И до тех пор, пока вы разгуливаете в таком виде, – он вновьуказал на фотографию в газете, – вы играете с огнем. Когда сегодня утром яувидел эту фотографию, мне захотелось выпороть вас обоих.

Амадео и Изабелла быстро обменялись взглядами, и Бернардоотвернулся. Они не поняли. Они подумали, что он сошел с ума. Но сумасшедшиеони. Простые, наивные и глупые. Бернардо хотелось наорать на них, но онпонимал, что это бесполезно. Продавцы одежды... У них самый крупный дом мод вЕвропе, одно из самых больших состояний в Риме, оба – эффектные личности, у нихбеззащитный ребенок, а эта женщина увешивает себя драгоценностями... Продавцыодежды. Он еще раз посмотрел на них, покачал головой и пошел к двери.