— С одной стороны, вы могли бы, но с другой — нет, — отметилСеллерс, — если ты каким-то образом связан с ней, то она уже будет твоимклиентом и ты будешь представлять ее интересы.

— Хорошо, а в чем заключаются ее интересы?

— В том, чтобы убраться подобру-поздорову с пятьюдесятьютысячами баксов.

Я с сомнением покачал головой и заявил:

— Это не так, поскольку поиском этих денег вовсю занимаетсяполиция. Мы бы могли помочь ей совершить сделку с полицией. Возможно, владельцыбронированного пикапа в качестве вознаграждения смогли бы выдать нам пять тысячбаксов. Тогда вы, в полиции, смогли бы вздохнуть с облегчением, а она оказаласьбы вне опасности.

— Когда мне потребуется твоя помощь, я дам тебе знать, —пообещал Селлерс.

— Ладно, но только не кипятитесь, — посоветовал я. — Апочему это в том бронированном пикапе была сотня тысячедолларовых купюр?

— Деньги были заказаны Национальным профобъединениемторгового флота. Они сказали нам, что деньги были затребованы неким вкладчиком.На этом они поставили точку и более ни о чем не распространялись. Мы полагаем,что все это дело имеет отношение к какой-то букмекерской афере, но не можемдоказать это. Во всяком случае, деньги были в пикапе, а теперь их там нет… Утебя есть какие-нибудь идеи насчет этого?

— Таких, каких бы вам хотелось, нет, — признался я. — Или выуже сейчас обращаетесь к моей помощи?

— Иди к черту, — буркнул Селлерс и вышел из кабинета.

Берта подождала, пока за ним закроется дверь, и затемсказала:

— Дональд, не обращайся так с сержантом Селлерсом. Тынамеренно старался вывести его из терпения.

— Ну и что? — возразил я. — Мы тут валяем дурака с целымипятьюдесятью тысячами, пока сержант Селлерс влип в этом деле в настоящеедерьмо. Предположим, мы сможем разобраться со всем этим делом, разыщемпятьдесят тысяч для страховой компании и отрежем для себя порядочный кусокпирога…

На какое-то мгновение глаза Берты зажглись алчным огоньком,но затем она недоверчиво покачала головой.

— Мы не сможем сделать это.

— Почему?

— Потому, что они тут же пригвоздят нас на месте, вотпочему.

— За что?

— За соучастие в уголовном преступлении, за то, что мыстанем сообщниками преступников после того, как они совершили ограбление, и…

— Ты собираешься читать мне лекцию по проблемамзаконодательства? — прервал я ее.

— Ты чертовски прав, — подтвердила она, — я напоминаю тебеоб азбучных истинах уголовного законодательства.

— Берта, я и без тебя кое-что знаю об уголовномзаконодательстве, — напомнил я ей. — Предположим Селлерс напал на ложный след.Предположим, тот парень Бэксли всего лишь хотел добиться любовного свидания сэтой девицей, но предположим, она кое-что знает о нем. Предположим, что, еслимы обласкаем ее, она сообщит нам кое-какую информацию?

Берта внимательно выслушала меня, затем вновь покачалаголовой, но на этот раз не столь решительно.

— Сержант Селлерс не может решать за нас, что нам делать ичто нам не надо делать, — продолжал я уговаривать Берту. — Он придерживаетсятолько одной версии, вот и все. Но чем он может подкрепить ее? Ничем, не считаятелефонного номера.

— Но за ним стоит все управление полиции, — возразила Берта.— Когда ты начнешь путаться с этими ребятами, они могут стать очень жесткими.

— А я и не собираюсь путаться с ними, — заявил я.

— Хорошо, что ты намерен делать?

— Заниматься собственным бизнесом только так, как я хочу, —пояснил я ей.

Раздосадованная Берта с треском захлопнула за собой дверь.

Я подождал пару минут, затем открыл дверь и вышел в коридор.

У лифта стоял сержант Селлерс.

— В чем дело, сержант? — спросил я. — Лифты объявилизабастовку?

— Нет, совсем не то, — ответил Селлерс, — я просто стараюсьне спускать с тебя глаз, умник. Мне что-то не нравится какой-то особый блеск втвоем взгляде. Куда это ты направляешься?

— Прямиком в туалет, — объяснил я, позвякивая ключами. —Хотите присоединиться?

— Иди к черту, — рявкнул он.

Я двинулся в самый конец коридора. Сержант проводил менявзглядом. Я сделал вид, что самым тщательным образом вставляю ключ в замочнуюскважину, а тем временем тихонько постучал условным стуком по панели двери. Яуслыхал, как изнутри двинулась щеколда. Дверь немного приоткрылась, ииспуганный голос Элси Брэнд спросил:

— Дональд?

— О'кей, малышка, встань в сторону, — ответил я ипротиснулся в помещение. Закрыв за собой дверь, я задвинул щеколду.

— Ну и ну, я просто в восторге от всего этого, — заявилаХейзл Даунер.

— А что вам не нравится во всем этом? — поинтересовался я.

— Обстановка в этом заведении.

— У меня не было времени поменять ее, — пояснил я. — Атеперь послушайте меня. Дело ваше дрянь. В коридоре — весь ожидание — торчитсержант Селлерс из управления полиции.

— Так, так, — сказала Хейзл Даунер, — какое он имеет правопреследовать меня? Я ничего такого не сделала.

Элси Брэнд смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Ладно, — обратился я к Хейзл, — чего вы хотите от меня?

Она внимательно осмотрела мою фигуру.

— Я хотела бы получить некоторую помощь, но только не в этомпомещении — и я не знаю, способны ли вы оказать ее мне.

— А почему бы и нет?

— Вы не такой мужчина, каким я вас представляла себе.

— И какого же мужчину вы ожидали увидеть?

— С широкими плечами, с кулачищами боксера, — пояснила она.

— Мистер Лэм предпочитает сражаться не кулаками, а с помощьюсвоих мозгов, — вмешалась Элси, поспешив на мою защиту.

Хейзл Даунер осмотрела помещение мужского туалета и не безсарказма сказала:

— Оно и видно.

— Хорошо, — сказал я ей, — от этой “обстановки” никто непострадал. Сейчас я выхожу отсюда. Я постараюсь вывести Фрэнка Селлерса наулицу, а вы, девчата, выбирайтесь отсюда. Ты, Элси, возвращайся в наш офис. АХейзл пусть сама позаботится о себе. Когда вы окажетесь на улице, Хейзл, тамвас будет поджидать Фрэнк Селлерс. Вам предстоит немало времени провести в егообществе.