litbaza книги онлайнФэнтезиНочь шинигами - Кайли Ли Бейкер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 80
Перейти на страницу:

Но когда сборщик откупорил четвертый флакон, поднес к лампе и принялся крутить его десять мучительно долгих секунд, я засомневалась в том, что приняла верное решение.

Колокола Последней жатвы гулко отдались в кирпичных стенах, завибрировали в мраморном полу. В этот смутный час между ночью и днем церковные гримы выходили на поиски жнецов, желая обглодать их кости. Ночные урожаи к этому моменту следовало сдать, а дневные – обработать до Первой жатвы сумрака.

Сборщик со вздохом взял пятый флакон.

– Боюсь, придется отметить, что ты опоздала.

Я непроизвольно сжала зубы.

– Почему?

– Последняя жатва миновала.

Мои пальцы дернулись. Лампа на столе сборщика замерцала, вторя моему раздражению, но я медленно и глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться.

– Я пришла до Последней жатвы, – сказала я, стараясь говорить ровно.

– Согласно учетной книге, твой урожай не обработан, – ответил сборщик, покручивая в левой руке пятый флакон.

Я вздохнула и закрыла глаза. Конечно же, я понимала, что он сейчас делает. Наказав «опоздавшего», жнец заслужит похвалу от руководства. Самый легкий способ подняться по карьерной лестнице – поставить на место полукровку. Его непреклонность отметят, репутация сурового и непоколебимого сборщика укрепится, а я и пожаловаться не смогу. Даже если взорву лампу и швырну осколки ему в глаза, он не станет обрабатывать сосуды быстрее. Ускорить процесс могло разве что раболепие.

– Прости меня, жнец, – пробормотала я, склонив голову и опустив плечи. Голос звучал робко и испуганно. – Приношу извинения за опоздание.

Сборщик какое-то мгновение пялился на меня, словно удивлялся, что я так быстро сдалась. Но все же он был слишком юным, алчным до власти и не больно проницательным, поэтому я не очень-то боялась, что мою тактику разгадают. Вполне ожидаемо юнец презрительно усмехнулся, будто был и вправду оскорблен, и начал оценивать пятый флакон.

– Опоздание создает большие неудобства для Собрания и обработки, – прокомментировал он занудным тоном, – хотя где уж полукровке уяснить суть работы просвещенного жнеца.

Единственным допустимым ответом на эту провокацию было униженное молчание, поэтому я повесила голову и попыталась принять жалкий вид. Это было несложно, ведь воспоминания о недавних событиях до сих пор выкручивали мое сердце, словно мокрую тряпку, а кожа зудела от нервной чесотки так, что хотелось содрать ее и сбежать, пока меня не поймала Айви. Вместо этого приходилось подавленно торчать перед напыщенным клерком. Я представила себя Высшим жнецом. Вот сейчас дотянусь и впечатаю физиономию юнца прямо в учетную книгу, разнесу вдребезги совиные очки – пусть знает, как задерживать и оскорблять меня.

Лампа на столе моргнула сильнее, и сборщик отвлекся, чтобы прикрутить ее, прежде чем закончить с последним флаконом. Затем положил все семь сосудов в лоток и нажал кнопку, запуская конвейер, который повез души на обработку. Как только юный жнец поставил напротив моего имени черную отметку, я вскочила и повернулась к выходу.

Пальцы сборщика вцепились в мой рукав, дергая назад.

Я смерила его взглядом, которым можно было расплавить стекло, но он лишь подтянул меня поближе.

– Мы не обсудили наказание, – напомнил юнец.

– Наказание, – повторила я, озираясь, чтобы посчитать, сколько людей заметят, если я сломаю ему шею. Слишком много.

– За твое опоздание, разумеется, – пояснил сборщик, кисло ухмыляясь.

Свет настольной лампы упал на его очки, превращая стекла в две сияющие белые луны.

Стандартной карой за нарушение комендантского часа была ночь у столба, с прикованными руками и ногами, шею же фиксировали в узком отверстии: чтобы ты мог дышать, но при этом не мог проронить ни слова. Другим жнецам позволялось таскать тебя за волосы, лить на голову медовуху или обзывать тысячами прозвищ, пользуясь твоим бессилием. Но хуже оков и оскорблений были презрительные взгляды и усмешки собирателей, словно идеальные создания рассматривали уродливую зверюшку, не представляя, что у них может быть с ней общего. А еще хуже, если мимо пройдет мой отец под руку с мачехой, делая вид, что не замечает меня.

– Возвращайся к Первой жатве, – приказал сборщик. – Подыщем местечко у двери, где тебя подвесить.

Мне понадобилась вся сила воли, чтобы удержать спокойное выражение лица. В этот момент я должна была сказать: «Да, жнец» – и поклониться, но ему повезло, что я не ударила его кулаком в нос.

Будто почуяв неповиновение, сборщик притянул меня ближе к себе. Его очки попали в тень, открывая хмурый взгляд.

– Следи за выражением лица, – сказал он. – Помни: в будущем мне еще не раз предстоит обрабатывать твои урожаи.

«В будущем», – подумала я.

К счастью, не в моем будущем.

От выброса энергии лампа полыхнула и взорвалась. Осколки усыпали стол, горячие иглы вонзились в руки сборщика, бумаги вспыхнули. Он отпустил меня и принялся судорожно сбивать пламя со стола утыканными стеклом ладонями.

– Да, жнец, – ответила я с низким поклоном, чтобы юнец не заметил моей ехидной ухмылки.

Впрочем, он был слишком занят, бормоча: «Проклятые лампы, стоило оставить газовые светильники».

Я развернулась и побежала к западным катакомбам.

Распахнула дверь в комнатку 857-Вест, заперла ее и остановила время в мире за пределами своей комнаты так надолго, как только могла. Во всяком случае, меня хватило на западные катакомбы, так что ни один жнец не мог вломиться, пока я не буду готова улизнуть. Конечно, если Высший жнец станет искать беглянку и почует махинации со временем, это не поможет, но хотя бы позволит выиграть несколько минут.

Сверху между перекладинами кровати свисала рука Нивена. Я хлопнула по ней, выводя брата из заморозки и одновременно пробуждая ото сна.

– Ты что творишь? – спросил он сверху хриплым спросонья голосом.

Между перекладинами выглянул зеленовато-лиловый глаз, второй прятался за прядью светлых волос и подушкой. Нивен не мог спать в темноте, поэтому оставлял зажженными свечи в углах комнаты и в шатком канделябре над головой.

Я махнула рукой, и все свечи вспыхнули вдвое ярче, сменив романтическое оранжевое сияние на ярко-белый стерильный свет. Нивен сдавленно фыркнул, но я уже рылась в сундуке у изножья кровати, разыскивая сумку для побега. Ничего подходящего не нашлось, поэтому я вытащила из шкафа ящики и опрокинула их, рассыпав по всему полу сломанные перья и звездочки оригами.

Наша комната представляла собой мрачную клетушку, сложенную из кирпича и вечно холодную от лежащих сверху глубоких слоев глины и земли. Нивен спал наверху, в окружении сверкающих деталек, шестеренок и стеклышек от разобранных механизмов. Я занимала нижнюю часть комнаты, мой матрац терялся в кипах краденых книг на одиннадцати языках. В последнее время я увлеклась ботаникой, и на улицах Лондона мне удалось собрать несколько прекрасных ядовитых цветов: болиголов, наперстянку и волчье лыко. Я высушила их и развесила у Нивена на деревянных рейках, потому что жнецов привлекает смерть, а мои растения были одновременно очень смертоносными и очень мертвыми.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?