…Следователь прокуратуры ничуть не походил на майораПронина. Не походила, точнее говоря. Данил с самого начала подозревал, что делоне будет вести ни один из здешних Джеймсов Бондов, но и не думал, что придетсястолкнуться со столь уж ярко выраженным здешним детским садом…

Очаровательное белобрысое создание с купринским именем Олесяи весьма распространенной рутенской фамилией Данич — судя по возрасту, толькочто выпорхнувшее с юридического факультета. Гуманитарный ромбик прямо-таки сиялновехонькой эмалью, а мундирчик, полное впечатление, ни разу еще не подвергалсяглажке. Ну да, и рамка на двери кабинета пуста — попросту еще не успелиизготовить табличку с фамилией его новоиспеченной хозяйки. Детский сад. Значит,у них ни малейшей зацепки, ни единой странности в глаза не бросилось…

Как и полагалось лицу подчиненному, пожилой канцелярскойкрысе при молодом энергичном боссе, Данил скромно уселся в уголке, водрузил наколени папку и помалкивал. Зато Паша с ходу обрушил на юную Олесю весь пламеньсвоего белозубого и шестифутового обаяния, к коему та не осталась равнодушна, свидимой неохотой водрузила перед собой тощенькую картонную папочку, не сразупогасила безмятежно-кокетливую улыбку:

— Павел Игоревич, я, собственно, и не понимаю, к чему всеэти игры…

— Вам…

— Мне звонил советник, — кивнула белобрысая Олеся. — Я,конечно, все понимаю… то есть, не особенно и понимаю, если честно, но если ужтак полагается…

«Игры», — повторил про себя Данил, внутренне поморщившись,как от пронзительной зубной боли. Нужны, конечно, в нашей суровой жизни этакиечистые девочки с ясными глазами нараспашку, не умученные погаными сложностямипрофессии, но сейчас отчего-то не тянет умиляться сей невинности. Им здесьчертовски повезло, обитателям тихого заповедника, были, конечно, и тут своикриминальные реалии, были и остаются, но по здешним местам, к их счастью, непрокатились ополоумевшим асфальтовым катком российские забавы вроде ваучернойприватизации, финансовых пирамид, танковой пальбы по парламенту. Все, что здесьимелось криминального, скорее напоминало игры детишек в песочнице, бледныеподражания взрослым занятиям…

— Вы знаете, у нас это не в обычае, — прямо-такипожаловалась юная Олеся. — Чтобы приезжали какие-то частные службыбезопасности, вмешивались в работу органов…

— Помилуйте, Олеся, кто же вмешивается? — одарил ее Пашасамой своей обаятельной улыбкой. — Мы люди законопослушные, понимаем джентльменскоеобхождение, а уж насчет «вмешиваться» и речи быть не может. Всего-навсегозададим вам пару вопросов с разрешения начальства, только и всего. Так уж унас, взбалмошных россиян, полагается. Мы люди маленькие, нас послали, мы иприлетели, хотя своих забот выше головы. У меня медвежья охота сорвалась, уДанилы Петровича внук в первый класс собирается… Да разве ж нас начальствоспрашивает?

Он подпустил такой грусти, что у Олеси в ясном взорепоявилось откровенное сочувствие. Она пожала плечами, повертела в руках папку:

— Я как раз собиралась писать постановление… Дело мызакрываем. По причине полного отсутствия состава преступления.Судебно-медицинской экспертизой на теле потерпевшего не обнаружено ни следовборьбы, ни каких бы то ни было других повреждений, как прижизненных, так ипосмертных, — она говорила гладко, без малейшей запинки, с азартом первойученицы, довольной случаю лишний раз продемонстрировать талант зубрилки. —Смерть наступила от асфиксии, то есть удушья, вызванного попаданием воды в легкие,— подчеркиваю, прижизненным попаданием. Здесь есть заключение… Вам обязательнонужно прочитать?

— Если возможно.

Он пробежал бумагу, протянул Данилу — все верно, заключениесоставляли мастера своего дела. Ни малейшей небрежности, ни единой зацепки… впрочем,одна имеется. Но то, чего так и не сделали здешние эксперты, никоим образом неможет быть поставлено им в строку — никто от них и не требовал этой экспертизы…

— Содержание алкоголя в крови выражается прямо-такипоразительными цифрами, — продолжала Олеся. — Как вы, мужчины, толькоухитряетесь… Он должен был выпить не менее семисот граммов водки… Кстати, этобыло для потерпевшего чем-то необычным?

— Нет, — сказал Данил чистую правду. — Сибирская закалка,знаете ли. Много мог усидеть…

— Вот и подвела закалка, — сказала она с казеннымсочувствием. — Потерял ориентировку, совершенно не соображал, куда идет… Междупрочим, его машину обнаружили во дворе дома, примерно в восьмистах метрах отозера. Наполовину заехала на газон, так ее поставить в том дворе мог тольковдрызг пьяный. Как он еще ухитрился проехать по городу… Жители домапожаловались участковому, он связался с госавтоипспекцией, к середине дня ужевыяснилось, за кем она числится…

«Детский сад, право», — с грустной злостью подумал Данил.Края непуганых обывателей, где участковому можно патриархально пожаловаться нане правильно поставленную машину — и участковый вдобавок энергично начинаетрасследовать сие прегрешение…

— Простите, кто обнаружил тело? — спросил Данил.

— Гражданка… — она мазнула по Данилу равнодушным взглядом,на миг подняла глаза к потолку, — гражданка Довбась Екатерина Симоновна.Выгуливала собаку поутру. Озерцо мелкое, там, собственно, курице по колено,тело бросалось в глаза… Я уже рассказывала Виктору Сергеевичу, — она мимолетнопокосилась на Багловского.

И невольно хлопнула ресницами, потянула юбку на колени —взгляд Багловского был недвусмысленно прикован к ее ножкам. Данил ухмыльнулсяпро себя — у каждого свои слабости, мистер Багловский же обожает нимфеток, унего во граде Москве как раз и вышла неприятность из-за одной старшеклассницы.Развитая не по годам Лолита все проделывала по самому душевному согласию, нопапа-туз все равно разозлился не на шутку, стал напрягать свои связи, столичныепартнеры «Интеркрайта» попросили помочь в деликатном деле, вот Данил и вынужденбыл пристроить Багловского сюда, благо работник, в принципе, неплохой…

— Вот, пожалуйста, — Олеся извлекла из папки небольшойказенный бланк, расписалась и протянула Паше. — Разрешение для морга, можетезабрать тело в любой момент. Вы его здесь собираетесь хоронить?

— Еще не знаем.

— Впрочем, это уже не наше дело… Да, вот что еще, если вамэто интересно… Мы опросили соседей гражданина Климова. За последние десять днейк ним домой дважды приходил участковый, по вызову гражданки Климовой, муж,выкушав без меры алкогольных напитков, устраивал скандалы и оба раза доходил дорукоприкладства. Его счастье, что гражданка Климова так и не написала должногозаявления… — Она вздернула округлый подбородок. — Вот уж чего не пойму… Я бытерпеть не стала…

Данил смотрел на нес с ноткой умиления — благополучныйдомашний ребенок, которого, надо полагать, пальцем не тронули, а если уж, пачечаяния, любовник или муж приложит разок по шее, Олеся, несомненно, взорветсявулканом Везувием. Вообще-то, не в характере Сереги Климова было устраиватьдомашние пьяные скандальчики с рукоприкладством, не тот типаж…