– Принц Атлантиды и принцесса амазонок, которые сдвинут этот мир. То, что скрыто в глубине, ведомо лишь тем, кто глубоко видит, – выпалила Брона. – А сейчас не мешайте мне.

Старая колдунья наклонилась к яйцам и начала шептать магические мантры, поглаживая их руками. Через несколько минут яйца раскололись, и причудливые детки поприветствовали земной мир своим плачем. И как не заплачешь, попав в такой продвинутый бордель?

– Посмотрите на его глаза, – прошептала Вагна, склонившись над мальчиком.

Да, глаза у него были удивительные. Он только что увидел этот мир, а зрачки его уже пытливо бегали в разные стороны. Они отдавали красноватым оттенком, характерным для инфразрения. Но в то же время они были золотисто-синими. У девочки глаза были красно-голубые, что придавало им лиловый цвет.

Брона беспокойно посмотрела в необычные глаза мальчика, наклоняясь над ним.

– Что ты видишь, принц Атлантиды? – тихо спросила она. – Что ты видишь такого, чего остальные не могут здесь видеть?

– Посмотри на их глаза, матушка, – с беспокойством сказала Зара. – Они такие необычные.

– Отойдите от детей! – прикрикнула царица на дочерей, метнув в их сторону сердитый взгляд.

– Тебе предстоит их воспитывать, – обратилась она к колдунье. – После всех ритуалов отнесешь их во дворец. Научи их ходить, говорить и всему, что необходимо в этой жизни.

– Я присмотрю за ними, – ответила Брона.

– Одного присмотра недостаточно, Брона, – заметила царица. – Меня очень заботит судьба мальчика. Ты должна позаботиться, чтобы он вырос и остался преданным другом Империи амазонок. Это очень важно для нас, так как во врагах у нас недостатка нет. Очень важно иметь в союзниках принца Атлантиды. Мне думается, ты справишься с этой миссией. Истинно так.

Колдунья не очень обрадовалась возложенным на ее плечи новым обязанностям. Ведь в ближайшие семь лет все ее время будет занято этими детьми. Но выбора у нее точно не было. Да и интересно было хоть немного разгадать их феномен, скрытый от окружающего мира.

Снаружи Храма загремели барабаны: их ритм все ускорялся и ускорялся. Эхом катясь от городских стен, пронзительно и громко запели трубы, грянули фанфары. Они засвидетельствовали рождение царских детей.

Стражницы распахнули дверь Храма настежь. Трубы протрубили и смолкли. Наступила тишина, прерываемая лишь топотом тысяч ног, медленно постукивающих в такт негромкому барабанному бою. Процессия вышла из Пирамиды под заходящее солнце, которое еще довольно ослепительно сияло на западе. Послышалось тихое пение. Простая мелодия состояла всего из нескольких нот, а магические слова, повторяемые жрицами, были настолько древними и перепутанными, что давно уже утратили свое сакральное воздействие на этот мир.

На выходе из Храма младенцев обсыпали солью и умастили душистыми благовониями. Зара и Вагнеса как старшие дети царицы взяли детей на руки и под монотонное пение старых жриц понесли их вокруг Великой Пирамиды.

Обойдя вокруг Храма, процессия под медленный ритм барабанов вышла на площадь перед центральным входом. Потом народ устремил свои взгляды на воительниц Легиона Белых Дам, которые большим полукругом стояли у входа. Высокорослые Дамочки принялись притопывать ногами в такт барабанам, а затем их руки начали плести сложные узоры в воздухе. Подключились еще барабаны, а потом флейты начали исполнять странную завораживающую мелодию, которая была наполнена духовной таинственностью. Темп музыки начал ускоряться, и воительницы Легиона начали кружиться в танце и взлетать в воздух. Они выписывали замысловатые фигуры, пользуясь своей врожденной способностью к левитации. Музыка все звучала и звучала, и когда их лица заблестели от пота, они начали сбрасывать с себя оружие и одежды. Темп стал просто невероятным. Амазонки задвигались с бешеной скоростью, едва поспевая за пульсирующим ритмом. Они кружились все быстрее и быстрее, превращаясь в мелькающие тени. Это уже был огромный клубок тел, различить контуры которых было невозможно. Это было феерическое завершение ритуала, и народ на площади в восторге зааплодировал Белым Дамам. Также внезапно воительницы завершили танец и, совершенно не стесняясь своей наготы, начали собирать одежду и оружие. Им еще предстояло сопроводить младенцев во дворец царицы Людины.

Но никто из присутствующих в это время не обратил внимания на знатную амазонку, которая стояла за толпой и с живейшим интересом наблюдала за происходящим. Это была темноволосая высшая жрица, со скрещенными руками на груди и плотно сжатыми губами. Неодобрительно сжатыми. Надвинутый капюшон темно-зеленого плаща скрывал недобрый блеск ее глаз, которые смотрели с настороженностью и ядовитой смешинкой. Решительно поправив плащ на плечах, она направилась к воротам. Глория была чем-то обеспокоена…

Обеспокоены были и Садовники Земли – рептилоиды из созвездия Возничего. Они наблюдали за происходящим на голографическом мониторе в центральном зале своего космического корабля, скрытого облаками и расстоянием.

– Насколько же глупы люди?! – со смехом воскликнул Шаваоф, наслаждаясь звучанием собственного голоса. – Насколько же они глупы и безрассудны! Им нужны почитаемые идолы, чтобы заполнить пустоту своего существования?!

Он вдруг замолчал, раздумывая над заданным самому же себе вопросом. Хороший вопрос, прекрасно аргументированный. Да и тема великолепна. Грех не воспользоваться слабостью человечества – верой в высший разум. Но ведь эту тоску по духовному утешению Садовники Земли сами заложили в генетический код человека?! Или этим боги заполнили свою собственную пустоту?

– Имена прозвучали, – нараспев проговорил Шаваоф. – Немного запутанно, но эти имена прозвучали!

Шаваоф вздохнул. Как Бог земных людей этот рептилоид видел все альтернативные пути их будущего. И выглядели они очень интересно. Кандидаты найдены, и предстояло принять решение, которое полностью изменит жизнь человечества. Кто из них лучший? Кому предоставить такой шанс? Но даже он не мог себе представить, что когда-то будет восхищаться деяниями Валиуса и Никатеи – принца Атлантиды и принцессы амазонок. Судьба избрала для них не тот подвиг, который все ожидали, а другой…

Историю нашего рождения рассказывают по-разному. Наша мать царица Людина родила нас в страшных душевных муках. От родов она оправилась лишь через полгода, но все равно была еще очень слаба. Это ее сильно омрачало, и она все время была в глубокой печали. Самая высокородная и воинственная из амазонок была раздражена своим нынешним состоянием. И частенько свою злость она изливала на нас, своих детях. В этой злости она растворила всю свою материнскую любовь к нам. Или почти всю. Но вскоре она окончательно поправилась, и наступили более светлые времена.

В первые годы мать не проявляла к нам особого родительского интереса. Скорее всего она просто игнорировала факт нашего существования. И я смутно помню царицу-мать в те ранние годы. Когда она появлялась в нашей комнате, то клала мою детскую ручку на гладкую рукоять своего меча, пытаясь определить мою судьбу. Валиуса, моего брата-близнеца, она вообще игнорировала, будто его и не было в комнате. Поэтому и получилось так, что с матерью нас не связывали близкие отношения. Но зато вдвоем с Валиусом мы были словно одно целое, хотя и сильно отличались друг от друга. Как близнецы мы были едины духом. Мы хорошо ладили друг с другом, были взаимопривязаны и чувствительны.