Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выхватив из снега бутылку, я свернул с хрустом крышку и заглотил с горла. И чуть не подавился, расслышав что-то очень уж похожее на отчаянный женский крик.
— Ну, бля, поздравляю, Колян, твой психозаеб крепчает. Уже глюки слуховые пошли.
Поднес опять к губам горлышко, но тут панический далекий визг раздался снова, а спустя секунду и хлопнуло. Выстрел. С таким я не ошибусь.
Кинув бутылку, машинально подцепил топор и рванул на звук. Кажись, со стороны реки было. Шагов через десять мелькнула мыслишка, куда и зачем пру. Но как появилась, так и испарилась. Если у меня и правда не глюк на нервной, бля, (нервной, как у бабы истеричной) почве, то кричал кто-то, отчаянно нуждающийся в помощи. Женщина. А я, может, и чмо уже перед Господом Богом, но не вообще конченое.
С быстрого шага перешел на бег, напряженно прислушиваясь и злясь на похрустывающий под ногами снег. Он мешал слышать лучше. Но как выскочил на берег реки, стало еще хуже. Тут снег повыдувало или он стаял в оттепель недавнюю, но зато сама речка вскрылась ото льда чего-то в такую рань, и шум воды глушил все. Зараза! Аж в башке гудело от усилий. Однако крик больше не повторялся, и я понятия не имел, куда двигаться. Чисто по наитию потрусил вверх по течению. Через метров пятьсот открытый берег в мелких камнях сменился неудобицей со здоровенными валунами. В такой чертовне вообще ни хера не разглядеть. И я чуть не пропустил. И не нарвался. Первым увидел в просвете между камнями здоровенного бугая, что склонился над кем-то. Я на всякий отшатнулся за валун, оценивая обстановку.
— Овца такая, еще бегать за тобой! — рявкнул он и, выпрямившись, пнул кого-то у своих ног.
Девушку. Мокрую насквозь, бессильно распростершуюся на земле. Она вскрикнула от удара совсем слабо, будто уже была едва жива.
— Пожалуйста… — прохрипела она. — Не надо… Вам заплатят…
— Заплатят, куда ж денутся, — цинично фыркнул ублюдок.
Я почти шагнул вправить мозг этому гаду, как услышал справа и сверху звук шуршания по камню. Еще один амбал с обрезом на плече появился на вершине ближайшего валуна.
— Нашел? — спросил он первого.
— Ага, — и снова пнул бедолагу. Я аж зубами скрипнул. Сука, ноги тебе повыдергивать за такое и в жопу засунуть.
— Че, обратно ее волочь, Толян?
— Не, на хуй она уже не нужна, видео сняли. Кончай ее, Васян.
— А че я-то? Шмальни разок, и все.
— Да че в нее шмалять, патроны изводить. Камнем по башке и в реку.
— Нельзя же… сказали ж, чтобы никаких следов.
— Да тут ни души вокруг, а зверья валом. В жисть и костей никто не найдет.
— Ну, может, хоть камнями завалить?
Пока они вели над своей жертвой этот поганый спор, девушка, видно, собралась с последними силами и стала отползать в сторону.
— Куда, бля! — рявкнул один из мучителей и безжалостно, с силой поставил ей свою ногу на спину, роняя лицом об камни.
— Охота тебе дрочиться — заваливай. — Вооруженный бандюган повернулся уйти. — А, чуть не забыл! Пальцев ей парочку отрежь. Те, что с колечками. Пригодятся вдруг, если видео папаню не доконают.
И он пошел.
— Фу, бля, ну че вечно я должен такой хуетой заниматься, — возмущенно пробормотал оставшийся и наклонился, схватил жертву за руку, жестоко выворачивая ее. Полез в карман за ножом.
Именно тогда я, с максимальной скоростью преодолев расстояние между нами, и опустил на его затылок обух топора. Но, сука, надо было не миндальничать, а бить сразу лезвием тварь.
Рухнув на девчонку, боров не отрубился сразу, а взревел, попытавшись вскочить. Палево! Но второй удар его все же упокоил. Подозреваю, что навечно, но и хер на него.
Кровь хлынула на женщину, и я только и успел зажать ей рот, чтобы не заорала истошно. Она боролась со мной, вытаращив огромные, черные от до предела расширившихся зрачков глазищи, брыкалась и колотила куда ни попадя, мыча в мою ладонь, а потом и вовсе укусила.
— Тихо ты, дура! — зашипел на нее. — Свои, блядь, свои! Кончай! Валить отсюда надо!
Еще где-то тридцать бесценных секунд она приходила в себя, затихая. Взгляд ее становился более сфокусированным, зрачки сужались, открывая вид на золотисто-карюю радужку.
— Я не с ними, — продолжал шептать я, удерживая ее. — Не с ними. Поняла? Кивни!
Она кивнула, шаря все еще панически зенками по моему лицу.
— Ни звука. Валим отсюда, — убрал ладонь от ее рта, уже почти уверенный, что не заорет. Взгляд вроде адекватный стал.
Вскочив, я вздернул ее с земли, но ноги девку не держали совсем, и она начала валиться назад.
— Хуй с ним, — буркнул сам себе и закинул ее себе поперек плеч, плюхнув животом на шею, и, ухватив одной рукой за руки, другой за ноги, стартанул в обратную сторону.
Топор оставил. Чем его нести? Нам сейчас только до тачки моей домчать, а там прочь из этой глуши. Куплю я Камню десяток топоров этих новых.
Я только и успел пробежать метров пятьдесят, как сзади грохнул выстрел, и по валуну в полуметре от нас шарахнуло, окатив острыми осколками. Моя ноша вскрикнула и дернулась, я же молниеносно вильнул вправо, тут же влево, понесся уже скачками, что тот заяц, уходя из-под огня.
— Цела?
Ответа не было, а отвлекаться я не мог. Сзади долбоеб с обрезом палил еще и еще, мешкая только, чтобы перезарядить, пока я, виляя туда-сюда, рвался к ближайшим деревьям, что, как назло, здесь росли на приличном расстоянии от берега.
— Стоять, блядь! Завалю нах! — орал он, явно впав в бешенство.
Это хорошо, что бесится. Мало того, что обрез в принципе оружие не для дальнего прицельного огня, так еще и стрелок он был, видно, говно, да еще и психовал. Значит, руки трясутся.
Но выблядок меня все же достал. Одинокая дробина прошила мою икру, как кто раскаленным шилом ткнул. Только поздно. Я уже нырнул в лес, за толстые стволы, и теперь хуй он попадет в меня. Из минусов — сейчас я оставлял прекрасно видимый на снегу след, даже если и обычных-то было бы недостаточно. И утырок с ружьем пер за нами, явно не намеренный сдаваться. Так не пойдет.
Я побежал что есть сил, не выбирая пока направление, просто создавая дистанцию, путая следы. Как только по звуку