который расщепляет остаточный дофамин. Процесс напрямую стимулирует дополнительную выработку АТФ митохондриями (6). Но и это еще не все. Одно недавнее открытие показало, что дофамин принимает непосредственное участие в регуляции уровня глюкозы и обмена веществ (7). Дофаминовый рецептор D2 хорошо известен большинству психиатров, поскольку именно на него воздействуют почти все антипсихотические препараты. Теперь мы знаем, что дофаминовые D2-рецепторы расположены не только в мозге, они находятся также в поджелудочной железе и играют важную роль в высвобождении инсулина и глюкагона. Давно известно, что антипсихотические препараты могут влиять на вес, диабет и обмен веществ. Сейчас наука пытается объяснить, как это происходит. Между тем наиболее интригующей является возможность того, что влияние на инсулин может играть непосредственную роль в антипсихотическом эффекте. Это может не иметь никакого отношения к дофаминовым D2-рецепторам в мозге. Подробнее об инсулине и о том, почему это возможно, я расскажу в следующей главе.

Эти несколько примеров наглядно иллюстрируют некоторые связи между нейромедиаторами, митохондриями и обменом веществ.

Психиатрические лекарства, обмен веществ и митохондрии

Лекарства, повышающие или понижающие уровень серотонина, ГАМК или дофамина, несомненно, оказывают влияние на митохондрии и обмен веществ в результате вышеописанных механизмов. Сюда относятся многие классы антидепрессантов, противотревожных препаратов и антипсихотиков.

Например, все мы знаем, что валиум помогает снижать тревожность. В одном из исследований было изучено влияние валиума на тревожность и поведение, связанное с социальным доминированием, у крыс, с целью выяснения принципа его действия. Исследователи уже знали, что снижение функции митохондрий в области мозга под названием «прилежащее ядро» вызывает поведение, связанное с социальной тревожностью, и хотели выяснить, оказывает ли «Валиум» какое-либо влияние на эту область мозга. В конечном счете было обнаружено, что препарат действует путем активации другой области мозга под названием «вентральная область покрышки» (VTA), которая отправляет дофамин в прилежащее ядро. Этот дофамин стимулирует функцию митохондрий в прилежащем ядре, тем самым увеличивая уровень АТФ, что, в свою очередь, приводит к снижению тревожности и усилению поведения, связанного с социальным доминированием. Когда исследователи заблокировали действие дофамина, этот терапевтический эффект был утрачен. Но вот что самое интересное: когда они подавляли работу митохондрий в прилежащем ядре, этот терапевтический эффект также пропадал, хотя клетки продолжали получать дополнительный дофамин. Полученные результаты «подчеркнули, что функция митохондрий является потенциальной терапевтической мишенью для социальных нарушений, связанных с тревогой» (9).

Различные лекарства оказывают на митохондрии совершенно разное влияние. В одной из обзорных статей «Влияние нейропсихиатрических препаратов на функцию митохондрий: к лучшему или к худшему» (10) был рассмотрен важный парадокс: некоторые лекарства улучшают функции митохондрий, в то время как другие их ухудшают.

Ингибиторы моноаминоксидазы – это класс антидепрессантов, которые увеличивают содержание адреналина, норадреналина и дофамина непосредственно в митохондриях. Они стимулируют митохондриальную активность. Было установлено, что литий, стабилизатор настроения, увеличивает производство АТФ, повышает антиокислительный потенциал и улучшает передачу сигналов кальция в клетках – а все это, как вы уже знаете, связано с митохондриями (11).

Известно, что довольно многие антипсихотические препараты вызывают серьезные неврологические проблемы, иногда хронические, такие как тремор, ригидность мышц и поздняя дискинезия (ПД), расстройство, связанно с непроизвольным сокращением мышц. В ходе многих исследований были зафиксированы нарушения функций митохондрий на клеточном уровне, включая снижение выработки энергии и увеличение окислительного стресса, которые были вызваны этими препаратами (12). В одном из исследований изучили спинномозговую жидкость пациентов с шизофренией, часть которых страдали ПД, в результате чего обнаружили прямую корреляцию между маркерами нарушения митохондриального энергообмена и симптомами ПД (13). Эти и многие другие ученые пришли к выводу, что митохондриальная дисфункция является наиболее вероятным объяснением рассмотренных неврологических побочных эффектов.

Работая с пациентами уже более 25 лет, я не понаслышке знаю, как психиатрические препараты могут нарушать обмен веществ. Увеличение веса, метаболический синдром, диабет, сердечно-сосудистые заболевания и даже преждевременная смерть – все это хорошо известные побочные эффекты многих из этих лекарств.

Как же так получается? Если психические симптомы вызваны дисфункцией/дисрегуляцией митохондрий, то как за счет еще большего нарушения их работы можно добиться снижения психических симптомов?

Ответ кроется в клетках с повышенной возбудимостью. Когда какая-то клетка находится в таком состоянии, снижение симптомов может произойти за счет двух механизмов.

1. Улучшение митохондриальной функции и производство дополнительной энергии, чтобы клетка могла восстановиться и вернуться к нормальной работе. Проблема этой стратегии в том, что она сопряжена с риском усугубления симптомов на первоначальном этапе, так как этим клеткам бывает сложно остановиться. Таким образом, получив дополнительную энергию, они не сразу способны разобраться, как ее использовать, что может спровоцировать повышенную возбудимость.

2. Отключение проблемных клеток – другими словами, подавление их функций путем ингибирования их митохондрий. Это поможет остановить симптомы, по крайней мере на какое-то время. Эта стратегия сопряжена с риском ухудшения ситуации со временем по мере усугубления митохондриальной дисфункции.

Очевидно, что это очень тревожная ситуация. Лечение, которое может помочь в краткосрочной перспективе, как правило, ухудшает ситуацию в долгосрочной. К сожалению, дилемма повышенной возбудимости не так проста. Нужно учесть еще две вещи.

1. Скорее всего, степень воздействия на разные клетки отличается. Действие лекарств направлено на конкретные клетки. Некоторые из них могут улучшить функцию митохондрий, в то время как другие могут быть не затронуты, а у третьих возможны проблемы. Во всех проведенных исследованиях ученые были вынуждены сосредоточиться на каких-то конкретных клетках. Они определенно не изучали все клетки мозга и тела.

2. Даже если лекарства нарушают митохондриальную функцию в целом, мы должны учитывать последствия отказа от лечения. Клетки в состоянии повышенной возбудимости могут извергать большое количество нейромедиаторов, таких как глутамат или дофамин, которые, как известно, токсичны для мозга. Тем не менее суммарная польза для человека все равно может перевесить риски. Яркий пример – судорожные припадки, которые являются следствием повышенной возбудимости клеток мозга. Остановить припадок – задача первостепенной важности. Человек может умереть, если припадок затянется. Между тем известно, что многие препараты для лечения эпилепсии, такие как «Депакот», нарушают функцию митохондрий, тем самым подавляя возбудимость клеток (14).

Я знаю, что в случае подобных дилемм