вопрос о взбунтовавшейся молодежи поднимался не первый раз, но решения принимать не приходилось. Отложить проблему, закрыть на нее глаза – вот главная стратегия Глядящих. И главная причина существования мятежников – они не считали кучку стариков той властью, в которой нуждался Тринваир, обновленный свежей, горячей людской кровью. С поколениями она не только не утихала, но все сильнее давала о себе знать, внося неведомые доселе страсти и эмоции в размеренную жизнь эльфийского мира.

Пагубные желания, которые терзали и губили молодежь. Равные права для потомков людей, шанс заниматься магией – д’аари обходили их своей милостью, но не остальные стихии, магия которых была под запретом и страхом казни для юных полукровок и тщательно скрывалась. Но главное – родной мир, куда влекла и манила уже эльфийская кровь, место, где они могли бы быть свободны от чужих рамок и условностей. Полукровки были полны сил и энергии, хотели сражаться и вернуть обитель своих предков, даже в бою с демонами. Наивные дураки просто не представляли, о чем они мечтают.

– Проклятая людская кровь, – сквозь зубы прошипел Вил’аит.

Таали не стал спорить. Час назад его приняли в Совет Глядящих Тринваира, и терять это место, пусть и занятое ненадолго, но добытое такими усилиями, он не собирался. Впервые кровь иного мира играла ему на руку.

«Я бы гордился тобой, если бы ты не хотел развалить мой родной мир», – с усмешкой сказал Учитель. Но с гордой усмешкой за своего ученика. Все-таки Цилиан был безумцем.

– Поисковые отряды прочесывают леса… – начал Таали, но Мириал его перебил:

– Мы бессильны, пока они не выдвинут требований. Но они не увидят нашей слабости, завтрашняя свадьба пройдет по плану.

Таали кивнул в ответ и позволил себе легкую улыбку – все же речь шла о его свадьбе.

– А наших гостей я приму после церемонии. Жрецы к тому времени возвратятся из Великого Бдения и смогут участвовать.

* * *

Нэсса аккуратно потрогала деревянный стул. Все в этом доме на дереве казалось ей ненадежным, включая стены и пол. Когда их «провожали» во временное жилище (хотя, скорее уж, конвоировали), она недоверчиво попрыгала по полу прямо на глазах эльфов. Старое дерево скрипнуло, но остроухие и бровью не повели. Молча поклонились и вышли, предоставив иномирских гостей самим себе.

Нэсса первым делом выглянула в маленькое окошко. До земли было добрых двадцать локтей. А у корней «дома» с непроницаемым видом застыли двое эльфов. Точно маги, или солхари, как звали их здесь.

Жилище, отданное гостям, не сверкало шикарным убранством, вся мебель была будто выращена и сплетена из веток того же дерева, что и сам дом. Большая гостиная с креслами и низкими стульями, куча дверей. Три узких дупла-окошка. И куча маленьких светлячков, в беспорядке парящих по помещению вместо привычных свечей и факелов.

Она бы не стала говорить, что иной мир ей понравился. Тринваир был красив – вековые дубы, деревянные дома-коконы, будто парящие в ветвях, перемежались с потрясающими размахом мраморными замками, также затерявшимися в светлом лесу. Устланные мхом дорожки, широкие и узкие. Повсюду парящие разноцветные светлячки рождали сказочную атмосферу в вечерних сумерках. Сама природа, благоволившая древнему народу, рождала это волшебство… Тринваир был красив и холоден.

Острые взгляды редких эльфов, встретившихся им на пути, резали насквозь. Неприязнь быстро переходила в презрение. Надменность. Чопорность. Все то, за что наемница ненавидела своих соплеменников, буйным цветом наполняло эту красоту. Превращая отвратительный день в поистине тошнотворный.

И положение пленника, а не посла – уж в этом Нэсса не обманывалась. Да и компания в путешествие подобралась, мягко скажем, не шикарная.

Сразу после портала с рыжеволосого юноши слетела маска, и наемница, наконец, вспомнила, где видела это лицо раньше. Личина Рида, которую он мог передавать другим.

Под ней скрывался русоволосый симпатичный юноша, не старше Мартина, с карими глазами старика. Они все еще блестели, но где-то на глубине навсегда застыл груз прожитых лет. Она помнила глаза своего деда, он всегда был бодр и весел и погиб не от старческих болезней, а от меткой стрелы. Его живые, бесстрашные глаза были такими на смертном одре…

На лице юноши играла азартная, почти беззаботная улыбка. Газарт. Тот самый некромант, чуть не уничтоживший ее мир до основания, спокойно улыбался рядом с Ридом и Эрин. Столько сил они потратили на его заточение, так какого демона он здесь делает?!

Но некромант как ни в чем не бывало перевел взгляд на нее и подмигнул. Чтоб тебя.

Лицо юной графини рядом с ним оставалось непроницаемым. Или уже принцессы? Абсолютно белые волосы, холодный взгляд серо-голубых, будто выцветших глаз, настороженно изучающий через окошко двух солхари у подножия, белые, почти бескровные руки, ощупывающие теплое дерево стен. Нэсса слышала, что девушку вернули в мир и прогнали из ее тела жестокую стихию, но сейчас очень сомневалась в этом. Так ли выглядят юные волшебницы? Наивные графини? Дурочка, в которую влюблен Рид, представлялась ей совсем другой.

А от этой графини хотелось держаться подальше. Даже стерва в черном со всеми ее угрозами не так пугала… Но потом Эрин моргнула, и сквозь внешнюю жесткость скользнула растерянность. Чуть больше человечности. Она повернулась к Риду, он ободряюще кивнул ей и что-то зашептал. С другой стороны Мартин сжал плечо подруги и подошел к Нэссе.

– Завтра у эльфов торжество, свадьба одного из членов их Совета. Нам разрешили поучаствовать в церемонии.

– Вот счастья привалило! – усмехнулась наемница. – И на прогулку в цирк сводят.

Мартин тихо рассмеялся.

– Завтра будет долгий день, надо бы отдохнуть.

Нэсса недоверчиво взглянула на него. Его забота показалась бы трогательной кому угодно, но не ей.

– Спасибо, господин советник короля, – едко бросила она. – У меня хватит сил сообразить самой, когда лечь спать.

В его добродушную улыбку добавилась толика грусти, легкого снисхождения к неразумному ребенку, что взбесило Нэссу еще сильнее. Вот кто он ей? Кем себя вообразил?

Она злилась на него, на себя, а пуще того – на заботу, которая была приятна и оттого еще больше ею отторгалась. Привязанности, вера в того, кто всегда будет рядом, – все это ни к чему, пустое. Нэсса не хотела привыкать, хватит с нее, она сама справится и со всем разберется! Но здесь ей не убежать от него. И это бесило наемницу больше всего, ведь выбора не оставалось.

Мартин поцеловал ее в макушку и, с той же улыбкой пожелав всем доброй ночи, скрылся за первой дверью.

Они остались вшестером. Адалия уже успела устало опуститься в самое удобное кресло, Газарт