Женщина несмело подошла и, увидев малышку, улыбнулась.

– Какая хорошенькая! – невольно вырвалось у нее.

Дарк даже надулся от гордости: как-никак, а это его дочь.

– Ваша милость, разрешите мне взять ее на руки.

– Да пожалуста, берите, – отошел чуть в сторону Дарк.

– Ой, она мокрая, ее надо перепеленать.

– Да, конечно. Скажите, что нужно, и это принесут.

– Чистое мягкое полотно для пеленки, а эту… – Женщина оглянулась. – Софин, возьми и постирай.

Женщина сухим концом пеленки обтерла ребенка и любовалась, разглядывая девочку.

– А чем вы думаете ее кормить? – спросила она.

– Не знаю. Говорят, надо кормилицу, и сказано, что ее надо еще подкармливать. Это как?

– Да, ваша милость, желательно найти кормилицу, и чем быстрей это сделать, тем лучше: если ребенок захочет есть, и будет нечего, он такой крик поднимет… А подкармливать можно перетертыми продуктами и жидкими кашами. Откуда у вас эта девочка? – спросила она, когда пеленала ребенка доставленным полотном.

– Это неважно, – ответил Дарк.

«Мне ведь все равно придется забрать этих людей с собой, – думал он, – почему бы не…»

– Скажите, Ирми, Софин справится с обязанностями служанки, ухаживающей за ребенком? – Вопрос вырвался непроизвольно, Дарк даже не успел додумать мысль, которая крутилась в голове, как она уже сорвалась с языка.

– Да, ваша милость, она ухаживала за сестрами, так что опыт есть, да и я подскажу на первых порах.

– Хорошо, скажите ей, чтобы она зашла, и придумайте, как накормить ребенка, пока ищут кормилицу.

Когда пришла Софин, Дарк сказал:

– С сегодняшнего дня ты неразлучно находишься возле этой крохи. Если все будет хорошо, то будешь получать половину золотого в месяц.

Вечером он знакомился с кормилицами. Необходимо было учитывать, что она должна была быть согласна на переезд. У всех этих женщин были разные причины, по которым они соглашались выкармливать чужих детей, но основная – это желание дополнительного заработка. Лишь одна из них, молодая женщина, буквально на днях потеряла своего первенца; пока было неясно, отчего умер малыш. Было видно, что она очень переживает, что потеряла ребенка.

Когда разговор зашел о переезде, женщина не задумываясь дала согласие на переезд. Дарка удивило и заинтересовало такое поведение молодки, и он попросил Ринка тихонько разузнать, что же такое произошло у этой женщины; кроме того, он не хотел подвергать свою дочь какому-либо риску.

Все оказалось просто и прозаично: девицу по решению родителей выдали замуж за плотника, который был намного старше ее, но при этом довольно состоятелен, по меркам родителей девушки. И вот однажды, придя домой пьяным, он, вопреки просьбам молодой жены, решил понянчить малыша и, не удержавшись на ногах, упал. При этом малыш ударился головой о лавку и сразу умер, а плотник тут же захрапел пьяным сном.

Тут было все понятно. Мало того, что муж был не любимым, а навязанным родителями (такое здесь было обыденным делом, и этому никто не удивлялся), так еще после смерти первенца женщина хотела уйти от мужа, причем так, чтобы муж не смог ее найти и причинить ей неприятности. Дарк дал согласие на ее работу кормилицей, обговорив условия и оплату, правда, не стал посвящать ее в то, что переезд предстоит в другое королевство, посчитав, что для нее это только лучше.

Кормилицу с ребенком поселили в соседнюю комнату, распределили обязанности между Софин и Нади (так звали кормилицу), и наконец этот сумасшедший для Дарка день закончился.

Перед тем как отправиться спать, он зашел в комнату к девочке. У окна сидели служанка и кормилица и о чем-то еле слышно переговаривались. При появлении Дарка они вскочили и поклонились. Дарк махнул рукой и направился к ребенку. Девочка лежала в кровати, обложенная со всех сторон подушками, и болтала ручками и ножками. Увидев Дарка, она снова улыбнулась ему, радостно гукая. Дарк улыбнулся в ответ и потрогал ее ножки. Он до сих пор не пришел в себя от известия о дочери и не знал, как себя с ней вести.

Глава семнадцатая

– Ваше величество, к вам барон Кирк эну Карел, – доложил секретарь королевы.

– Пусть войдет, – сказала Сальма и подумала: «Что это ему надо?»

– Добрый день, ваше величество.

– Присаживайтесь, барон. Что привело вас ко мне?

– Некоторые известия о бароне Дарке эну Мушере. Приказа от вас о снятии наблюдения за ним не было, и мои люди ненавязчиво за ним приглядывали, одного даже удалось пристроить к нему работником.

– Так… И что это за известия? – спокойно поинтересовалась королева.

– Барон в ближайшее время собирается покинуть нас, навсегда или на время, я пока не выяснил.

Это королева знала, и знала даже больше, чем ее начальник тайной стражи, поэтому она просто кивнула головой на его сообщение. Но, глядя на барона, поняла, что это еще не все.

– Продолжайте, барон.

– Кроме того, недавно барон вернулся из республики и привел с собой огромный караван, груженный золотом. Узнать удалось мало, хотя там участвовало немало народа. Судя по разговорам, какой-то купец продал участок реки за совершенно баслословную цену, и барон ему в этом помогал. Если сложить все вместе, то, скорей всего, барон Дарк выполнял данное им обещание о наказании торговцев республики. Но ничего конкретного я не могу сказать, мало данных. И последнее: буквально на днях Дарку принесли ребенка, девочку, трех-четырех месяцев от роду. Те, кто ее видел, говорят, что она очень похожа на Дарка. Работники и дружина говорят, что это его дочь.

– Кто принес, мать ребенка?

– Нет, какой-то мужчина, при этом никто не знает, куда он делся: впустить его впустили, а обратно он не выходил, и в усадьбе его нет. Барон к вечеру нашел девочке кормилицу и служанку. Вот пока и все.

– Хм… девочка, его дочка… Барон, будьте добры, проясните этот вопрос до конца. Постарайтесь выяснить все: кто ее мать и почему принесли ребенка Дарку.

Когда барон удалился, королева задумалась.

«Интересно, – думала она, – кто же мать этого ребенка? Скорей всего, он имел связь с какой-нибудь простолюдинкой. Чего тут сложного: молодой парень, гормоны играют, такие в своих баронствах спокойно валяют служанок по сеновалам. Если бы это была какая-нибудь дворянка, это не укрылось бы от общества, и я бы знала. Бастарды – дело обычное и привычное, и мало у кого из дворянских родов их нет. Как вот сказать об этом Франческе? Бедная девочка. А этот паршивец мог бы быть поаккуратней в этих делах или пользоваться женщинами в известных домах. Сказать ей все равно придется, и пусть решает, как ей