Говоря это, землянин ловко снял котелок с перекладины и, придерживая его ветошью, чтобы не обжечь руки, наливает густо благоухающий бульон в тарелку. Вернее, в точную копию того самодельного стакана, только большего размера и с более низкой кромкой.

– На вот, держи. Только осторожно. Очень горячее. Дуй и аккуратно отхлёбывай. И не смотри так на меня. Ложек, извини, нет. И вилок, к слову, тоже. Так что давай по-простому. Через край швыркай. А как до рыбы доберёшься, вот тебе инструмент.

Он подаёт Ори лопаточку на длинной ручке, вырезанную из того же материала, что и посудина.

– Пилот флаера запасливой оказалась, там нашлись и соль, и специи. Видимо, чтобы хоть как-то улучшить вкусовые качества армейских пайков. Хотя и без соли бы съели.

Девушка, обжигаясь и морщась, пила бульон. Это было невероятно вкусно. Ничего вкуснее в жизни не ела. Расправившись с жидкостью, принялась за рыбное филе, крупными кусками лежащее на дне этой странной посудины. Мясо тоже оказалось выше всяких похвал. Нежное и безумно вкусное, моментально тающее во рту. Малышка, глядя как взрослая тётя уплетает за обе щёки, тоже протянула ручонки.

– Вот молодец какая, – вскинулся парень, – сейчас дядя тебе рыбки наложит.

Он смотрел, как малявка, жмурясь от удовольствия, ест и улыбался.

– Наш человек. Понимает толк в настоящей еде. Не то что некоторые. – Лео косится на Ори. – Будешь кушать много рыбки, вырастешь большая и красивая. Даже, наверное, красивее этой вредной тёти.

– А почему ты девочку по имени не называешь?

– Так я не знаю, как её зовут. Она молчит постоянно, то ли не понимает, то ли от пережитого шока.

Девушка бьёт себя ладошкой по лбу.

– Точно. Вот я… – она начинает о чем-то спрашивать ребёнка на своём языке. Та слушает, потом начинает говорить. А потом вдруг личико её вновь скривилось, синие озера глаз наполнились слезами, и девчушка бросается к Лео, как бы ища защиты.

Парень подхватывает её на руки и что-то успокаивающе шепчет на ухо. Она перестаёт вздрагивать и успокаивается. Но с рук слезать не спешит. Настороженно оглядываясь на девушку.

– Хорошо поговорили. – Лео укоризненно смотрит.

– Прости, не подумала. Зря я спросила про флаер. Её зовут Иша. Ты прав, они летели к орбитальному лифту. Её мама была пилотом. Бездна, как же невыносимо это всё! – Ори сгорбилась, обхватив плечи руками.

От огня шло приятное тепло. Дым устремлялся к потолку пещеры, где его подхватывал лёгкий сквозняк и куда-то вытягивал. Видимо, где-то были трещины в своде. Иша заснула, убаюканная голосом землянина. Он ей что-то говорил. Кажется, даже пел. Девушка совсем по-новому взглянула на него. Не просто как на сильного мужчину и избранника. А он, оказывается, любит детей. Вон как смотрит на ребёнка.

– Знаешь, – вдруг заговорил парень, – когда я ещё сам был ребёнком, я очень мечтал о сестрёнке. Все мои друзья хотели иметь брата, либо уже имели, а у кого сёстры были, почему-то кривились. Мол, девчо-оонки, куклы, бантики, фу. С ними неинтересно. А я вот сестру хотел.

– Ты к чему это?

– Не знаю. Вот вспомнилось как-то.

– А я всегда мечтала иметь папу. – Это признание вылетело непроизвольно.

– Папу? – удивился парень.

– Да. Именно папу. Открою тебе секрет. Все девочки мечтают о папах. Особенно если пап нет. У эленте всегда были с этим проблемы.

– Да уж. Догадываюсь. Доигрались девки в богов. Мама твоя много рассказывала.

– Это было необходимо тогда, в той ситуации.

– Ну-ну. Необходимо. Гениальное оправдание, граничащее с непроходимой глупостью.

– О какой глупости ты говоришь?

– О той, которая была совершена не тогда, когда пришлось начинать игры с генотипом, а гораздо раньше, в те незапамятные времена, когда только совершались действия, которые и привели к той самой ситуации. Любым негативным последствиям всегда предшествуют глупые предпосылки. Ты считаешь, что это не так? Сначала твои предки игрались с созданием разумных. Игрались-игрались в богов и, наконец, доигрались. Созданные ими разумные наступили своим создателям на хвост.

– На какой хвост?

– Не цепляйся к словам, Ори, я же образно говорю. Потом была война, где девочки смотрели, как умирают их мальчики. А когда мальчики кончились, вернее их почти не осталось, вместо того чтобы рожать новых мальчиков, они из старых сделали ничтожества, а потом заодно и всё-таки родившихся мальчиков превратили в недодевочек. А знаешь почему? Потому что девочки забыли, какими должны быть мальчики, и возвели женственность в идеал. Из мальчика может получиться только мужчина, потому как женщина из него вообще никакая. Далее сами чуть не вымерли и, чтобы избежать этого, придумали убойную модификацию организма, да такую убойную, что точнее и не назовёшь. Глупость следовала за глупостью, в итоге мы имеем то, что имеем. Перспектив ноль, а для империи выжившие эленте – бомба замедленного действия. В каком месте я ошибся?

– Но император ведь…

– Знаешь, я даже не догадываюсь, что задумал император, но почему-то уверен, что он думает точно так же.

– И как же?

– Только решив проблему вашей видовой стерильности, можно возродить народ Эллерх Энте. В том виде, который и был изначально.

– Умный, да? Думаешь, не пробовали?

– Уверен, что пробовали. Но нельзя опускать руки. Нужно и дальше пробовать. Исправлять ошибки, допущенные предками. Вода камень точит. Придёт время, и эта проблема будет решена, возможно, что даже не эленте, а кем-нибудь другим. Не важно, кто это сделает. Важно другое, чтобы вы снова стали полноценным народом, со своей самобытной и древнейшей историей. Но ещё главнее не совершать впоследствии древних и не очень ошибок, уже совершённых когда-то вашими предками. Учиться на чужих ошибках, а не набивать собственные шишки. Для этого вам дали автономию в составе империи и двести лет в придачу. Это как бы отсрочка, для решения основной проблемы, и ничто другое. Император даёт вам время сохранить себя как вид. Он, от лица империи, простил твой народ за былые прегрешения. И протянул руку помощи, как друг. Надо это ценить и не обмануть доверия. Он верит вам, верит твоей маме, в ваших силах не обмануть его ожиданий. А люди со временем тоже простят. Время великий врачеватель. Оно способно исцелять даже самые тяжёлые раны.

– Браво, молодой человек, – раздался слабый, срывающийся голос со стороны навеса.

– МАМА!

Лео тактично ушёл. Ори сидела рядом с матерью и держала её за руку. В глазах были слёзы.

– Как ты себя чувствуешь, ма?

Голос леди был слабым.

– С учётом обстоятельств… – кашляет, – неплохо. Твой Лео снова совершил чудо. Среди леса нашёл ММК.

– Повезло просто. И он не мой.

– Ну и дура.