правда, пива куплю. В конце концов, ребята обеспечили меня работой. – Юджин подал знак Келу, чтобы тот налил еще два пива. – Они древесины, наверное, штук на шестьдесят вывезли, – Юджин покачал головой. – Я почти восхищен этими засранцами. – Принесли пиво, и Юджин хлопнул Рича по плечу. – Кел, налей этому старику еще кружку. За мой счет.

Кел налил им свежего пива, и Коллин перестала спрашивать о Карпике. Ее щеки раскраснелись от алкоголя. Она принялась рассказывать Ричу, как ее мать, бывало, приходила домой после смены на консервном заводе и смотрела на часы с таким видом, словно они глубоко ее оскорбили, а когда наконец пробивало пять часов вечера, с облегчением наливала себе в кружку джина. Коллин беспокоилась, что тяга к алкоголю могла передаться ей по наследству. Она редко выпивала больше половины кружки за один присест.

С другой стороны барной стойки раздался победный рев, Лью поднял стакан с костями в воздух, потрясая им, словно трофеем, а затем высыпал на стойку долларовые купюры и принялся их пересчитывать.

– Что случилось? – Коллин вытянула шею, попыталась развернуться. Рич подвинулся, чтобы ей было лучше видно.

– Пять шестерок. Лью только что выиграл банк.

– Шестьсот восемьдесят восемь баксов! – заорал Лью, поднимая пачку наличных в воздух. Он хлопнул ими по стойке. – Давайте же их все пропьем!

Парни принялись улюлюкать и радостно вопить. Этим вечером никто не хотел гадать, будет ли у них работа на следующий сезон.

– Он сумасшедший, – улыбнулась Коллин. Так странно это было – быть здесь вдвоем, окруженными всем этим шумом.

К концу вечера Ричу пришлось нести Карпика на руках. Когда они добрались до пикапа, он уже почти уснул. Коллин слегка покачивалась на ходу, подождала, пока Рич не откроет ей дверь.

– Что? – Она улыбалась, держала его за руку, пока он помогал ей забраться в машину.

– Ничего.

Дома он уложил Карпика в постель, а войдя в спальню, застал Коллин обнаженной по пояс, платье болталось у нее на талии. Она никак не могла справиться с застежкой-молнией.

– Иди сюда, – позвал он, и застежка молнии медленно поползла вниз, пока платье не упало на пол. Коллин сняла с волос резинку и позволила им рассыпаться по плечам. Он отвел в сторону прядь волос, поцеловал за ухом, в то самое местечко. Раз, другой.

– Щекотно, – запротестовала она. В окно хлестал дождь.

Рич застрял головой в нижней рубашке – так не терпелось ему от нее избавиться. Он чувствовал себя колоссом, узкое тело Коллин вжималось в матрас, глаза были крепко зажмурены, лоб сморщен – будто она вспоминала что-то неприятное.

– Тебе больно? – спросил он, неуклюжий и запыхавшийся после стольких месяцев воздержания.

– Нет.

Ее дыхание участилось, ногти впились ему в спину. Она прильнула к нему и вскрикнула. По крыше барабанил дождь. Утром царапины на спине будут гореть огнем под горячей водой из душа.

Но это было ничего.

21 ноября

Коллин

Коллин услышала, как хлопнула дверь машины, прищурилась, сбитая с толку ярким солнечным светом. Через окно слышались голоса – мужской голос, разговаривающий с Ричем у двери. Она почувствовала слабую пульсацию головной боли за правой бровью и села. Пульсация стала сильнее.

Она спустила ноги с кровати и встала, голова кружалась.

В окне медленно проступил белый силуэт фургона «Фольксваген». Рич стоял перед ним, заглядывая под капот. Коллин распахнула окно, разбухшая от влаги рама долго не хотела открываться.

– Серьезно, – сказал Рич своему собеседнику.

Дэниел. Сердце Коллин заколотилось. Рич бросил тряпку на капот своего пикапа рядом с банкой воска, и Коллин попятилась назад, чувствуя, как в груди разливается жар.

Что он здесь делает?

По крыльцу застучали каблуки ботинок.

Коллин натянула одежду.

Кровать Карпика была не застелена, но комната пустовала.

– Ты знаешь этого парня? – спросил Рич, когда она, шаркая, вышла на кухню. Дэниел склонил голову над дымящейся кружкой с кофе. Вверх по шее пополз румянец.

– Коллин, – поздоровался Дэниел. – Давно не виделись.

Он оглядел стол в поисках сливок. Коллин видела, что Рич это заметил, и знала, что он считает, будто мужчина, добавляющий в кофе молоко, – слабак.

– Вы вместе ходили в школу. – Рич, должно быть, повторил объяснение, которое дал ему Дэниел. Взгляд Рича задержался на ней. Ей хотелось, чтобы он обнял ее, прижал к себе, как прошлой ночью, отправил Дэниела восвояси, но вместо этого он вернулся к разливанию кофе.

– Было чертовски трудно найти ваш дом, – признался Дэниел.

– Зато Свидетелям Иегова сюда непросто добраться. – Рич повернулся, держа в руках еще две кружки.

– Почему ты не на работе? – спросила она, чувствуя, как пересохло в горле.

– Слишком грязно. Дон все отменил.

– До конца сезона?

– По крайней мере, на сегодня. – Рич кивнул в сторону гостиной.

Коллин села на стул с высокой спинкой, мужчины устроились на противоположных концах дивана. Руки у нее дрожали. Она поставила свою кружку на подставку. Рич отпил кофе, прихлебывая в неловкой тишине.

– Ты все еще любишь эти штуки? – Дэниел изучал брошенный кроссворд, придавленный деревянной миской. Одно слово так и не было разгадано. Она совсем про него забыла. – О, я помню эту лампу.

Рич посмотрел на бронзового кролика, затем на Коллин. Она ощутила, что краснеет.

«Перестань», – хотелось прошипеть ей, хотя Рич не мог знать, что они с Дэниелом однажды опрокинули эту лампу, пока занимались любовью в съемной комнате.

Дэниел повернулся, чтобы повнимательнее рассмотреть разрисованную бензопилу.

Старый рабочий инструмент висел там с самого первого дня их супружеской жизни: ручка стерлась до гладкости, зубья затачивали столько раз, что они стали не толще листа бумаги. Красный амбар выцвел, а изумрудный лес потускнел, словно бы солнце на картине село и утро сменилось слабым светом сумерек.

– Ты рыбный доктор в племени? – спросил Рич Дэниела. Он давал шанс каждому. За это она любила его больше всего.

– Нет, я работаю над исследованием для диссертации. Биология рыболовства.

Рич кивнул:

– Вам теперь разрешили пользоваться жаберной сетью – после той сделки с Верховным судом.

– В резервации – да. Это индийская земля. У нас есть право на рыбную ловлю, охраняемые на федеральном уровне, – объяснил Дэниел.

Коллин заметила, как прищурился Рич, силясь уследить за его мыслью.

– Я слышал, некоторые рыболовы-промышленники этим недовольны.

– Так и есть, – согласился Дэниел. – Рыболовы-любители, впрочем, тоже.

– И больше нет нужды выходить на промысел тайком, – сказал Рич.

– Впереди еще долгий путь, – ответил Дэниел, взглянув на Коллин. – Учитывая плотины, лесозаготовки, отраву, которую повсюду тут распыляют…

– Где ты раньше жил? – спросил Рич. На него это было непохоже – так перебивать.

– Я уже