наоборот, как мне показалось, даже хотела показать свои богатства «знающему» человеку, коего она определила в Даше. Я достал рюкзак, открыл и показал его содержимое эрудированной атаманше.

— Ой! — только и сказала Даша, а сова зауфала у неё на плече. — Это же легендарные жезлы! Откуда?

— Она добыла их в бою! — с гордостью сказал я. «УУФ!», — прокричала Соня, как бы подтверждая мои слова.

— Она только за тобой наблюдала, когда творишь заклинания, или за кем — то еще? — спросила уже с долей сомнения Даша. — Сейчас она серая, значит, еще не определилась, какие заклинания ей нужны. Если бы она выбрала Магию холода, как у тебя, то стала бы белой, как полярные совы.

— Она видела огненный шар, огненный дождь, может быть и еще что-то, — я задумался: «А что, если она видела мои пси-навыки?». Но, успокоил я себя, она же не бог, чтобы смотреть сквозь маскировку божественного класса.

— У каждой школы свой цвет. Она может выбрать огненные заклинания, тогда станет яркого красного цвета, если — Магию солнца, то желтого. Если бы она подсмотрела заклинания псионика, которых нет уже много сотен лет, то стала бы золотой, — увлеченно рассказывала Даша, — в теории она может быть и гибридом, то есть использовать заклинания разных школ магии. Но на практике никто с такими птицами не сталкивался.

— УУФ, — озадаченно произнесла Соня, которая внимательно слушала весь наш разговор. Она стала смотреть на нас по очереди, при этом голова ее крутилась на 180 градусов, — УУФ!

— Соня, я не знаю, какая школа магии будет для тебя лучше, — мягко, как ребенку, сказал я сове, — лучший вариант, на мой взгляд, — это выучить разные.

— УУФ! — требовательно произнесла сова, взяла в лапы легендарный жезл и, помахав им, привлекла мое внимание.

— Порта, какой жезл был у мага кавалеристов-разведчиков? — спросил я у «греющего уши» пирата.

— Легендарный из набора великого мага, два кольца эпических еще было, перчатки эпические, — начал перечислять мой сержант, которого я поставил заведовать трофеями.

— УУФ! УУФ! — негромко крикнула Соня, и я отправил Порту за жезлом и кольцами, перчатки были не нужны. Даша тихо спросила:

— Ты её понимаешь?

— Нет, конечно! Кто же понимает птиц? — попытался я отговориться «риторическим вопросом».

Даша внимательно на меня посмотрела, как будто увидела в первый раз. Мне было понятно, что она пытается вчитаться, причем, очень сосредоточенно, в мой статус и характеристики, а потом она почти шепотом произнесла:

— Никогда никому не говори, что ты ее понимаешь, командор.

И ушла, просто ушла, хотя по ее виду я понял, что она чем-то потрясена. Наблюдавший за этим Порта, который принес Соне новые трофеи, только вздохнул:

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, командор! Скоро всем станет понятно, что ты никакой не маг. Ты этих магов рвешь с одного удара и им никакие щиты не помогают. Будь осторожней, мы с Маратом, если что случится, прикроем, но не от всех мы сможем защитить.

И Порта также, как Даша, ушел, оставив меня наедине с Соней. Я понимал, что Порта уже просек, что я совсем не маг, ведь магов, оглушающих две сотни воинов ледяной стрелой, не существует. А вот Даша, как представитель местной элиты, что-то увидела во мне и сделала какие-то выводы. Мне было достаточно увидеть у Майкидоры несколько десятков тысяч очков Здоровья, чтобы прийти к выводу, что аристократия здесь сильно отличается от обычных простолюдинов. Люди на Антии не рождаются равными, что-то секретное заложено у некоторых в характеристиках.

Глава 17 Штурм Северной гавани

Утром мы отправились к Ледянке, а потом двигались вдоль реки до мертвой дороги. Засады на переправе не было, поэтому мы быстро ее форсировали и оказались на левом берегу. Теперь отряд состоял из семидесяти всадников, если считать вместе со мной, добавьте к этому десяток лошадей с провизией и запасным снаряжением. Понятно, что двигаться скрытно мы уже не могли. Поэтому просто поехали по горной дороге, надеясь, что до моста через реку никого не встретим. Планировалось, что на мосту, до которого доберемся ближе к вечеру, дадим бой, а темнота поможет нам напасть внезапно.

Наши новые лошади оказались быстрее, и мы добрались до моста еще засветло, но никого там не застали. Лагерь был пустой, на баррикадах у моста постов не было, о недавно еще огромной армейской стоянке напоминали только сотни костерищ да строительный мусор: щепа, обломки бревен, камни, приготовленные для временных построек. На месте взорванного арсенала была огромная воронка, на дне которой уже образовалась большая лужа и все еще пахло гарью. Мы не стали там задерживаться и двинулись вдоль Ледянки к главной реке провинции — Эллине, на берегу которой и стояла Северная пристань.

До ночи не дошли и разбили лагерь в лесочке на берегу. Ужин прошел очень скомкано, никто не стремился к общению, сразу после трапезы бойцы разбрелись по палаткам, чтобы пораньше лечь спать: все понимали, что завтра предстоит непростой переход до гавани и ночной бой. Несмотря на то, что наши постоянные дозорные — волк и сова — охотились в округе, я выставил дозоры по периметру лагеря. Я был спокоен и уверен в завтрашней победе моего отряда, но хотелось бы, чтобы люди, многие из которых были абсолютно далеки от армейской службы, все-таки имели хоть какое-то представление о дисциплине и правилах.

На раннем завтраке ко мне подошел Марат с Портой. Было видно, что Марат тушуется начинать разговор, поэтому заговорил Порта, как более смелый. Это уже было опасно — когда возникала такая ситуация, то это означало, что у нас проблемы. Я даже сначала напрягся.

— Леонид, нам нужно уточнить, твое командование распространяется только на отряд или еще и на выполнение имперских функций, например, канцелярских? — издалека начал Порта.

— Порта, хватит сотрясать воздух, — остановил я его подводки к теме, — говори прямо, что вы хотели?

— Нам нужно понять, можешь ли ты представлять империю внутри нашего отряда? — продолжал он гнать муть.

— Я — ваш командир, а, значит, до конца войны — и бог, и император! — ответил я, не понимая всех последствий своих слов. А вот Марат с Портой заметно повеселели.

— Ну, тогда хотелось бы поженить Марата и Веселую Дашу, — серьезно, как настоящий сводник, организатор свадеб и тамада в одном флаконе, проговорил Порта. И добавил:

— Очень хорошо, что ты это дело можешь узаконить и по имперской канцелярии, и по божественной, так сказать…

Тут я заржал от души и до слез, Порта принял мои слова за