ружьё, а второй единорог повторил судьбу первого.

Сверху снова взвизгнуло, и ещё одна дриада рухнула рядом с несущейся вперёд каретой.

«Воздух всё!» — доложила Виза.

На земле тоже пока всё.

— Они появляются сразу рядом с каретой! Далеко не отлетай!

«Хорошо!»

Я перевёл дух и кинул взгляд на таймер. Ещё двадцать одна минута с небольшим. И, судя по последней атаке, они обещают быть очень интересными.

Теперь неприятностей мы ожидали с удвоенной силой, и следующая атака врасплох нас не застала.

Да и состав нападающих был тот же, разве что немного увеличилось количество.

— Вот сука! — крикнул я и разрядил ружьё точно в грудь пикирующей на скальников дриаде!

— Держи! — Кирпичик уже приноровился, и, чтобы отдавать пустой ствол и забирать заряженный, мне не приходилось даже поворачиваться.

Бах! — выросший словно из ниоткуда единорог сразу же рухнул.

«Карета!» — крикнула Виза.

Я обернулся, но ничего не увидел.

— Веди! — я схватил следующее ружье, кинул вожжи Кирпичику и одним прыжком оказался на крыше.

Вот гады!

На распахнутой двери кареты висел оскалившийся орк, а совсем рядом бежал, готовясь запрыгнуть внутрь, эльф.

Я вскинул ружье, но тут краем глаза заметил движение.

Бах! — почти накрывшая меня дриада рухнула и, ударившись о край крыши, отлетела на дорогу. В этот момент эльф прыгнул.

Хдыщ! — кнут щёлкнул и со всей дури прошёлся по лицу и груди остроухого.

Тот заорал и отправился вниз. Карета подпрыгнула. Видимо, он угодил под колеса.

Кнут снова взвился.

Хдыщ!

— Ра-а-а-а-а! — орк разжал пальцы и покатился по чёрным камням.

— Папа, лови! — Кирпичик бросил ружьё, я и, поймав его, всадил пулю в голову уже готовившегося к тарану единорога.

Тут же рядом пронеслась Виза и сбила падающую на меня дриаду.

Следующую я завалил сам, на этот раз — копьём.

— Ну и гадость, — поморщился я, глядя в красные глаза и искажённое ненавистью лицо обычно таких милых разумных.

Нет, это не они, так что никакой жалости.

Я скинул с окровавленного копья тело и прыгнул назад на облучок. Кирпичик тут же выхватил оба ружья, но эта волна уже закончилась.

Дорога внезапно взяла резко вверх, и карета серьёзно замедлилась.

— Пошли! — рявкнул я и опустил кнут.

— Кваш! — недовольно огрызнулся скальник и резко дёрнул. Постромки угрожающе затрещали, при этом скорость не увеличилась и сейчас едва ли достигала пяти километров в час.

«Там дальше подъём ещё круче!» — предупредила Виза.

Ага. И, сдаётся мне, хрен наши скакуны этот подъём осилят.

— Виза, веди! Кирпичик! На крышу с ружьями и смотри по сторонам!

Наследие уступил место, а летучая мышь спикировала и, едва коснувшись облучка, превратилась в черноволосую девушку.

— Я не умею!

— Вот этим вот так! — я показал, как работать вожжами. — А вот этим вот так, — и опустил кнут на спину скальнику. — Только не переборщи, чтобы они постромки не порвали.

— Чего не порвали?

— Не важно.

Я передал рабочие инструменты Визе, а сам соскочил на землю и, обогнув карету, стал троллем. Ну погнали!

Я не видел реакции скальников, но довольное урчание до меня всё же донеслось. Ещё бы! Они уже думали, что хозяин их сгнобит, а тут — бац! — и давящая на плечи и ноги тяжесть почти пропала.

— Ускоряемся! — простучал я и, упёршись каменными руками в заднюю стенку кареты, перешёл на бег.

Медленный, но бег.

По счастью, способность понимать языки всех рас Виза не потеряла и в этом облике.

— У меня получается! — радостно крикнула она, а сразу следом свистнул, звонко щёлкнув, кнут. — А им не больно?

— Нет! Им приятно!

— Хорошо! — кнут снова свистнул, и в этот момент грянул выстрел.

Я резко вскинул голову и передумал ругать Кирпичика за торопливость. Увидь я такое сам, тоже сразу выстрелил бы.

Дриад заменили пегасы. Разумеется, с такими же злобными рожами, клыками и красными глазами без зрачков. А ещё на их спинах восседали зомбо-эльфы с острыми мечами.

Кирпичик не промазал ни первым выстрелом, ни вторым, причём умница бил именно в крылатых коней. А вот дальше начались проблемы.

Пусть выживших атакующих было всего шесть пар, но у нас тупо не хватало рук, лап и крыльев, чтобы с ними сражаться.

И оружия.

— Виза, мочи!

Питомица не ответила, но уже через секунду в небо рванула чёрная тень, причём увеличенного размера.

Кирпичик пытался перезарядиться, а я открыл инвентарь и выхватил оттуда дубину.

— На! — рассекая воздух, дубина унеслась вверх и с треском врезалась в уже подлетевшего совсем близко пегаса.

Пара противников рухнула, а я с грустью наблюдал, как дубина отскочила в траву. Бежать за ней времени не было, да и терзали смутные сомнения по поводу безопасности нахождения на зелёном газоне.

Бах! — Кирпичик справился и снял ещё одного крылана. Виза тоже не отставала и располосовала другого, причём сразу и скакуна, и наездника.

В моих же руках появился большой топор. Да. Вообще не люблю это оружие и навык владения им у меня на неприлично низком уровне. Но не обязательно же рубить, так? Можно ведь и бросить!

Не желая терять последнее метательное оружие, я прекратил толкать, немного приотстал от кареты и выбрал пегаса, который собирался атаковать скальников.

— Лови!

В детстве я как-то читал про индийского вождя Чингачгука, большого профи в метании томагавков. Вероятно, если брать в пропорции, то его орудие примерно соответствовало моему, когда я швырял его в облике тролля.

Топор просвистел и ударил злобного пегаса точно в морду. Разумеется, рукояткой. Впрочем, ему хватило, и пара рухнула прямо перед повозкой. О! А рога у скальников оказались не только для красоты! Они дружно нагнули головы и подобно бульдозерам скинули появившееся препятствие, в том числе и пытавшегося подняться остроухого.

«Эльфы!» — предупредила Виза.

Сначала я подумал, что нас атакуют новые, но оказалось, что питомица имеет в виду выживших наездников.

И так неудачно получилось, что сразу четверо, вскинув мечи, одновременно подбегали к карете.

Ладно, шутки закончились!

Я превратился в человека и, даже не кастуя «кожу», врубил «возмездие».

Во! Скорость возросла, и теперь атака не выглядела такой страшной.

Ба-а-ах! — замедленный звук выстрела разнёсся по округе, и очередной пегас резко пошёл на снижение. Я же бросился на перехват остроухим.

— На! — голова первого удивлённо поворачивалась ко мне,