class="p1">По мере того, как давление на Европейский союз росло, европейские лидеры осознавали, что столкновение общественного мнения с одной стороны и конкурентоспособность науки и экономики с другой создают неприемлемую ситуацию. В 2013 году, чтобы не попасть под гнет общественного мнения, министры по проблемам окружающей среды договорились, что каждая из стран Европейского союза будет принимать самостоятельное решение о каких-либо ограничениях ГМ-культур. И вот в 2015 году, встав на сторону общества, а не науки, 17 европейских стран вынесли запрет на выращивание ГМ-культур.

Вот, что написал бывший участник движения против ГМО, а ныне его защитник Марк Линас:

«Фактически весь континент прикрывает лавочку для целого поля научной и технологической деятельности человека. Это аналог американского бойкотирования автомобилей в 1920-м или запрета печатных станков в Европе XV века»[353].

Научно-консультационный совет европейских академий заявил, что ЕС «отстает от международных конкурентов в области сельскохозяйственных инноваций», что может обернуться «проблемами для целей Европейского союза в области науки и инноваций, а также для самой окружающей среды и сельского хозяйства»[354]. Но было уже слишком поздно; европейский поезд против ГМО ушел.

В 2015 году я познакомился с несколькими немецкими регуляторами в Берлине. Они следили за соблюдением ограничений на ГМ-культуры в стране. Все участники признались, что считают эти ограничения антинаучными, глупыми и контрпродуктивными. Регуляторы говорили, что вынуждены ограничивать использование ГМО вопреки здравому смыслу, поскольку европейские и немецкие политики прогнулись под давлением общества[355]. Некоторые также рассказали, что «Гринпис» – главный агитатор против ГМО – якобы лоббировал инициативу против маркировки генно-модифицированных ферментов, используемых в большинстве сыров, хлеба, вина и пива, из-за очевидного беспокойства о том, что стоит людям понять, насколько они зависимы от ГМО, вся кампания будет обречена на провал[356]. И даже несмотря на то, что такие новые методы редактирования генов, как CRISPRCRISPR, позволяют включать и выключать уже существующие гены сельскохозяйственных культур, чтобы изменять их признаки, а потому технически не являются ГМО, «Гринпис» и движения против ГМО снова становятся в оппозицию[357].

В 2016 году 109 лауреатов Нобелевской премии опубликовали открытое письмо, призывающее «Гринпис» прекратить кампанию против ГМО. В письме говорилось:

«Мы призываем «Гринпис» и его сторонников пересмотреть опыт фермеров и потребителей всего мира в отношении сельскохозяйственных культур и продуктов питания, улучшенных с помощью биотехнологий, признать выводы авторитетных научных групп и надзорных органов, а также отказаться от своей кампании против ГМО в целом и золотого риса в частности. Научные группы и надзорные органы по всему миру неизменно и неоднократно приходили к выводу, что сельскохозяйственные культуры и продукты питания, улучшенные с помощью биотехнологий, столь же безопасны – если не более безопасны, – сколь их аналоги, созданные любым другим способом. Не было обнаружено ни одного подтвержденного случая негативного воздействия ГМО на здоровье людей или животных при употреблении в пищу. С точки зрения воздействия ГМО на окружающую среду было неоднократно доказано, что они менее вредны для окружающей среды и являются благом для глобального биоразнообразия»[358].

Несмотря на страстные призывы экспертного сообщества, влияние кампаний против ГМО остается высоким, особенно в Европе. Это влияние ознаменовало крупную победу активистов против ГМО в июле 2018 года, когда верховный суд Европы (Суд Европейского союза) постановил, что генетически отредактированные культуры, измененные с помощью таких новых методов редактирования генов, как CRISPR, подлежат тому же строгому регулированию, что и ГМ-культуры. Даже несмотря на то, что внешний генетический материал в такие культуры не вводился[359]. «Это окажет сдерживающий эффект на исследования – такой же, как закон о ГМО, тормозящий развитие отрасли вот уже 15 лет», – сказал журналу Nature Стефан Янссон, специалист по физиологии растений из Университета Умео[360].

Запреты на ГМО в Европе наносят ущерб экономической конкурентоспособности континента, но не подвергают риску жизнь европейских граждан. Чего не скажешь о влиянии этой политики на развивающийся мир. Европейские ограничения на импорт отдельных видов сельскохозяйственной продукции из стран с ГМ-культурами вынудили правительства многих африканских и азиатских стран, чье экономическое благосостояние зависит от рынков экспорта, ограничить выращивание генетически модифицированных культур. В результате бедные страны лишились возможности использовать биотехнологии для повышения урожайности вирусоустойчивых культур, снижения объемов удобрений и опасных пестицидов, обогащения рациона жизненно важными питательными веществами, а также минимизации последствий засухи, что может приводить к гибели тысяч людей. Едва ли это можно назвать благоприятным исходом[361].

За неприятие «зелеными» золотого риса на «Гринпис» с самой резкой критикой обрушились нобелевские лауреаты.

Они писали:

«“Гринпис” стал инициатором оппозиционной кампании против золотого риса. Этот рис может снизить или полностью исключить значительную часть смертельных случаев и заболеваний, вызванных дефицитом витамина А. Это особенно актуально для беднейших слоев населения Африки и Юго-Восточной Азии. По оценкам Всемирной организации здравоохранения, от недостатка витамина А страдают 250 миллионов человек, 40 % из которых приходится на долю детей в возрасте до пяти лет, проживающих в развивающихся странах. По статистике ЮНИСЕФ, в мире ежегодно регистрируется от 1 до 2 миллионов случаев предотвратимых смертей, вызванных дефицитом витамина А. Недостаток этого витамина подрывает иммунную систему человека, подвергая младенцев и детей младшего возраста большому риску. Сам по себе гиповитаминоз А является главной причиной детской слепоты по всему миру. От нее ежегодно страдают 250 000–500 000 детей. Половина заболевших умирает в течение 12 месяцев после потери зрения. МЫ ПРИЗЫВАЕМ “ГРИНПИС” завершить свою кампанию против золотого риса, а также пищевых продуктов и сельскохозяйственных культур, улучшенных с помощью биотехнологий… Сколько еще бедных людей во всем мире должно умереть до того, как мы увидим в этой оппозиции преступление против человечества?»[362]

Несмотря на недавние ослабления ограничений по ГМ-культурам в Африке, можно с полной уверенностью сказать, что нагнетание страха со стороны европейских и агитационных НПО притормозило распространение ГМ-культур в Африке и других странах мира[363]. Использование генного модифицирования и редактирования генов в растительных культурах способно в разы повысить устойчивость и сбалансированность продовольственных ресурсов, а также сделать наше существование на теплеющей планете с ее растущим населением легче и приятнее[364].

Аргументы сторонников борьбы с ГМО не лишены оснований и должны быть учтены. Однако панический ажиотаж в кампаниях против ГМО, очевидно, приносит больше вреда, чем пользы.

Пример с ГМ-культурами наглядно показывает, настолько жаркими бывают споры об изменении того, что люди субъективно считают «естественным». Кроме того, такие дебаты дают нам хорошее представление о том, что может ждать нас впереди, когда генно-модифицированными будут не соя и кукуруза, а мы, люди. И все мы видели, насколько щепетильными и недолговечными могут стать идеологические взгляды, когда на кону стоит размножение человека.

* * *

Люди делали аборты практически всю