* * *

Няня показалась мне очень профессиональной и довольно милой — видно было, что господин ректор прислал ее не просто так — сам предварительно опросил. Это немного согревало мне сердце, пока я проводила интервью, но все равно было обидно вот так сразу отдавать мою малявочку.

О да, я успела прикипеть сердцем к ребенку как к своему, и уж теперь точно не отдала бы ее, предложи Габриэль избавиться от ребенка. Ночью два раза вставала, меняла ей подгузник — мы прихватили из другого мира целую пачку этих замечательных непротекаемых бумажных мешочков. По-настоящему уснула только под утро, когда взволнованный переменами ребенок наконец перестал хныкать и ворочаться. И все равно чувствовала себя в какой-то не совсем понятной мне эйфории, будто меня опоили эликсиром счастья.

У меня даже возникло подозрение, что Эми распространяет вокруг себя магию привязанности — известный феномен, который не раз наблюдали у детей природных ведьм. Но тут же отмела эту мысль — тогда бы магия действовала и на Габриэля, однако он как раз относился к ребенку довольно нейтрально, а после полубессонной ночи, проведенной на диване и (без моей компании) — почти враждебно.

— Не волнуйтесь, миледи, у меня огромный опыт работы с маленькими ведьмами, — вполголоса заверила меня няня — марэсса Бонарэс по предоставленному паспорту.

Я вздрогнула и подняла на нее глаза.

— Вы… в курсе, кто она?

И тут же сообразила, что няня и сама должна быть моего племени… Точнее, бывшего племени. Неужели Габриэль снова нанял ведьму?

Женщина важно кивнула в ответ на мои мысли.

— Ухаживать за ребенком с магическими способностями может только ведьма или магиня. Обычному человеку будет не под силу справиться с ней, как только начнет проявлять характер. Надеюсь, вы не обижаетесь…

О нет, я не обижалась.

Я готова была ее загрызть за напоминание о том, что не далее как вчера я потеряла свои «магические способности», так и не успев насладиться ими в полной мере — как взрослая, состоявшаяся ведьма.

Отличное начало, няня Бонарэс!

«Держи себя в руках…» — донеслось издалека. — «Я из столовой чувствую твою злость».

«А слезы мои ты не чувствуешь?»

Он помолчал.

«Чувствую. И, признаться, несколько обескуражен. Хотя, возможно, в тебе говорят «беременные» гормоны».

«Обескуражен — новое название для «ревную»? Ты ведь ревнуешь меня к ребенку, я знаю…»

«Эль, не говори глупостей».

«Тогда почему сердишься на нее? И на меня?»

Я прям услышала, как он вздохнул.

«Слушай, можно я спокойно поем?»

Упрямо помотала головой, будто он мог видеть меня.

«Нет. Ты уже завтракал. Мы всегда только делаем вид, что едим в общей столовой».

«Я пью кофе».

«Еще одно?!»

«Да. Не спал всю ночь из-за твоей новой игрушки…»

Обида комом встала в горле, перекрыв дыхание. Вот значит, какого он про меня мнения? Думает, я взяла девочку поиграться в маму и выкину, когда надоест?!

«Эль, я так не думаю… Прости, не так выразился… Просто… Ты нужна мне, понимаешь? Я хочу быть с тобой — хотя бы ночью… Как раньше. Помнишь, как было раньше?»

Я вдруг фыркнула сквозь слезы. Как, однако, стремительно развиваются наши отношения, что вчерашние события воспринимаются как некое абстрактное «раньше». Эдак через неделю нам будет казаться, что мы уже двадцать лет женаты…

Почувствовав перемену в моем настроении, Габриэль не преминул им воспользоваться.

«Я готов принять девочку, если ночью она будет спать отдельно от нас».

Я воспрянула духом.

«Правда? А днем?»

«Днем, насколько я знаю, ты еще учишься. Диплом хочешь получить? Или решила стать домашней клушей с оравой детишек?»

Я поджала губы, наблюдая за тем, как няня, успевшая забрать у меня Эми, переодевает ее, наколдовав на потолке яркие геометрические фигуры — явно, чтобы отвлечь внимание девочки. И наверняка, чтобы позлить меня.

Глупо, конечно, но сейчас я была бы не прочь побыть немного клушей с оравой детишек. Возможно, и в самом деле — «беременные» гормоны…

«Можешь заниматься ребенком в свое свободное время», — поставил на разговоре точку Габриэль. — «В том числе, свободное от меня».

И прервал мысленную связь.

— Я возьму малышку на прогулку, а потом приготовлю ей обед из свежих овощей с кухни… — сообщила мне марэсса Бонарэс, усаживая Эми в коляску, которую принесла с собой. — Да маленькая? Хочешь погулять? Кто пойдет гулять? Эми-бубуська пойдет… Абубуббуся моя…

Склонившись перед коляской, няня агукала и сюсюкала с таким непревзойденным профессионализмом, что мне стало совсем обидно — судя по довольному личику девочки, именно так и надлежало общаться с детьми. А не так, как это делаю, разговаривая с ребенком, как со взрослой.

— Я с ней погуляю! — неожиданно заявила я, твердо кладя руки на поручень коляски. — У меня как раз нет сейчас пары. А вы приготовьте девочке обед и перенесите детские вещи в выделенную ей комнату.

— Но… мэтр Вельфор… — няня растерянно разводила руками, однако не препятствовала. — Мне дали четкие указания…

— Мэтр Вельфор поручил вам заниматься ребенком, когда я занята, правда?

— Эээ… Да, миледи… Но он имел в виду…

— Мне не важно, что он имел в виду! — огрызнулась я, окончательно разозлившись. — У меня сейчас свободное время, и с ребенком в сад пойду я! А вы приготовьте ей обед. Если вам не трудно.

Пары у меня действительно не было, однако погулять с Эми мы так и не успели — разве что до сада дошли под удивленные взгляды сокурсников.

Из рупоров радио, развешанного по всей территории Академии, внезапно прозвучало сообщение — всем студентам и преподавателям немедленно явиться на экстренное собрание в актовый зал, где, при участии императорской комиссии и прессы, будет дано разъяснение по поводу недавнего обнаружения в Академии портала в иной мир.

«Пожалуйста, не опаздывай», — сухо добавил к сообщению Габриэль.

— Черт! — ругнулась я. Можно не идти, конечно — чего я там не слышала? Однако, мне явственно дали понять, что хотят видеть именно там.

И как теперь быть? Искать няню? Где ж я ее сейчас найду? Уже, небось, на кухню убежала или в Эмины новые «апартаменты», о расположении которых я, к слову, пока ничего не знала.

И я решила идти с ребенком — сяду куда-нибудь в уголок, авось не заметят. А если заметят, скажу, что господин ректор нанял меня ухаживать за своей новообретенной дочерью. Чем я хуже няни Бонарес?

В актовый зал получилось проскользнуть почти незамеченной.