Королева наблюдала за спорами вокруг Анны Невилл с неким циничным веселым азартом. Она хорошо могла понять точку зрения Кларенса. Естественно, что он желал заполучить владения Уорвика целиком, если забрать их было в его силах, да и способ, с помощью которого Джордж скрыл Анну, отличался, можно сказать, определенной находчивостью. Елизавету с матушкой он заставил от души посмеяться.

Жакетта провела с дочерью долгое время, последовавшее после прошлых родов Елизаветы, прошедших чуть менее удачно, чем обычно, - младенец - маленькая девочка - была не так крепка и здорова, как ее старшие братья и сестры. Озабоченная проблемой королева отправила гонцов к матери, которая явилась со всей доступной ей стремительностью, и они вместе занялись самочувствием крошки, получившей благодаря крещению имя Маргарет.

Казалось, малютка обрела силы, но Елизавета с опасением отметила, что Жакетта стала выглядеть усталой и словно утратила долю той фонтанирующей энергии, какая относилась к главным из определяющих герцогиню качеств. Когда королева принялась задавать наводящие вопросы относительно здоровья матушки, та отмахнулась от них и заявила, что недавние роды сделали дочь мнительной, однако не заметная постороннему глазу тревога Елизавету не оставила. Она слишком доверяла Жакетте. Именно матушка первой предложила ей обратиться к королю с ходатайством о возвращении отнятых владений, что положило начало их потрясающему благополучию. Иногда Елизавета задавала себе вопрос, неужели слухи об особых присущих Жакетте чарах правдивы? Неужели ее матушка - колдунья? Нет, это бессмыслица. Имеет ли она связь со сверхъестественными силами? Нет. Герцогиня - всего лишь мудрая женщина, будучи преданной своей семье, постоянно думающая о продвижении ее членов.

Существовала еще одна тема, которую Елизавета желала обсудить с матушкой, и она касалась поста капитана Кале. Уорвик занял его, используя свой фантастический нюх, и, действительно, отчаянные подвиги Ричарда Невилла в качестве капитана положили начало поразительной карьере. Но теперь он был мертв, и место, гарантирующее значительность и прибыль, нуждалось, чтобы его кто-то принял.

Жакетта внимательно выслушала изложение Елизаветой возникшего плана. Королева присмотрела пост капитана Кале для брата Энтони, после гибели отца ставшего графом Риверсом.

'Энтони прекрасно туда подойдет. Мне следует намекнуть Его Величеству...'

Жакетта кивнула. 'Будь осторожна', - посоветовала она.

'Быть осторожной? Что вы имеете в виду?'

В течение мгновения Жакетта колебалась. Затем объяснила: 'Видишь ли, моя дорогая, мне известно, что король сильно увлекся женой одного из торговцев'.

'Милая матушка, он регулярно сильно увлекается женами разных торговцев'.

'Но этой, как мне кажется, больше, чем обычно остальными'.

'Я всегда считала лучшим способом уживаться с приключениями Эдварда - не обращать на них ни малейшего внимания'.

'Только небесам известно, сколько у него возлюбленных', - проронила Жакетта.

'Тогда пусть небеса сохранят эту информацию у себя. Мне с ней знакомиться не хочется. Дорогая матушка, я удержала влияние на Его Величество, никогда не упрекая и никогда не отказывая, когда он ко мне возвращался, являя образец понимающей супруги и матери монарших детей. Лишь поэтому Эдвард продолжает меня любить, сколько бы подруг он не завел'.

'Я слышала, что эта женщина обладает исключительным обаянием, и что Гастингс на нее не надышится, но Эдвард предъявил права первым'.

'Прекрасно, правда, жениться на ней он не может'.

'Нет, даже если дама заявит, что любовницей быть не в состоянии, а королевой стать у нее не получится'.

'Как уже успела заявить до нее я'.

'Елизавета, ты относишься к делу легкомысленно. Хотя, вероятно, ты права'.

'Кто же эта прелестница?'

'Ее имя - Джейн Шор. По слухам, она на редкость красива, отличается веселым нравом и абсолютно не похожа на большинство жен торговцев. Госпожа Шор оставила своего мужа-ювелира и поселилась в покоях, найденных для нее королем'.

'Тогда пусть Эдвард от души отдохнет с этой дамой. Подобное времяпрепровождение придаст ему нужное настроение, когда я буду просить у него для Энтони поста капитана Кале'.

'Также я слышала, что отыскал красавицу Гастингс, расхвалил ее Гастингс, и именно поэтому госпожу Шор увидел Его Величество'.

'Как бы мне хотелось, чтобы Эдвард находился с Гастингсом в не настолько близких дружеских отношениях'.

'Гастингс - распутник из распутников, здесь он занимает второе - почетное после короля место'.

'Знаю. Мне бы хотелось от него избавиться. И однажды я это сделаю. Но при малейшем тихом ропоте против него Его Величество затыкает уши. Вы знаете, я никогда не навязываю Эдварду своих чувств...по крайней мере, так, чтобы он это когда-либо понял...поэтому мне так сложно сказать ему, что я думаю о Гастингсе'.

'Гастингс - близкий друг Эдварда. Смею заявить, Его Величество дружен с ним более, чем с кем-либо еще. Вероятно, ближе к нему лишь брат Ричард, но в совершенно ином ключе. Ричард - верный сторонник короля. Гастингс - товарищ по распутству'.

'Несомненно. Уверена, если бы не он, стольких приключений с женами торговцев никогда бы не произошло. Гастингс демонстрирует, насколько хорош с женщинами, а Эдвард вызов принимает. Как же меня тянет разрушить их дружбу!'

'Нет необходимости советовать тебе действовать осторожно', - проронила Жакетта, - 'ты и так всегда осмотрительна'.

'Всегда', - откликнулась Елизавета. 'Стоит мне подумать, как я, в конце концов, обычно получаю желаемое. Десмонд посчитал, он очень умен... однако, взгляните, что с ним стало. Я поставила печать на его смертном приговоре, пока Эдвард спал. Должно быть, король знает, как это случилось...тем не менее, ничего мне не сказал, пусть и сильно любил Десмонда. Матушка, что с вами?'

Жакетта откинулась на спинку кресла, ее лицо покрылось мертвенной бледностью, губы посинели.

Елизавета испуганно вскочила и немедленно позвала своих дам.

Они перенесли Жакетту в кровать, и королева сразу отправила посыльного, дабы тот привел докторов.

Ее матушка была очень больна, так продолжалось уже некоторое время, - как сообщили они Елизавете, и манера, в которой врачи изъяснялись королеву встревожила. Лежа в кровати, Жакетта выглядела сейчас настолько изнуренной, что нельзя было и дальше обманывать себя ссылкой на легкое недомогание. Герцогиня взяла Елизавету за руку и умоляюще, почти извиняясь, взглянула на нее. Она думала: 'Вероятно, стоит ей сказать. Лучше обеспокоить, чем отдавать на милость