Не ломаете — это правильно. У мэня в гараже тоже такой есть, уже второй год!

Если бы мыслил плохое, он не стал бы со мной разговаривать. Да и чего я решил, будто что-то мне угрожает?

Во дворе была припаркована «четверка», на которой меня везли к Гоги Чиковани. Оказалось, что она синяя, я так волновался, что даже цвет не запомнил. За рулем сидел незнакомый парень в олимпийке. «Байкер» открыл заднюю дверцу, приглашая меня в салон.

— Нужно куда-то ехать?

Он покачал головой, и я сказал:

— Тогда можно… э-э… решить вопрос на улице?

— Георгий просил передать, что очень благодарен тебе. Сам он, увы, приехать не сможет.

Раз благодарен, значит, он уже добрался до Борецкого и все выяснил. Очень хотелось спросить, что и как, но я понимал, что статус не отрастил, чтобы мне отвечали. «Байкер» залез в салон, повозился там и вылез с огромным конвертом. Я поглядел по сторонам, забрал его.

— Что там?

Грузин кивнул на дом, я обернулся и увидел ту самую вредную соседку, которая глазела на нас с балкона. Убедившись, что мне ничего не угрожает, я залез в салон, распечатал конверт. Там были доллары и какое-то заявление на двух альбомных листах, с печатью. Сперва я развернул заявление: «Я, Георгий Вахтангович Чиковани, директор ресторана 'Лукоморье», беру на себя обязательство провести банкет на (пустое место) человек, который состоится (пустое место) 1994 г. Далее — пустое место, куда можно вписать точное время проведения торжества.

К этому листу был прикреплен другой, с согласованием меню на каждого человека. Шашлык из свинины — 300 гр., курица на гриле — 200 гр., сыр — 150 гр., копченая колбаса — 100 гр., буженина — 100 гр., овощи на гриле (по сезону) — 200 гр., икра красная — 20 гр., лаваш — 1 шт., хлеб — 50 гр., красная рыба соленая — 30 гр., картофельное пюре — 150 гр., салат «сельдь под шубой» — 150 гр., салат «Цезарь» — 100 гр., салат «Оливье» — 100 гр. Кока-кола/фанта — 250 мл., компот — 500 мл.

Рот наполнился слюной. Память взрослого наложилась на нынешнюю. Для меня-взрослого это был обычный средней руки банкет. Но по нынешним временам это настоящее пиршество. Вспомнилось, как возбужденный Гоги обещал мне организовать выпускной в ресторане.

— Это серьезно? — озвучил мысли я, показывая листок. — Я могу хоть сто человек вписать?

Если это намек на выпускной, то на него пойдет хорошо если пятнадцать одноклассников, да и то семьи у половины неполные, это четырнадцать с родителями, да плюс двадцать четыре — получается почти сорок. А еще ж учителя, которых надо укатывать…

— До тридцати, — строго сказал «байкер». — Понимаю, это не документ. Но все у меня на контроль! Подходишь мне, показываешь, и все будет в лучшем вид!

Выходит, старик не соврал даже в этом.

— Эти деньги — за банкет? — спросил я, пересчитывая новенькие сотенные.

Пятьсот баксов. Едрить твою налево! Другой бы сейчас бился в экстазе. Как же они мне были необходимы в мае или июне, когда приходилось продавать ставриду, чтобы собрать стартовый капитал! Да я от счастья лопнул бы! Сейчас же я в месяц больше зарабатываю, но откуда Гоги это знать? Он думал, что осчастливил нищего мальчишку.

Прожрать такие деньги — преступление… Красная рыба и икра, да мало кто такое себе позволяет в наше время, когда люди голодают!

— Нэт, тебе подарок купишь. Видики-шмидики или что там еще. Спасибо Георгий передал.

Пришла мысль, что раз Гоги отблагодарил меня сейчас, с ним, возможно, что-то случилось. Сделалось неприятно.

— Спасибо ему, — хрипнул я, вылезая из салона и пряча конверт под олимпийкой. — Надеюсь, с Георгием все в порядке.

Отвечать «байкер» не стал, уселся в салон и укатил восвояси, помахал мне напоследок. Бабка крикнула с балкона:

— А кто это приезжал?

— К отцу друзья, — соврал я и поспешил домой.

Обнаружил Бориса на лестничной клетке между вторым и первым этажами, следящего за мной через окно.

— Кто это был? — спросил он.

— Партнеры Алексея Канаева по бизнесу, — отмахнулся я, перед глазами все еще стояло меню, манили красная икра и буженина.

— А че им от тебя надо? — не унимался брат.

— Спрашивали, как его найти и тачку починить.

— А чего ты меня на балкон загнал? — возмутился Боря. — Я думал — бандиты! В милицию звонить собрался.

— Лучше перестраховаться.

Открыв дверь, я вошел в квартиру. Как же не хватает личного пространства! И баксы, и благодарность Гоги придется прятать. Мать увидит — прибьет и будет права. Я бы на ее месте подумал, что сын влез в наркоторговлю.

Только бы соседи не растрепали, что ко мне приезжали подозрительные типы. Скажу ей то же, что и Борису.

Брат не отлипал от меня ни на мгновение, а конверт под мышкой держать было неудобно, и я закрылся в ванной. Еще раз перечитал, что мне Гоги завещал. Сколько же это стоит? Если покупать эти продукты на рынке, то подъемно, а если покупать готовое в ресторане, умножать надо как минимум на два. То есть, по самым скромным подсчетам, две тысячи на человека, но, если по ресторанному меню, тысяч пять-шесть — треть зарплаты. Сто пятьдесят тысяч стоит этот подарок. Если семья из трех человек — пятнадцать тысяч надо выложить. При том, что зарплаты урезают и не платят. Оплатить такой выпускной могут себе позволить только Райко и Заячковская. Баранова — не факт. Лихолетова — тоже вряд ли.

Скорее всего, на выпускной мы скинемся по тысяче-полторы, отметим его в столовой, пойдем на наш пляж встречать рассвет, как было в параллельной реальности. Но можно ведь всем скинуться по полторы, добрать недостающее и отметить в «Лукоморье»! Одноклассники вспоминать будут всю жизнь, да и родители их порадуются. Представилось, как Желткова или Карась заходят в ресторан и не знают, в какую руку брать вилку, в какую — нож. Вот впечатлений будет у ребят, которые всю жизнь пахали в огороде и донашивали родительские вещи.

Или к черту выпускной, отмечу свой день рождения в кругу близких?

Я представил себя эдаким буржуем, объедающимся красной икрой, вокруг друзья с разинутыми от восхищения ртами. Официантки порхают, только и успевают приносить и уносить еду. Закажу музыку на весь вечер и буду наслаждаться. Если бы у меня не было памяти взрослого,