Это была странная картина: Горацио остановил время, и все вдруг замерли. Воцарилась тишина, и Вневременны́е принялись протискиваться сквозь неподвижную толпу. Конечно, если никто не заступает дорогу и не останавливается перед вами, чтобы полюбоваться статуей или картиной, идти получается быстрее.

Леандр глубоко вдохнул и выдохнул. Лишние зрители были не нужны.

Жак и Бланш Пендулетт уже ждали в Египетском зале среди саркофагов и поспешили поприветствовать Офелию и Грету.

Леандр не в первый раз приходил в этот музей, и ему было приятно оказаться в знакомых стенах. Обычно древние артефакты и то, как вокруг них текли потоки времени, действовали на него успокаивающе. Среди них он чувствовал себя частицей в гигантской ткани пространства и времени. Понимал, что тоже принадлежит к этому необъяснимому, удивительному, великому целому, называемому миром.

Сегодня, однако, его сердце билось гораздо быстрее обычного, всё ускоряя бег. Сегодня его будущее было поставлено на карту. И не только его. Он на мгновение закрыл глаза.

Пришлось подождать, пока все Вневременны́е заняли свои места между музейными витринами. Они собрались в небольшие группы, выжидательно глядя на мраморный коридор перед ними. Конечно, они не смогут увидеть всё в подробностях, потому что потоки времени прогрызли себе путь через старинное здание на сотни метров. Скорее всего, зрители вообще не заметят того, как будет выполняться задание. Но всё же они первыми увидят нового Повелителя или Повелительницу времени. Исторический момент, так сказать. Жак и Горацио теперь распределяли секунды, которые Офелия, Грета, Дарий и он собрали за последнюю неделю. Леандр сомкнул повлажневшие пальцы вокруг стеклянного флакона, в котором мерцали секунды.

– Четыре эмиссара почтенных Янтарных линий собрались у первого потока нынешней эпохи, чтобы воздать должное друг другу, а также своим семьям этим последним деянием, – читал Горацио древние слова, развернув хрупкий пергаментный свиток. – Традиция требует, чтобы они справились с самой сложной из всех задач и здесь, где Река времени заключает всех в свои объятия и время простирается до звёзд, вплели по три секунды в великую паутину вечного прошлого, настоящего и будущего. Тот, кто станет первым, отныне будет править безвременьем, временем и душами, носить Часы смерти, завещанные Январской, и зваться Повелителем времени, пока новый век однажды не определит нового наследника.

Горацио поднял голову.

– Теперь я спрашиваю вас, пришедших в качестве свидетелей: выберете ли вы победителя этого поединка и станете ли защищать его от своих сверстников, а также от любого другого живого существа, подчиняющегося закону потоков времени? Тогда ответьте: да.

– Да, – торжественно провозгласили Вневременны́е в Египетском зале. Горацио что-то записал на новом листе пергамента и спустя всего мгновение уже держал в руках свечу, сургуч и кольцо президента. Потом он повернулся к Леандру и остальным.

– И вы, эмиссары, готовы ли принять результат этого турнира?

– Да, – ответили они.

Горацио снова запечатал кусок пергамента, затем посмотрел каждому из них по очереди в лицо и наконец спросил:

– Готовы?

– Да, – снова услышал Леандр свой голос и ни на секунду не усомнился в себе. Он был готов. Он ждал этого момента много лет. Он был готов и в силах победить. Он может победить, это несомненно. Единственный вопрос, который он задавал себе с позапрошлой ночи, заключался в том, а нужна ли ему эта победа.

Горацио довольно долго болтал без умолку, задавая вопросы и шлёпая смешные сургучные печати. Всё это, вместе с журчанием потоков воздуха в музее, меня убаюкало. Когда наконец прозвучал первый стартовый сигнал – дядя Жак взмахнул ярким флагом перед нашими носами, а Вневременны́е у меня за спиной разразились аплодисментами, – я вздрогнула от испуга.

Леандр и Грета, которые за два предыдущих тура вырвались вперёд, сразу же отправились в путь. Они бросились прямо в серебристое облако потока, который сиял всего в нескольких метрах впереди и, казалось, занимал весь коридор Лувра.

Я хотела проследить за ними, но туман поглотил их всего через несколько шагов. Президент Пан вчера вечером объяснил, что это место особенное, потому что здесь сходится целый клубок ручьёв времени. Они соединились, образовав своего рода нулевую точку, а затем снова разделились, чтобы охватить весь мир.

Кроме того, где-то здесь предположительно находился ещё один времяпад, который вряд ли кто из Вневременны́х видел, потому что он был спрятан посреди бесчисленных потоков. И на самом деле это был не водопад времени, а прыжок во времени. В нём пыль не падала в глубины, не кружилась вокруг собственной оси, как во время бури, нет, она поднималась в воздух. К небу, до звёзд – так рассказывали.

Этот прыжок во времени был нашей целью, потому что только там можно было вернуть секунды в ткань времени, не вызвав при этом такого хаоса, какой Дарий устроил на Южном полюсе. Хотя мне даже понравилось лазить по потокам и паутинкам, теперь, когда наступил самый важный момент, меня охватил страх. Во рту пересохло, язык прилип к нёбу, а в горле образовался комок, который я не могла проглотить, как ни старалась. Карта в моём кармане, казалось, потеряла свою магическую силу дарить мне покой.

Может, мне стоит просто выйти из борьбы? Я всё равно не хотела побеждать. Так почему бы мне просто не найти тихий уголок и не продолжить изучать папины записи?

Однако дядя Жак снова взмахнул флагом, и я услышала, как Пиппа и Бланш с энтузиазмом выкрикивают моё имя. Пора.

– О-фе-ли-я! О-фе-ли-я! O-фе-ли-я! – подбадривали меня и другие Январские. Все они, конечно, ожидали от меня борьбы на пределе сил…

Я выдохнула и на мгновение закрыла глаза. И очень медленно шагнула вперёд. Нет, это не в моём стиле – вот так всё бросить и сдаться. Я согласилась участвовать в турнире, даже дала клятву на крови. Значит буду сражаться до конца. Я крепче сжала флаконы с секундами и зашагала решительнее.

Туман был совсем близко. Чуть затхлый запах ручьёв уже долетал до меня, я чувствовала гладкие зёрна пыли на щеках. Я сделала глубокий вдох – и последний шаг.

Перед глазами повисла серебряная пелена, я будто нырнула в воду. Очень похоже на происшествие по пути в Янтарный дворец, когда я чуть было не свалилась за борт. На этот раз я могла дышать, но точку опоры искала тщетно, ухватиться было не за что. Потоки обволакивали меня, скользкие и упругие, как части мутного каркаса из пыли и паутины.

Я смутно осознавала, что мои ноги по-прежнему касаются мраморного пола. А значит, хотя бы представляла, где находится верх и низ.