Я проворачиваю руль, немного уходя в занос, но быстро вывожу машину в прямое положение. Nissan со скрежетом разрывает бампером старую тонкую цепь, повешенную на въезде в качестве ограничителя. Внутри недостроенного паркинга царит запустение, почти каждая поверхность здесь изрисована граффити. Я немного сбрасываю скорость, осматриваясь в поисках выезда на другую улицу.

– Давай направо, – немного неуверенно предлагает Хартман. – Думаю, там можно…

– Осторожно!

Я замечаю сбоку еще один знакомый черный внедорожник даже до того, как вскрикивает Делайла. Рывком дергаю рычаг коробки передач и разгоняю бедный Nissan. Визг колес эхом разносится по старому зданию.

– Налево, на второй этаж! – Хартман оглядывается по сторонам и сверяется с Google-картами в телефоне.

От резкого поворота нас всех вжимает в сиденья. Успеваю заметить, как Делайла зажмуривает глаза и открывает их только когда машина выезжает на прямую.

Впереди, загораживая собой съезд вниз, останавливается тот первый внедорожник с наглухо затонированными стеклами. Я не хочу признавать, что мы в ловушке, хотя прекрасно это понимаю.

Впрочем, я не из такого дерьма выбирался, знаете ли.

Сжимаю губы в линию и снова дергаю рычаг, но на этот раз рычаг ручного тормоза, разворачивая Nissan и направляя его вправо.

– Куда? Там тупик! – рявкает Хартман, вцепившись пальцами в дверь и торпедо.

Нет времени даже на ответ, я полностью сосредоточен на том, что вижу впереди – недостроенное бетонное ограждение, которое не помешает машине вылететь с паркинга на улицу.

Со второго этажа.

– Ты офигел?!

– Оуэн!

Машина врезается в ограждение, проламывая кусочки бетона по краям, и вылетает с паркинга. Ощущение падения длится совсем недолго, и, что самое забавное, я слышу вскрик Хартмана, но не Делайлы. Удар машины о землю оказывается жестким, однако подвеска старичка выдерживает, позволив ему устремиться вперед по улице.

Честно говоря, я ожидал худшего.

Оба внедорожника PJB остаются на втором этаже паркинга, и эти здоровяки не рискуют повторить мой отчаянный маневр. Пока они вернутся на исходную, объедут паркинг по другой стороне, мы будем уже далеко.

– Съели, гады?! – выкрикиваю я в приоткрытое окно, сжав руки на руле до побеления костяшек.

– Я убью тебя, Паркер, – произносит Хартман очаровательно спокойно, будто до этого не взвизгнул в гордом одиночестве.

Не могу не рассмеяться. Смех вырывается из груди отчаянным звуком, нуждающимся в свободе. Дыхание перехватывает так, словно хохот в самом деле душит меня.

Около мили мы проезжаем по южной окраине Джексонвилла в полном молчании. Тишину разрывает лишь рев мотора, пока я стараюсь уехать как можно дальше от того места.

В конце концов свыкаюсь с мыслью, что нам удалось уйти от погони. Осознание этого дается мне нелегко, словно стоит поверить в наше спасение – и тут же произойдет что-то отвратительное. Адреналин все никак не унимается в крови, нервная дрожь сковывает руки.

– Можешь смело записывать это в свои достижения, – мрачно усмехается Хартман. – Уйти от отряда PJB – это сильно.

Да уж. Самый неожиданный пункт в перечне моих безумных поступков.

Мы выезжаем за пределы города, где машин становится совсем мало. Вскоре поднимаемся на местный хайвей, под которым ремонтируют старую трассу. В поздний час работы уже окончены, поэтому дорога пустует даже тут, наверху.

Я украдкой посматриваю на Делайлу и улыбаюсь ей через зеркало заднего вида. Лисичка отвечает мне такой же улыбкой. Я вижу, как стресс понемногу отпускает ее, и Делайла даже позволяет себе прикрыть глаза, чтобы передохнуть.

Впереди виднеется дорога, ведущая с нижней трассы сюда, на хайвей.

И именно оттуда вылетает черный тонированный внедорожник с выключенными фарами. Он врезается в нас сбоку, под почти прямым углом.

Удар в наш Nissan отдается грохотом, машину рывком уводит в сторону. Меня бросает к двери. И я успеваю нажать на тормоз, но чувствую, что машиной уже толком не управляю. От скорости ее относит вправо, к ограждениям, и останавливается она на днище, накренившись бампером вниз. От полного падения с обрыва Nissan останавливает только капелька удачи.

Перед глазами плывет. Боль молотом бьет от плеча в голову, лишая рассудка. Я раскрываю рот в сдавленном хрипе, и меня пугают звуки, вырывающиеся из моей глотки. С трудом удается унять первичный шок, лишь когда машина накреняется вперед еще сильнее. Я резко раскрываю глаза. Впереди – пропасть глубиной около сорока футов, старая разбитая дорога со снятым асфальтом и заброшенными, проржавевшими стройматериалами.

– Делайла? Ранена? – хрипло спрашиваю я, пытаясь отстегнуть ремень безопасности.

– Не знаю… – шепотом отзывается она, но меня утешает то, что она хотя бы в сознании.

Я застываю и с трудом поворачиваюсь к Хартману – его голова безвольно опущена вбок после удара подушки безопасности. Он не двигается. Лицо и волосы залиты кровью. Я запоздало понимаю, что удар по большей части пришелся именно на его место.

– Хартман… – в ужасе шепчет Делайла.

Меня захлестывает такое же чувство всепоглощающего отрицания и отчаяния. Удивительно, но мне удается убедить самого себя в том, что все еще можно исправить. Все еще может быть в порядке.

Когда-нибудь я перестану давать такие дерьмовые обещания хотя бы самому себе.

– Лисенок, все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо! Спокойно. Не шевелись.

Оцепенение и так не позволяет ей даже дышать нормально. У меня у самого сердце пойманной птицей бьется где-то в животе, по спине и вискам бежит ледяной пот. Я с трудом поворачиваю голову вбок, морщась от глухой боли в шее и затылке. Черный внедорожник виднеется в двадцати пяти ярдах от нас, и оттуда до сих пор никто не вышел. Возможно, у агентов PJB проблем не меньше нашего – внедорожник после столкновения ударило в фонарный столб, почти намотав машину на него. С виду досталось им прилично.

– Попробуй открыть дверь рядом с тобой, – бормочу я успокаивающе. – Только осторожно, хорошо?

Делайла не успевает толком ничего сделать, как машина с мерзким скрежетом свешивается еще на несколько дюймов вниз. Изо рта Делайлы раздаются сдавленные рыдания, больше похожие на вой.

– Все хорошо! – выдыхаю я с уверенностью и убеждением. – Милая, просто пробуй открыть дверь. Все нормально!

Трясущейся рукой она касается ручки двери и пытается открыть ее. Безрезультатно. Дергает чуть сильнее, но я уже и так понимаю, что после удара дверь вогнута в салон и открыть ее невозможно. А я так и не могу избавиться от своего ремня безопасности, который заклинило.

– Попробуй перебраться на заднее сиденье за мной, открой оттуда…

Прежде чем меня захлестывает отчаяние, Хартман вдруг издает тихий болезненный стон. Он слегка приподнимает голову и открывает глаза, болезненно морщась.

– Господи, старик… – выдыхаю я прерывисто. – Живой…

Хартман довольно