на виновного указать? И у кого могла быть возможность позасовывать следящие устройства внутрь вентиляции в штаб-квартире?

Охитека распахнул глаза и уставился в потолок.

Тот изображал ночное звездное небо – отчего-то лиловое. Это Вэл когда-то так захотела. Окно плотно было завешено тяжелыми шторами, так что в спальне царил почти полный мрак. Ни единой щели – так, что даже и не верилось: снаружи с неба вовсю лупит солнце, заливая улицы ярким дневным светом.

Середина четного оборота – спать можно еще часа три-четыре. И чего он подскочил?

Да, ему приснился отец. Давно такого не бывало! Что он там сказал – раса нэси вырождается? Тоже еще, новость столетия! Охитека прекрасно знал, что на его лице отчетливо отпечатались признаки вырождения.

Его-то вина здесь в чем? Отец женился на близкой родственнице – троюродной сестре, кажется. Тем самым последовав примеру деда и прадеда. И не только их.

В их роду близкородственные браки случались и тогда, когда малая численность нэси еще позволяла оставлять потомство, не вступая в союзы с кровными родственниками.

Он, как мог, исправил ошибки предков: женился на женщине, в жилах которой не должно было обнаружиться крови его семьи. Впрочем, и от семьи мало что осталось: кажется, у него остался жив единственный четвероюродный брат, и тот умрет бесплодным. На нем вырождение сказалось куда как хуже, чем на самом Охитеке.

Он сел на постели, вздохнул. Если мать была настолько проницательна, как она могла так глупо погибнуть, когда ему было всего восемь? Останься она жива – может, и отец не замкнулся бы в себе, не ушел с головой в работу. Не было бы этого отчуждения между ними в последние годы.

Встряхнул головой. Что проку раздумывать о давно минувшем?

Ну да, прав отец: пристрастие к слезам глициний ему не на пользу! И он сам прекрасно об этом знает. Видно, собственное подсознание решило дать ему понять, что он ведет себя неправильно.

Но отец говорил не только об этом. Как там – гибнут не виновные, а те, кто способен разоблачить виновных? Он нахмурился. В этом определенно был какой-то смысл.

Да, в конце нечетного оборота Настас сообщил ему о гибели бывшего начальника охраны корпорации. Пытался скрыться, был убит. Именно Настасу нэси поручил разыскать того, чтобы потолковать как следует. Охитека был раздосадован новостью, но не сказать, чтобы удивлен.

Странный сон повернул дело под другим углом. Бывшего начальника охраны прикончили по приказу Настаса? Или сам Настас лично – чтобы не сболтнул, чего не нужно?

Смешно – а ему в голову не приходило заподозрить этого сумрачного парня.

В отличие от его бывшего патрона. Или все же приходило? Он, Охитека, конечно, верует. Но не настолько, чтобы заподозрить себя в способности видеть вещие сны и мистические откровения. Скорее всего, он подспудно ощущал неправильность происходящего. И это нашло отражение во сне. А отец… да, нэси и сам прекрасно помнил, насколько часто вспоминал покойного отца, запоздало признавая его правоту во многом, из-за чего в свое время ожесточенно с ним спорил.

Ну, со следящим оборудованием совсем просто.

Да, установить его мог кто-то, имеющий доступ в здание корпорации. Доступ к служебным помещениям и коммуникациям. Тот, кто мог беспрепятственно забраться всюду и не вызвать подозрений.

И это снова оказывался Настас.

Что заставило его рассказать об обнаруженных устройствах? Охитека криво усмехнулся собственному тугодумию. Само собой – обнаружил их не он, а кто-то из охранников, принимавших участие в спасении шефа, который резко сошел с ума, вздумал проверять надежность своей охраны и надышался усыпляющего газа.

Он издевательски рассмеялся. Хорош, хорош!

И что теперь? Снимать Настаса резко – не наломать бы дров! Попытаться через эту ходячую задницу пещерной таксы выйти на фигуру покрупнее? Не упустить только!

Сам недоумок, конечно. Следовало подумать, прежде чем поручать Настасу такое дело.

Охитека мысленно хлопнул себя ладонью по лбу. А храмовые бойцы на что?! Просто так, что ли, он выпросил целый отряд у Токэлы?

Посмотреть записи того, как его вытаскивали из вентиляции, - отметил мысленно еще одно дело, которое непростительно упустил.

Стоило труда удержать себя в кровати – не мчаться немедля в здание штаб-квартиры, хвататься за все дела разом. На то существует нечетный оборот суток. Сейчас – время сна. Вот только он уже не заснет, похоже. Охитека потер лоб, взлохматил на темени длинные волосы.

Не вызовет ли у Настаса подозрений его интерес к записям камер наблюдения?

- Ты чего не спишь? – рядом сонно зашевелилась Ловелла.

Охитека вздрогнул и уставился на нее. Отвык засыпать с женой в одной постели! Дома у них были разные спальни. Но сейчас они в доме почтенного Ширики, который никак не выгонит их из-под своей гостеприимной кровли.

- Чего таращишься, как на привидение? – недовольно буркнула жена. – Не ожидал увидеть? – негромко фыркнула.

- Не хотел будить, - сдержанно отозвался он. – Кошмар приснился…

- Меньше пропадай на работе – кошмары сниться перестанут, - пробурчала она. – Ложись, время еще раннее, - она закинула на него руку, потянула к себе.

Охитека откинулся на подушки. Что это с ней – они в последние года три-четыре сделались совсем чужими друг другу.

- Середина сонного оборота, - буркнула Ловелла, устраиваясь у него на плече.

- Боюсь, не засну, - пробурчал Охитека.

Она подняла голову, уставилась на него в упор. Глаза в темноте ярко блестели. Снова заерзала, подтягиваясь по выше. Оцарапала неосторожно ему плечо острыми коготками.

- Ну, хочешь, колыбельную тебе спою? – шепнула в самое ухо, пощекотав дыханием кожу.

Охитека тихо фыркнул.

- Тогда, может, шторы откроем?

Ловелла расхохоталась – словно не она только что сонно возилась, уверяя, что самое время спать. Откинув одеяло, поднялась и направилась к окну.

Рывок – и свет хлынул в комнату плотным потоком, моментально меняя очертания предметов. Делая их резкими и нереальными в своей явности. Силуэт жены в солнечных лучах казался совсем тонким. Охитека зажмурился.