Уорфом для выступления перед нью-йоркской и йельской неофициальной группой по лингвистическим исследованиям на заседании 25 февраля 1940 года. Рукопись была среди бумаг, оставленных Уорфом Джорджу Л. Трейгеру. Вычитано Эдвардом А. Кеннардом.

Распространенным материалом для построек у хопи является камень. Саман, обычный строительный материал в краю Рио-Гранде, используется редко. Камень добывается и грубо обрабатывается самими хопи и укладывается без раствора. Стены каменные, крыши и полы над землей – утрамбованная земля или глина толщиной в несколько дюймов на слое плотно расположенных жердей, уложенных поперек цилиндрических бревен или балок, выступающих в стенах. Внутренние поверхности стен и потолков обычно отделывают глиняной штукатуркой или лепниной, а затем покрывают белой глиной; наружные стены иногда оштукатурены, обычно остается голая каменная кладка. Чаще всего встречаются одноэтажные здания, но и двухэтажные не редкость, а в Уолпи иногда можно увидеть даже трехэтажные. Лестницы находятся снаружи зданий. Дом-яма, или кива, используемый в церемониальных целях, по сути, строится так же, за исключением того, что он заглублен и полностью или частично выдолблен из земли, его верхняя часть выступает наподобие бордюра колодца и имеет крышу с люком для входной лестницы.

В языке хопи существует довольно много слов для обозначения того, что можно было бы назвать конструктивными элементами или составными частями здания, включая такие необходимые атрибуты здания, как лестницы, стремянки и окна. Грамматически все подобные слова – существительные. Ниже приведен список, который соответствует порядку строительства, начиная с фундамента и вверх: kiŋa «фундамент»; te`kwa «возведение каменной кладки», не являющееся частью законченного здания, «незаконченная стена, стена без крыши или стоящая часть руин»; tekwánmére «окружающая или ограждающая стена», te·wi «выступ или полка», применяемое как к естественному выступу, так и к архитектурной форме; tẹkwni, в основном стена с крышей, но также готовый каменный забор или вал; ʔe`ci «перегородка» или «перекрытие» любого рода; ʔeʔéci, ʔecpi «дверь», т. е. закрывающая деталь или собственно дверь; höcíwa «дверной проем»; poksö «вентиляционное отверстие, незастекленное окно, дымоход»; panávca «кусок стекла, застекленное окно»; nayáve «саманный кирпич»; palwi, pálwicöqa «штукатурная глина», используемая в качестве побелки для штукатурки и «глина для пола»; ki·qôlö «нижний этаж здания (более чем в один этаж) или затонувшее помещение наподобие подвала; этаж, над которым располагается пол»; kέ·vέ̣la, kέ·vέ̣Lpi «потолок»; wúna кусок древесины любого вида, «доска, настил, столб, бревно, жердь», независимо от того, встроен он в конструкцию или нет; lέ̣stávi «балка или перекрытие крыши или верхнего этажа, брус или бревно», как правило, когда они установлены в конструкции; kiqálmö «карниз»; ki·ʔạ́mi «крыша» (однако этот термин не используется в таких выражениях, как «на крыше»); kiska «туннель или крытый путь, крытый переход».

Из этих девятнадцати терминов, которые являются одними из наиболее распространенных, у восьми основы не поддаются анализу или в нескольких случаях поддаются частичному анализу; остальные одиннадцать являются прозрачными производными или соединениями.

Термины этого класса, обозначающие структурные элементы или части, являются существительными в двух падежах, именительном и косвенном, и набор форм конструкций-состояний или обладания. Все они обозначают трехмерные твердые тела в геометрическом смысле, твердые и жесткие нагромождения или определенно ограниченные области на таких твердых телах или отверстия в них.

Изучая грамматический класс существительных, мы поражаемся отсутствию терминов для обозначения внутренних трехмерных пространств, таких как слова «комната», «каморка», «холл», «келья», «склеп», «погреб», «чердак», «мансарда», «хранилище», «кладовая» и т. д. Ведь здания хопи часто разделены на несколько комнат, иногда специализированных для разных людей. Мы никогда не заметили бы такого положения вещей, если бы сначала не подошли к вопросу с грамматической точки зрения, поскольку, если мы просто спросим информанта о слове, обозначающем комнату, мы, несомненно, получим в ответ слово, которое для него является соответствием и переводом нашего слова «комната». Тем не менее это слово и несколько других слов, используемых для обозначения внутренних пространств, как выясняется, обладают грамматическими или парадигматическими свойствами, отличными от тех, какими обладают обозначения архитектурных элементов или элементов конструкций. По крайней мере, они не кажутся существительными в строгом смысле этого слова. Слово, обозначающее комнату, не имеет именительного или косвенного падежей; поэтому нельзя сказать «моя комната», как можно сказать, к примеру, «моя дверь» или «мой потолок», даже если эти выражения не имеют социально значимого значения, ибо обществу хопи ничего не известно об индивидуальных правах на комнаты, двери или потолки. Здесь мы видим разницу между чисто лингвистическим или шаблонным значением, которое можно было бы выразить, но которое, вероятно, не было бы выражено, например, «мой потолок», и случаем культурного и практически узнаваемого значения, которое тоже совпадает с лингвистическим значением, например, «мой дом». Напротив, выражение формально эквивалента английскому my room не существует; здесь есть пробел в их языке по сравнению с нашим. Если бы хопи позаимствовали у нас обычай иметь индивидуальные комнаты или арендовали отдельные комнаты, посещая другие деревни хопи, они все равно не смогли бы сказать «моя комната». Что они, вероятно, сделали бы, так это придумали новое выражение для этой потребности. Есть много способов, которыми они могли бы это сделать. Они могли бы сказать, например, «мой потолок», «моя дверь» или «мой пол», и со временем слова «потолок», «дверь» или «пол», в зависимости от обстоятельств, приобрели бы расширенное значение собственной комнаты отдельного человека, как во французском «очаг» означает чей-то дом. Это небольшое отступление от основной темы послужит иллюстрацией консерватизма грамматических моделей и их устойчивости к изменениям по сравнению с простыми лексическими единицами.

Возвращаясь к слову ʔáʻpạ́vɛʔ (комната), рассмотрим его падежные свойства. Хотя оно не имеет форм именительного и косвенного падежей существительных, у него есть локативный, иллативный и аблативный падежи ʔáʻpạ́vɛʔ, ʔáʻpiạ́miq, ʔáʻpạ́ŋk, падежные соотношения, которые встречаются у местоимений. Однако местоимения обладают также именительным и косвенным падежами и другими специфическими свойствами. Выяснится, что местоимение ʔáʻpạ́vɛʔотносится к частям речи, называемым локаторами, и к ним относятся такие слова, как «здесь», «там», «выше», «ниже», «впереди», «сзади», «север», «юг», «восток», «запад» и многие другие, в том числе географические названия хопи, такие как Ораиби, Уолпи, Шипаулови. Все они имеют парадигму локативных падежей, и каждая форма оканчивается суффиксом; нет формы с голой основой, которая есть у существительных (номинатив). Говоря «север», необходимо говорить «на севере, с севера» и т. д. Все эти формы относятся к предикату, а в качестве субъекта выступает нечто другое. Другими словами, это наречия. Слово, переведенное как «комната», означает «в доме, комнате или другом закрытом помещении», точнее, в «архитектурном интерьере», или «в таком интерьере», или «из